10 красивых историй о любви
Шрифт:
– Да кто ж его знает. Куда-то…
– Это плохо, – категорично заключила Катя, даже ударив ладонью по столешнице. – Колесо без телеги вечно катиться не сможет. Упадёт рано или поздно. Шлёпнется в грязь. Или в…
– Катюх, хватит философствовать, – Ира оборвала её, не дав произнести откровенную грубость. – Не так уж всё и плохо у моего «колеса». Я вон, моделью сейчас работаю. Натурщицей, правильнее сказать.
И заметив, как от удивления распахиваются Катины глаза и удлиняется круглое личико, поспешила добавить:
– В
Ира недолго думала, с какого момента начать. С того самого вечера, который она собиралась коротать на лестничной клетке. Она рассказывала подруге всё, стараясь избегать только упоминаний о муже и деталей, которые можно было понять неоднозначно. Катя вся обратилась вслух, но с первого Ириного слова до последней точки ничем не выражала своего мнения. Зато когда история закончилась, она показательно отпила кофе, выдержала паузу и только потом, не пряча любопытства, спросила:
– Ну, и что было дальше?
– В каком смысле? – не поняла Ира.
Катя смотрела на неё с ироничным изумлением, разве что вслух не произносила: «Хватит дурочку ломать, всё ты знаешь, о чём я».
– Кать, хватит на нервах играть! – лёгкое раздражение всё же взяло верх. – Что ты мне тут глазки строишь? Объясни уже, как есть.
– А чего тут объяснять? Ириш, ты провела ночь с мужиком, теперь ходишь к нему каждый день. А мужик, по твоим эмоциям, ого-го какой. И хочешь меня убедить, что между вами ничего не было?
Тут Ира порадовалась, что её стакан с чаем стоял на столе, иначе она непременно бы поперхнулась.
– Не было, – коротко ответила она, – и быть не может.
– Он что – гей? – громко ужаснулась Катя, привлекая к их разговору очередное ненужное внимание.
– Какой ещё гей, – зашипела Ира, стыдливо озираясь по сторонам. – Игорь вообще-то женат был. И вообще ничего такого я не заметила.
– Тогда я не понимаю, в чём дело. Ладно, ты у нас с причудами, но он-то? Что, неужели даже ни разу не попробовал поприставать или намекнуть?
– Катя! – Ира уже была готова глаза закатить. – Поверь, не все мужчины рассматривают женщин исключительно как объекты страсти. Игорь знает, что я замужем и держит дистанцию. К тому же, я для него всего лишь натурщица, с которой есть о чём поговорить. Не думаю, что я его интересую как женщина.
– А он тебя интересует?
Ира смутилась. Потому что поняла, что ложь Катя заметит и раскусит быстрее, чем щелкунчик треснувший орех.
– Ага, я так и думала! – победоносно и радостно воскликнула Катя, не упуская удобной паузы. – Он тебе нравится! Я это сразу, мать, поняла. А может ты вообще – влюбилась?! Ай, не важно. Ирка, бери быка за рога и вперёд! Не понимаю, что ты вообще тянешь!
– И это мне говорит замужняя женщина, – отрезала Ира, – представь, что я бы тебе нечто подобное предложила.
– Очень основательно задумалась бы, – прозвучало в ответ мгновенно и без обид, – но если была бы на твоем месте. А я – на своем. И очень люблю своего мужа.
– Я своего, вообще-то, тоже.
Прозвучало фальшиво и неискренне. Только обмануть всезнающую Катю всё равно не удалось. Она едва ли не прыснула со смеха, а, собравшись, добавила к своим эмоциям:
– Ой, да ладно. Его что, есть за что любить? Нет, может быть…когда-то. Когда замуж выходила, точно, вспомнила! Правда я предупреждала, что не твой он мужик, но ты слушать ничего не хотела. Но что прошлое поминать. Вот, ответь мне на такой вопрос…
Катя стрельнула взглядом на соседний столик и сидящих там мужчин и продолжила:
– Вон, двое сидят. Что скажешь?
– Ну, а что сказать? Я не горю желанием флиртовать, если ты об этом.
– Не об этом. Просто скажи, что ты видишь. Опиши их, понятно?
Описать… Ира глубоко задумалась, стараясь не слишком откровенно разглядывать соседей.
– Ну, тот, что справа, – начала она негромко, – молодой. Волосы тёмные, одет хорошо. Симпатичный, у женщин, наверное, успехом пользуется. Глаза у него красивые, кстати, большие такие. Сложен хорошо, похоже, спортом занимается. Что ещё?
– Достаточно вполне, – Катя не стала дожидаться конца. – А теперь послушай сама себя. Женщина, которая действительно любит своего мужчину, не будет так пристально разглядывать других. И уж тем более отмечать, какие там у них глаза и телосложение. Это свойственно тем, у кого вообще никого нет. Или кто не доволен своими мужьями.
– Какая-то неправильная логика, – фыркнула Ира, – если мужчина красивый, почему я не могу это отметить без всякой задней мысли?
– Потому что это – физиология, – с видом бывалого мудреца заключила Катя.
И всё равно Ира не могла с ней согласиться. Вот только, если бы спор продолжился, он бы ни к чему бы не привел.
– Ириш, ты пойми, – снова заговорила её подруга после очередного глотка, но уже не так настойчиво, – я это говорю не потому, что на дух твоего Лёшу не переношу. Я просто вижу, что ты несчастна. И я не понимаю, почему ты это несчастье терпишь. Ладно бы у вас семья была.
– У нас семья, – всё же вставила Ира, – какая-никакая. И я не хочу быть первой, кто её начнет ломать.
– Да семья ваша уже давно вся по швам пошла. Нечего хранить. Семья – это что? Когда двое, а потом и трое, четверо, семеро – как одно. Единое, понимаешь? Как там, на свадьбах говорится: «И в радости, и в горе»? Где был твой Лёша, когда ты на моей свадьбе радовалась? А когда кот твой старый умер? Это я так, для примера, их и больше найдётся, если поискать.
Ира снова не нашлась с ответом, а Катя, решив до конца довести начатое, немного подалась вперед, взяла её за руку и с честной заботой добавила: