100 великих оригиналов и чудаков (с илл.)
Шрифт:
В море мы провели 43 ночи, а затем прибыли в Бенгалию – обширную страну, богатую рисом…
…Китай мне не понравился, хотя в нем есть много прекрасного. Наоборот, я был очень опечален, что там царит неверие… Старики в Китае пользуются большим почетом».
Арабский купец благодаря своей неуемной охоте к перемене мест вошел в историю мировых географических открытий. Научных открытий он не сделал, но расширил представления соотечественников о дальних странах.
То же относится и к нашему знаменитому соотечественнику.
Афанасий Никитин
Афанасий
Афанасий Никитин, тверской купец, снарядил в 1466 году два судна с товаром, взятым в долг, и отправился вниз по Волге, примкнув к послам ширванского шаха (страны в Западном Прикаспии), которые возвращались от московского великого князя Ивана III.
В устье Волги на этот караван судов напали астраханские татары. Афанасий лишился товаров, за которые был в ответе. Возвращаться домой не было резона: посадят в долговую яму. Прижиться где-нибудь он не пожелал. Пошел в Дербент, оттуда – в Баку, по морю добрался до южного берега Каспия. Путешествовал неспешно, продвигаясь к югу без определенной цели, главным образом из любознательности. Возможно, и дома в Твери ему спокойно не сиделось: влекли неведомые земли. Дойдя до Бендер-Аббаса, он переправился на островной порт Ормуз, у выхода из Персидского залива в Индийский океан. Дождавшись оказии, отправился морем-океаном в неведомую Индию, имея с собой живой товар – жеребца.
«И есть тут Индийская страна, и люди ходят все нагие: головы не покрыты, груди голы, волосы в одну косу сплетены. Все ходят брюхаты, детей родят каждый год и детей у них много. Мужи и жены все нагие и все черные. Я куда хожу, так за мной людей много и дивуются белому человеку».
Его описания иноземных государств просты, деловиты и подробно повествуют о быте и нравах народов, растительном и животном мире. Приглядывался к незнакомым краям и людям пристально и доброжелательно, без высокомерия, но и без подобострастия.
Афанасий обезьян очеловечивал, выставляя как братьев меньших: «Обезьяны же живут в лесу, и есть у них князь обезьянский, ходит со своей ратью. И если их кто тронет, тогда они жалуются князю своему, и они, напав на город, дворы разрушают и людей побивают. А рать у них, говорят, весьма большая, и язык у них есть свой». (Нет ли тут отголосков индийского эпоса «Рамаяна», где одно из действующих лиц – царь обезьян?)
Одна из постоянных тем Афанасия – о справедливости: «Земля весьма многолюдна и богата, сельские люди очень бедны, а бояре всесильны и утопают в роскоши; носят их на серебряных носилках и перед ними водят до 20 коней в золотой сбруе; и на конях за ними 300 человек, да пеших 500 человек, да трубников 10, да литаврщиков 10 человек, да свирельников 10 человек».
Есть еще одна особенность путешественника Афанасия Никитина. Обычно посетители экзотических стран не жалеют для их описания красноречия и фантазии, зачарованные новизной природы, нравов и быта местных жителей. А Никитин воспринимает дальние страны вполне обыденно. Только родина вызывает у него восхищение, представляется самой чудесной страной на свете.
Он отдает должное разным краям («…и в Грузинской земле на все большое обилие. И Турецкая земля очень обильна. В Волошской земле обильно и дешево…»). Но тут же, точно вспомнив самое дорогое и любимое, восклицает: «Русская земля да будет Богом хранима! Боже, сохрани ее! На этом свете нет страны, подобной ей, хотя бояре Русской земли несправедливы. Да станет Русская земля благоустроенной и да будет в ней справедливость».
Вот ведь как у него: родной край привычен, с властью несправедливой, без особых благ, ожидают там купца кредиторы, а все-таки, пройдя за три
Умел Афанасий быстро осваивать чужеземные языки, притерпеться к непривычному климату, прилаживаться к чужим обычаям. Его принимали неплохо, и даже предлагали в веру «бусурманскую» перейти. А он «устремился умом пойти на Русь». Бед и опасностей испытал на обратном пути немало, но достиг родины.
Свойственна Афанасию одна распространенная русская черта: спокойное, рассудительное, благожелательное отношение к представителям других народов – пусть даже они непривычно черны телом, или обычаи имеют странные, или иную веру исповедуют. Для него все они прежде всего – люди, по сути своей такие же, как он.
Афанасий Никитин – предшественник русских землепроходцев, которым довелось осуществить дерзновенный подвиг, начав освоение Сибири. Приглядываясь к его характеру и складу ума, начинаешь лучше понимать, почему так стремительно и основательно продвигались русские по великим таежным просторам земли сибирской.
Книга Афанасия Никитина свидетельствует о том, что средневековая Русь была государством высокой культуры. Ведь его «Хождению за три моря» предшествует приписка в так называемой Львовской летописи (1475), где сказано, что он, «Смоленска не дойдя, умер. А писание то своею рукою написал, и его рукописные тетради привезли гости (купцы) к Мамыреву Василию, дьяку великого князя».
В последующем книга Афанасия неоднократно переписывалась и способствовала распространению на Руси знаний о дальних южных странах. Однако желающих посетить их не оказалось, потому что Никитин честно признался: «Мне солгали псы-бусурмане: говорили, что много всяких нужных нам товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли… Перец и краска дешевы. Но возят товар морем, иные же не платят за него пошлины, а нам они не дадут провезти без пошлины. А пошлины высокие, и на море разбойников много».
Яков Брюс
Яков Брюс. Гравюра XVIII в.
В 1875 году в Харькове был переиздан, как значилось на титуле, «Первобытный Брюсов календарь». Имелось в виду точное повторение труда этого автора, предложившего прогноз астрономических, экономических и политических, а также климатических явлений на 200 лет вперед, начиная с 1800 года.
Яков Вилимович Брюс (1670–1735) – сподвижник Петра I, доблестный военный инженер – был образован и обладал сугубо рациональным умом. Потомок выходцев из Шотландии, он родился в Москве, поступил на военную службу в 1688 году, во время Азовских походов был за храбрость произведен в полковники. Через два года сопровождал императора Петра I при посещении Голландии и Англии. Губернаторствовал в Новгороде. Руководил артиллерией при взятии Нарвы и Ивангорода. Отличившись в Полтавском сражении, был удостоен ордена Андрея Первозванного.
И хотя есть версия, будто он происходил из рода шотландских королей, князем он не был, а получил «только» титул графа. В царствование Екатерины I вышел в отставку в звании генерал-фельдмаршала. Удалившись от дел в своем подмосковном имении, он увлекся алхимией и астрологией. Странное его поведение и таинственные занятия порождали много слухов. В народе Яков Брюс прослыл колдуном и чернокнижником.
Судя по всему, он, в отличие от Сведенборга, не утратил здравого рассудка и по-прежнему мыслил, как положено человеку, осведомленному в артиллерийском искусстве, а следовательно, хорошо знающего математику, физику и химию (по меркам того времени).