100 великих монастырей
Шрифт:
Росписи Рождественского собора образуют цельный ансамбль, посвященный прославлению Пресвятой Богородицы. Для русского человека в Ее образе воплощается идеал человечности, терпеливой стойкости в испытаниях, мягкой женственности и кроткой материнской любви. В основу росписей лег «Акафист» — хвалебно-благодарственный гимн в честь Божией Матери, состоящий из 25 отдельных песнопений; в соборных фресках им соответствуют 25 композиций. От Рождества Богородицы до прославления Ее на небесах рассказывают фрески Дионисия, и везде Приснодева Мария прекрасна: маленьким ребенком, юной девой, счастливой матерью, матерью, страдающей за Свое дитя, и, наконец, матерью — заступницей всего мира.
В алтаре, в куполе средней апсиды, изображен характерный лик Богоматери с недетски серьезным Богомладенцем и припадающими ангелами.
84
Подробнее о фресках Дионисия в Ферапонтовом монастыре можно прочитать в книге «100 великих картин».
В науке много писали о загадке красок гениального иконописца. Согласно легенде, Дионисий будто бы собирал разноцветные камешки на берегу озера, затем растирал их и так готовил свои немеркнущие краски. Их мягкие, едва уловимые тона надолго завораживают душу человека, так велика сила неподражаемого мастера. Современники говорили о Дионисии: «Изящный и хитрый в русской земле иконописец, паче же рещи живописец».
Храм Рождества Богородицы был холодным, и службы совершались в нем только в теплое время года. Полной противоположностью ему являлся храм Благовещения, возведенный на месте бывшей трапезной, от которой в нем остались тяжелые резные скамьи. Росписи сделаны около 1500 г., что явствует из надписи над северной дверью храма.
С южной стороны к Рождественскому собору примыкает церковь, сооруженная во имя преподобного Мартиниана. Крестьянский сын, постриженник и преемник Ферапонта, он привел обитель к процветанию. Мощи его были обретены, когда копали могилу для жившего здесь на покое и скончавшегося в октябре 1512 г. ростовского архиепископа Иоасафа. Игумен Сильвестр и братии решили похоронить его на почетном месте — рядом с преподобным Мартинианом. Сотворив молитву, они начали копать землю над гробом преподобного и, когда открыли гроб, с удивлением увидели, что не только тело, но и одежда, в которой он был похоронен, остались нетленными.
Со времени открытия мощей преподобного Мартиниана начали совершаться чудеса при его гробе. Так, старец Сильвестр, страдавший тяжким расслаблением, ночью приполз из своей кельи к гробу и слезно с усердием молился угоднику Божьему. К утру болезнь его пропала совсем, и он сделался совершенно здоров.
Над Святыми воротами расположились две церкви (одна — во имя преподобного Ферапонта, другая — во имя Богоявления), связанные с бурными событиями «бунташного» XVII в. — расколом. Эти церкви, каждая со своим алтарем, были освящены в 1649 г. и с тех пор издали показывали путникам вход в обитель. Богоявленская являлась домовой церковью ссыльного патриарха Никона [85] .
85
О пребывании патриарха Никона в Кирилло-Белозерском и Ферапонтовом монастырях можно подробнее прочитать в книге «100 великих узников».
Польско-шведская интервенция мало отразилась на жизни монастыря. Захваченный неприятелем в 1614 г., он подвергся сравнительно небольшому разорению. Монахи давно были готовы к вражескому нападению и успели спрятать ценные вещи в надежное место. Однако грабителям удалось унести черный бархатный покров с гробницы преподобного Мартиниана; церкви они подвергли поруганию, в монашеских кельях ставили лошадей, сожгли монастырские ворота и до смерти замучили многих окрестных жителей.
Общий экономический упадок края, вызванный вражеским нашествием,
Однако оживление в Ферапонтовом монастыре длилось недолго. Впоследствии обитель постепенно начала приходить в запустение и к концу XVII в. окончательно пришла в упадок. Обветшавшие к этому времени здания требовали ремонта, на что нужны были средства. В 1787 г. монастырь из Вологодской епархии был переведен в Новгородскую, и митрополит Новгородский и Петербургский Гавриил написал в Святейший Синод о нуждах святой обители. После этого в монастыре началось некоторое строительство: «сломаны были крыльца и переходы, по которым ходить было опасно, и начаты строить новые». На весь ремонт издержано было 1500 рублей, оставалось поправить церковь святого Мартиниана, о чем игумен Феофилакт просил в своем донесении на имя митрополита Гавриила. По всей вероятности, просьба настоятеля Ферапонтова монастыря была бы уважена, но тут возникло новое обстоятельство.
Неподалеку от Пензы существовал Спасо-Преображенский монастырь, основанный в 1667–1689 гг., и он тоже находился в таком состоянии, что нужно было или перестраивать его или закрывать. По желанию жителей Пензы монастырь был перенесен на новое место — на бывшее Вознесенское кладбище. И Святейший Синод решил, что на восстановление в Ферапонтове ветхих зданий нужно очень много средств, поэтому «признал приличным штат сего Ферапонтова монастыря перевести на оный Спасо-Преображенский Пензенский монастырь». Братия Ферапонтовой обители во главе с игуменом не ожидали такого поворота событий, тем более что перед этим они хлопотали о разрешении для сбора пожертвований. Но в конце июля 1798 г. обитель была упразднена, ее церкви сделаны приходскими, а братии размещены в другие обители.
В 1819 г. древние здания монастыря подверглись варварским переделкам, а некоторые из них вообще были уничтожены. Но уже в 1857 г. обветшавшую деревянную ограду заменили каменной, которая частично сохранилась до нашего времени.
Возрождением своим в 1904 г. монастырь обязан игуменье Таисии (М. В. Солоповой, которая была близким другом праведного Иоанна Кронштадтского) и историку И. И. Бриллиантову — знаменитому белозерскому краеведу. У матушки Таисии были связи в самых высокопоставленных кругах Санкт-Петербурга (даже при царском дворе), поэтому она добилась значительных средств со стороны государства, Церкви и частных лиц. Наиболее щедрые пожертвования поступали от князей Оболенских…
Благодаря активной деятельности игуменьи Таисии вместо прежней мужской в Ферапонтове была основана женская обитель. В первый год сестры находились в крайне стесненных условиях: келий не было, и им приходилось ютиться в холодной сторожке, не имея подчас самого необходимого. Но постепенно хозяйство наладилось, и к 1905 г. в обители было уже 66 насельниц. А в январе 1906 г. состоялся первый постриг.
Но обитель, устроенная трудами матушки Таисии, процветала недолго. Через четверть века ее постигла общая участь — закрытие и запустение. В 30–50-е гг. ХХ в., официально существуя как музей, монастырь подвергался всем превратностям того времени. В присоборных галереях власти несколько раз пытались устроить зернохранилище, а в самом соборе намеревались хранить картошку. В двухэтажном деревянном доме около Святых врат размещалась местная школа; крыши монастырских сооружений протекали. многие окна были выбиты. В соборный храм с фресками Дионисия заносило снег и дождь, на подоконниках гнездились голуби. Монастырская ограда была разрушена, охрана отсутствовала. Но и в те тяжелые времена нашлись люди, которые поддержали святую обитель. В 1948 г. для почти беспризорного монастыря удалось найти сторожа — В. И. Вьюшина из соседней деревни Леушкино. Инвалид войны, контуженный и безногий, он за нищенскую плату четверть века верой и правдой служил святой обители.