100 великих загадок русской истории
Шрифт:
Но наш далекий пращур сказал емче, сильней, красочней.
Шесть коротеньких слов: все черти равны – все те же бобры, а как много они сказали! И как иначе можно понять эту переданную нам из прошлого депешу, кроме как указания напрямую, без обиняков, на место обитания искомого примата? Известно, что каждое присловье, каждая пословица и поговорка имеют свое материальное, конкретное происхождение. Источник происхождения данной пословицы, думается, можно объяснить только однозначно – указанием на место обитания примата, сравнивания его с бобрами.
Наука о пословицах – паремиология (от греческого паремия, то есть изречение) – сложилась, как утверждают специалисты, в точную научную дисциплину. Русские народные пословицы, объясняют филологи, к XVII веку уже были сложены, историки же добавляют, что они с тем же успехом могут быть
Изображение фантастического существа на русском лубке XVIII в.
Следы таинственного существа, которые неоднократно видели исследователи, доходили до берега реки и тут исчезали. Куда делся тот, кто их отпечатал? Для ответа на этот вопрос сведем в очной ставке век семнадцатый с веком двадцатым.
Именно паремиология – фактологическая фольклористика – дает ответ.
Но сначала заглянем в книгу о карсте известного географа и карстоведа Н.А. Гвоздецкого, на страницы, где русская равнина описана как крупная карстовая страна, в которой исчезают реки, продолжая свой путь в виде подземного потока. Страна с колодцеобразными провалами, с болотами и бездонными омутами. «Крупнейшей карстовой областью Русской равнины является Московско-Двинская. Она соответствует огромной по площади Московской синеклизе» – вогнутой платформенной структуре. «На севере открыты большие гипсовые пещеры протяженностью до 5—12 км».
Наложим на эту подземную географию наземные встречи с таинственным приматом. На богато закарстованной территории Приуралья, недалеко от знаменитой Кунгурской пещеры, ночью произошла встреча А. Катаева с двумя существами, «танцующими» при лунном свете на берегу реки.
Несколько человек в начале 1940-х годов, во время Великой Отечественной войны, наблюдали – пишет читатель в журнал «Турист», – как двое черных «людей», издав вибрирующий звук вроде раскатистого хохота (белые зубы ярко сверкнули на черном фоне), не то присели, не то погрузились в болото.
Страна с болотами и бездонными омутами – читаем мы в книге карстоведа. – Бездонными. Нету дна у провалов, наполненных водой. Вода уходит вглубь, вниз, в преисподнюю. В карстовую страну, в пещеры, где карстоведы и спелеологи находили скелеты первобытных людей.
Но вернемся к сборнику пословиц Владимира Даля и прочтем подряд, ничего не пропуская, все пословицы на 977 страницах. Выпишем из них те, которые касаются нашего подопечного. Выбранные пословицы расставим по столбикам, объединив по темам – внешность, повадки, ум, хитрость, физическая сила, рост, отношение к человеческому детенышу и др. И попробуем сопоставить век семнадцатый с веком двадцатым. Семнадцатый век ставим потому, что к тому времени пословицы закончили свое сложение, а в двадцатом наши искатели собрали множество информации, каждую из которой можно проиллюстрировать пословицей – итогом житейского опыта.
Но что особенно интересно, самую большую группу пословиц составляют те изречения, выработанные крестьянством за тысячи лет наблюдений, которые отвечают на поставленный вопрос: где же он? Эти изречения – эссенция народной мудрости – указывают на ворота в его убежище, на вход в его дом, на водяную преграду в его жилище: «Вольно черту в своем болоте орать», «Правит, как черт болотом», «Водяной в омуте сидит», «В воде черти, в земле черви, в Крыму татары, в Москве – бояре, куда уйдешь?» и тому подобное, как считалось, темное, невежественное, суеверное. Как трудно понимать и как легко глумиться! Но не на глум, а на ум ковал народ свои паремии. Обратимся к ним.
Вольному – воля, спасенному – рай, бешеному – поле, а черту – болото.
Всякий черт в своем болоте ворочай.
Не ходи при болоте – черт уши обколотит.
Вертит, как черт в пучине.
Вольно черту в своем болоте орать.
Правит, как черт болотом.
Гнилого болота и черт боится.
В тихом омуте черти водятся.
Домовой тешится, леший заводит, а водяной – топит.
Водяной пошутит – утопит.
Мутит, как водяной под мельницей.
Не все то русалка, что в воду ныряет.
Все черти в воду, и пузырья вверх.
Работа не черт – в реку не убежит.
Все
Верь бороде, а порука в воде (водяной).
Ввели в грех, как бес в болото.
Навели на беду, как бес на болото.
Было бы болото, а черти будут.
Вертит, как черт в омуте.
В доме ворочает, как лукавый в болоте.
Девка ходит, как русалка (нечесаная).
В воде черти, в земле черви, в Крыму татары, в Москве бояре, в лесу сучки, в городе крючки – куда уйти?
Водяной в омуте сидит.
У черта на кулижках (кулига – заводь, образованная изгибом реки).
Все черти одной шерсти.
Полы да черти одной шерсти.
С остроголовым не шути (с чертом) – перетянет.
Как черт в поршнях.
Страшен черт, да милостив бог.
Не бойся смертей, бойся чертей.
Хорош перед чертом, как куколка.
Все люди как люди, один черт в колпаке.
Во что черт не нарядится, а бесом глядит.
Бур черт, сер черт, а все один бес.
Тот же черт (шут), да в иной шерсти.
Тот же шут, да в красной шапке.
От черта отстал, а к людям не пристал.
Есть и на черта гром.
Бегает от дома, будто черт от грома.
Связался, как черт с младенцем.
Купил дом и с домовым. Дом домом, а домовой даром.
Из пустой хоромины либо сыч, либо сова, либо сам сатана.
Бес всех умнее, а люди не хвалят.
Бес всех умнее, а злой дух.
Бес около ходит, да на грех наводит.
Силен черт, да воли нет.
Много в черте (у лихого) силы, да воли ему нет.
Храбер, силен, а все с лешим не справиться.
Домовой пошутил: лошадь в подворотню протащил.
Не шути с чертом: из дубинки выпалит, убьет.
Леший пошутит – домой не пустит.
Шутил бы черт с бесом, водяной с лешим.
Шутить бы черту со своим братом.
Чем черт не шутит.
Был бы лес, а леший будет.
Лес лесом, а бес бесом.
Люди дорогой, а бес стороной (целиком).
Вертит, как леший в уйме (дремучем, огромном лесу).
Вертит, как домовой на конюшне.
Над черепками над угольями в межевых ямах домовой с лешим сходятся (утопленника на меже хоронят. Межи да грани – ссоры да брани).
На межах да на распутьях нечистая сила.
Идет поп дорогою, а черт поперек.
Толчитесь, бесы, да не в нашем лесе.
Кричит, как леший.
Кричит, как леший, как леший перовский зовет куликовского в гости к родительской.
С лешего вырос, а ума не вынес.
Перегоняет с места на место, как леший зверя.
Аминем от беса не отбудешь.
Еще раз о паремиологии – области коротких сообщений, в которых отброшено все, кроме заостренной сути. А.Н. Афанасьев писал, что пословицы по самой форме своей не подвержены искажению и потому являются памятником издавна сложившихся воззрений. Наши отечественные паремиологи пишут, что пословицы являются главным источником мудрости предков, хранителями памяти и орудием передачи человеческого опыта. И в нашем тяжелом случае, в случае новорожденной науки – гоминологии, слабой, бесправной, путающейся под ногами у взрослых наук, – паремиология среди других фольклорных подспорьев представляется наиболее надежной.
В сборнике пословиц Даля читаем: «Есть и на черта гром», «Бегает от дома, как черт от грома». Ставим рядом строчки из книги Э.М. Померанцевой о низшей мифологии, где собраны воедино сообщения многих этнографов о том, что черта, мол, можно увидеть в грозу, так как он бегает, боясь непонятного шума. И как иллюстрацию добавляем рассказ (из сборника гоминологов, то есть тех же этнографов, но со своей нацеленностью) о том, как в Омской области у горного озера (горы в подвальном этаже могли содержать карстовые пустоты) в лесную избушку во время сильной грозы забежал знакомой внешности «человек», увидел людей, дико завизжал и кинулся вон. На Северном Кавказе нам рассказали про алмасты, пришедшем во время грозы под навес конюшни.
Продолжим сопоставления. Не соглашаясь с церковниками, русский мужик заявил: «Аминем от беса не отбудешь», то есть бес – это не духовное, а зоологическое явление, которое аминей и прочих религиозных слов не понимает.
Рост взрослой особи уже хорошо известен и по описанию свидетелей, и по измерениям с кинопленки Паттерсона. Недавний свидетель сказал: «Он сидел, а будто сидела лошадь» (из сообщения Ж. Кофман). Сравним с поговоркой: «Сидит, как черт на пеньке» и «С лешего вырос, а ума не вынес».