100 Великих археологических открытий

Низовский Андрей Юрьевич

Еще в XVIII веке хакасы испытывали чувство суеверного страха перед окуневскими «каменными бабами», почитая их священными. Однако эта традиция не связана с древним первобытным культом, а появилась уже в более позднее время. Как показали археологические раскопки, эти изваяния сравнительно недолго служили объектами поклонения — племена, сменившие окуневцев, а иногда даже сами окуневцы, относились к ним весьма непочтительно.

Не менее чем каменные изваяния известны наскальные рисунки — знаменитые енисейские писаницы. Сегодня в Минусинской котловине на скалах вдоль русла Енисея учеными обнаружены сотни наскальных рисунков самых разных эпох. Среди них — изображения реальных и фантастических животных,

солярные знаки, «рогатые личины», человеческие фигуры в высоких шапках и с птичьими клювами. Смысл этих ритуальных рисунков заключался в процессе их создания, приуроченном к определенному событию, а не в их дальнейшей судьбе. Этим ученые объясняют тот удивительный на первый взгляд факт, что многие писаные камни содержат рисунки, перекрывающие друг друга.

Самыми известными являются знаменитые писаницы Боярского хребта в районе реки Сухая Тесь — притока Енисея. Впервые их открыл и скопировал А. В. Адрианов в 1904 году. Через тридцать лет их вновь тщательно исследовали ученые. Исследователи называют Боярские писаницы живописным рассказом прошлых поколений о самих себе. Эти наскальные рисунки образно повествуют о жизни создавших их племен, причем иногда даже более полно, чем об этом могут рассказать сохранившиеся материальные следы. Выбитые острым орудием в скальной породе, писаницы изображают жизнь некогда существовавших здесь больших поселков: выстроились дома, рядом в котлах варится пища, стоят люди в молитвенных позах, всадники на лошадях и оленях гонят стада животных. Облик домов очень напоминает обыкновенные рубленные из бревен крестьянские жилища более позднего времени. В одном из домов через открытую дверь виден очаг, топившийся, очевидно, по-черному. А рядом стоят чумы, подобные хакасским юртам. Возможно, срубные постройки были зимним, а юрты — летним жилищем полукочевых скотоводческих племен тагарской культуры (VII–III вв. до н. э.), современников авторов Боярских писаниц.

Советский археолог М. П. Грязнов отмечает, что «в степях Среднего Енисея нет, кажется, такого места, где не было бы видно курганов тагарской культуры». А за сто лет до этого академик В. В. Радлов писал, что курганы здесь «встречаются повсюду в таком количестве, что даже едущий по почтовой дороге не может не обратить на них внимание». Земля Минусинской котловины хранит память о кипевшей ранее бурной жизни: археологи раскрывают здесь все новые следы поселений, оросительных каналов, крепостей, могильников.

Самые крупные курганы оставили здесь люди тагарской эпохи. Расположенная близ Абакана Могильная степь буквально заполнена десятками больших и малых курганов. Оплывшие от времени конусообразные земляные насыпи окружены вертикально поставленными камнями. Среди них привлекает внимание своими размерами Большой Салбык — самый крупный курган в Южной Сибири, сооруженный приблизительно в III веке до н. э. Одиннадцатиметровая насыпь была устроена над могилой знатного старейшины рода или племени, вместе с которым были похоронены еще несколько человек. По периметру кургана, охватывая площадь около 0,5 га, высятся громадные осколки скальных пород высотой до 6 м. Все они ориентированы своей острой гранью с юго-запада на северо-восток, в сторону летнего восхода солнца. В одном месте камни образуют «ворота», служившие входом в погребальную камеру. Она имела вид деревянного сруба, перекрытого рядами бревен.

Курган Большой Салбык был раскопан археологами в 1954–1956 гг. Здесь и в других курганах Могильной степи были обнаружены изделия, ныне украшающие собой коллекции многих российских музеев. Татарские мастера были искусными бронзо-литейщиками. Выделывая оружие, конскую упряжь, фигурные зеркала, рукояти мечей и кинжалов, бляхи, подвески, пряжки и другие, казалось бы чисто утилитарные предметы быта, они украшали их

замечательной по выразительности орнаментикой в «зверином стиле». На изделиях татарских мастеров можно видеть лежащих, бегущих, борющихся или свернувшихся в клубок животных. Среди них — кони, олени, бараны, быки, сказочные птицы.

Могильники служат одним из самых важных источников современных представлений о художественной культуре народов, населявших Минусинскую котловину. Их трансформация является одним из признаков смены культур. Именно исследования могильников позволили археологу С. А Теплоухову в 1920-х гг. выделить памятники таштыкской культуры. Она сменила в I веке до н. э. тагарскую и просуществовала до V века н. э. Свое название эта культура получила по раскопкам у села Батени на реке Таштык к северу, от Абакана.

В таштыкских захоронениях находят множество украшенных золотом вещей, богатое оружие, церемониальные зонты, предметы шаманского ритуала. Скульпторы того времени были не только портретистами, изготавливавшими погребальные маски, но и умелыми анималистами. Известны статуэтки животных — оленей, быков, коней, баранов, вырезанные из дерева и покрытые золотыми листочками или росписью. Но наиболее характерны для таштыкской культуры погребальные керамические маски. Искусство их изготовления прошло длительный путь развития — от примитивных оттисков с мумифицированного лица до создания целых «портретных галерей», где каждой маске, являющейся подлинным произведением пластического искусства, приданы индивидуальные черты лица.

В III–V вв. н. э. на земле Минусинской котловины складывается первое государство древних хакасов — «земля хягас», впервые упоминаемая в источниках в VI веке. Власть в этом государстве принадлежала выходцам из племени енисейских кыргызов. Высшим достижением этой культуры стала орхоно-енисейская письменность, основанная на местном варианте древнетюркского алфавита.

Открытие енисейской письменности связано с именем доктора Д. Г. Мессершмидта, возглавлявшего небольшую экспедицию, в 1721–1722 гг. исследовавшую глубинные районы Сибири. В долине реки Уйбат Мессершмидта поразили невиданные им ранее большие земляные курганы, обставленные четырехугольными оградами из крупных каменных плит. По углам, а иногда и посередине сторон таких оград возвышались высокие узкие плиты. Эти курганы, как теперь установлено, относились к татарской культуре. Интерес к этим необычным памятникам был так велик, что доктор Мессершмидт раскопал несколько подобных курганов.

Кроме курганов, экспедиция изучала выбитые на каменных плитах и скалах древние рисунки и многочисленные каменные изваяния людей, баранов, львов и т. п. В то время их было очень много в хакасских степях Во время этих исследований на северном берегу Уйбата путешественники отыскали высокий обелиск, изогнутый «в виде венгерской сабли», как записал в дневнике Мессершмидт. Верхушка каменного столба была сбита еще в древности. На одной из сторон стелы рельефно выделялась антропоморфная личина. А по всем четырем граням тянулись ровные строчки загадочных знаков, вырезанных каким-то острым инструментом. Целая каменная книга!

Проводники-хакасы называли этот монолит «гшчиктиг тас» — «камень с надписью». Мессершмидт сперва принял неизвестную надпись за рунические письмена, хотя, впрочем, правильно полагал, что «не все эти знаки руны, а что к ним примешан, может быть, другой род древних парфянских букв».

В январе 1722 года экспедиция нашла еще один памятник енисейской письменности. В дневнике Мессершмидта он описан как «киргизская надгробная мужская статуя, держащая в руках урну, с руническими письменами, вырезанными на задней стороне…» Обе открытые экспедицией Мессершмидта статуи в конце XIX века были перевезены в Минусинский музей, где хранятся и поныне.