100 знаменитых судебных процессов
Шрифт:
Итак, в истории с «Голден Ада» многое так и осталось неясным. Михаил Гришанков, который первым допрашивал Козленка, говорит: «Может быть, потом Козленок заговорит, и заговорит активно, но на следствии этого не произошло, потому что эта информация может стоить жизни многим людям».
Государство против олигарха
По мнению американского журнала «Форбс», Михаил Борисович Ходорковский (1963 г. р.) к 40 годам являлся одним из самым богатых людей России. Еще бы, ведь он был организатором и руководителем одного из первых в СССР коммерческих банков — КИБ НТП «Менатеп»; председателем совета директоров холдинговой компании «Роспром»; главой и основным акционером второго по величине в России нефтяного гиганта «ЮКОС» и «Восточной нефтяной компании», а также других предприятий. Но когда Ходорковский решил сделать работу компании прозрачной, власть решила продемонстрировать верховенство закона…
Утром 31 марта 1995 года к Белому дому подъехали три бронированных лимузина. Банкиры Потанин, Ходорковский и Смоленский пришли сделать премьер-министру Виктору Черномырдину предложение: они предоставляют правительству заем — 1,8 млрд долларов, а в залог требуют у государства пакеты акций нефтяных предприятий. Правительству в ту пору как всегда и позарез нужны были деньги. Михаил Борисович Ходорковский получает «ЮКОС», Смоленский добывает «Сибнефть» для Бориса Березовского, Потанину отходит нефтяная группа «Сиданко». После этого нефтяные бароны делят Россию между собой. Потанину достается Дальний Восток и СевероЗапад, Юг Сибири оказывается в руках Березовского, а Ходорковскому «остается» центр Сибири, Средняя Волга и европейская часть страны. Михаил Борисович шел к этому с 1986 года: молодежное кафе с дискотекой, Фонд молодежной инициативы, Межотраслевой центр научно-технических программ (ЦМНТП), Межбанковское объединение «Менатеп» (менатеп — межотраслевые и научно-технические программы). В 1990–1991 годах Ходорковский был советником российского премьер-министра Ивана Силаева. В своей работе Михаил Борисович делал ставку на молодежь, поскольку она быстрее осваивает рыночные отношения, легко к ним адаптируется. Как-то в одном из интервью он сказал: «У меня есть свой электорат. Это мои сотрудники, чьим мнением я очень дорожу и чей авторитет пытаюсь завоевать. А отношение ко мне широкой публики меня мало волнует. Я не собираюсь избираться в президенты или еще куда-нибудь. Меня устроит, если обо мне скажут: этот парень сволочь, но компания у него хорошая». В общем, Михаил Ходорковский являл собой пример российского предпринимателя, обладающего капиталистическим мироощущением. Благодаря его умелому руководству и полной самоотдаче, коммерческий банк «Менатеп» превратился в международное финансовое объединение, широко известное не только в России, но и за ее пределами. А сам Ходорковский стал обладателем огромного состояния. Но самое главное — он в 1995 году получил в свое распоряжение средство намного более мощное, чем «партийные деньги», — право распоряжения определенной частью государственной собственности.
Ему удалось плавно перейти от советского периода к российскому и не только сохранить эти права, но и значительно приумножить их.
Вот как развивались события. В момент создания государством НК «ЮКОС» и ОАО «Восточная нефтяная компания» в них были внесены контрольные пакеты акций нефтедобывающих предприятий, перерабатывающих заводов, структур, занимающихся геологоразведкой, техническим обслуживанием, а также сбытом нефтепродуктов. Каждая из компаний представляла собой холдинг, объединяющий предприятия с реальными активами: основными фондами, лицензиями, денежными средствами и пр. В 1995-96 годах 78 % акций НК «ЮКОС», а в 1997 году 54 % акций ОАО «ВНК» были приобретены менеджерскими компаниями банка «Менатеп». «Менеджерские» в данном случае означает «подставные», поскольку они не обладали ни реальной финансовой мощью, ни опытом работы в нефтяной промышленности, к тому же формально не имели отношения к «Менатепу» и были учреждены через ряд зарубежных офшорных фирм. Таким образом, можно было обойти не только антимонопольное законодательство, не позволявшее «Менатепу» купить контрольный пакет акций крупнейших холдингов, но и все остальные юридические препятствия на пути к полному господству над своими нефтяными владениями. То, что произошло далее, легко делится на три этапа, а посему представляет собой классический пример идеальной схемы мошенничества, каждая из частей которой формально уголовно ненаказуема.
Первый этап (1997 г.): продажа акций компаний, контрольные пакеты которых были внесены в холдинги государством в качестве оплаты своей доли уставного фонда.
Второй этап (1998 г.): вывод ликвидных активов из подконтрольных предприятий и передача их в собственность специально созданных ЗАО в форме взноса в их уставные капиталы.
Третий этап (1999 г.): контрольные пакеты созданных ЗАО проданы сторонним фирмам, на самом деле замкнутым через цепочку офшоров на ту же компанию «Роспром».
В итоге «ЮКОС», «ВНК», «Томскнефть», «Юганскнефтегаз» и «Самаранефтегаз» остались практически без активов и с «висящей» на них колоссальной задолженностью всего фактически уже не существующего холдинга. Акционеры этих компаний могли использовать свои ценные бумаги с тем же успехом, что и акции скандально известного «МММ». Летом 2002 года гибралтарская «Труп Менатеп Лтд», владеющая 61 % акций нефтяной компании «ЮКОС», опубликовала список своих акционеров. Крупнейшим из них оказался президент «ЮКОСа» Михаил Ходорковский, чья доля в компании стоила около 7,8 млрд долларов. «Это первый случай в России, когда человек публично раскрыл размеры своего личного состояния. Ходорковский — первый официальный нефтяной олигарх», — отметили средства массовой информации. К тому же он решил сделать свою компанию открытой и деньги на ее развитие получать на фондовом рынке за счет покупки акций простыми людьми. Ему потребовалось стать «внятным» на западный манер, то есть научиться говорить так, чтобы инвестор, вкладывающий в «ЮКОС» деньги, понимал, как именно компания собирается эти деньги приумножить.
Самому «виновнику торжества» простоять на вершине удалось недолго. После встречи в Кремле 19 февраля 2003 года президента Путина с крупными промышленниками и предпринимателями по вопросам коррупции Ходорковский почувствовал прямую угрозу. Но он не скрылся из страны, а только собрал руководителей подразделений компании «ЮКОС» и сказал, что компанию ждут трудные времена, она будет атакована и атака эта будет сокрушительной. Ходорковский просил всех, кто не готов подвергнуться сокрушительной атаке, уволиться из компании немедленно, пока не начались трудные времена, чтобы потом не стать предателями. Почти никто не уволился. Некоторые стали предателями.
25 октября 2003 года в Новосибирском аэропорту Михаил Ходорковский был арестован, а вслед за ним и его ближайшие партнеры по бизнесу — Платон Лебедев, Андрей Крайнов и Светлана Бахмина.
У «ЮКОСа» еще есть возможность договориться с государством — так расценил рынок слова президента Путина о том, что правительство не заинтересовано в банкротстве такой компании, как «ЮКОС». Слова эти были произнесены сразу после того, как менеджмент «ЮКОСа» выкинул белый флаг — послал Фрадкову письмо, в котором предлагал погасить 3 млрд долларов долгов компании путем передачи государству части пакета акций Ходорковского. После этого рынок акций «ЮКОСа» побил все рекорды роста. А между тем шансы договориться были ничтожны.
В ходе разбирательства следствие установило, что «в течение 2000–2003 годов некоторые руководители и сотрудники НК «ЮКОС» похитили и легализовали путем вывода за рубеж денежные средства в размере около 7 млрд долларов США. Следствием выявлены схемы, разработанные для хищения выручки от добычи нефти и последующей ее легализации путем выплаты дивидендов подставным фирмам, зарегистрированным в ряде зарубежных стран», — говорится в сообщении Генпрокуратуры. Прокуроры также утверждают, что «для этих операций были привлечены различные лица, в том числе адвокаты, сотрудники различных коммерческих структур и банков». Это подтвердили и обыски в компании «Фаргойл», «дочках “ЮКОСа”». По мнению следователей, они продавали нефть по трансфертным ценам на экспорт, вырученные деньги перечислялись в офшоры, а оттуда выплачивались в виде вознаграждения топ-менеджерам «ЮКОСа» за консультационные услуги.
Существуют три (не противоречащие друг другу) версии активизации действий правоохранительных органов в отношении «ЮКОСа». Первая заключается в том, что российские власти стремились добраться до находящихся на Западе денег «ЮКОСа». Напомним, что ранее по их требованию уже были арестованы имеющие прямое отношение к компании банковские счета в Швейцарии, но затем они были разблокированы по решению судебных органов этой страны. Вторая версия — стремление как можно скорее завершить процесс передела активов «ЮКОСа». Третья версия — политическая. Она основана на том, что одним из основных объектов «внимания» правоохранителей стала именно «Открытая Россия». Александр Осовцов, директор программ «Открытой России», объясняет обыски в этой организации тем, что «сегодняшние российские власти не хотят позволить Михаилу Ходорковскому заниматься любого рода общественной деятельностью и проявлять свою гражданскую позицию. Давление на Фонд идет уже давно, в частности директора его филиалов в Воронеже и Красноярске проходят свидетелями по делу Ходорковского — Лебедева».
Процессы в Басманном, Мещанском и Московском городском судах и сопровождавшие их мероприятия были далеки от понятия законности и справедливости и напрямую координировались политическим руководством страны. Александр Темерко, бывший старший вице-президент «ЮКОСа» говорит: «Кремль ставил перед собой задачу провести показательные процессы и выполнил ее на все 100 процентов. Показательный процесс может сыграть действительно устрашающую роль только при одном условии: если тем, кому непосредственно адресован его устрашающий эффект, будет совершенно очевидно, что в основе этого процесса лежит полное беззаконие. Бизнесу, который в данном случае и является главной аудиторией, это стало ясно еще задолго до самого суда. И бизнес реально испугался. Но страх необходимо постоянно поддерживать, ибо он довольно быстро проходит. Поэтому Кремлю требуется суровое наказание и показательное унижение Ходорковского».