1000 и 1 жизнь 2
Шрифт:
Формально они не были связаны кровным родством, но сама эта ролевая игра, как и предполагал Сергей, моментально возбудила Эльзу до потери здравого смысла. Сам он тоже возбудился, прикосновение к запретному плоду и нарушение табу, скорее всего для этого даже имелся какой-нибудь отдельный психологический термин, длинный и непонятный.
— Я должен наказать тебя, мама, — сказал Парри, вставая с кресла, — таков приказ. А потом ты накажешь меня за то, что я поднял на тебя руку. И не только руку.
— Парри? Неужели ты сотворишь такое со своей мамой? — включилась
— Да! Потому что ты была плохой мамочкой и подвела нашего господина!
— Я приму наказание, сын, но позволь вначале помочь тебе! Тебе же больно!
Не слишком умелая игра, да что там, скорее всего даже студенты любительского театра Академии сгорели бы от стыда за такое исполнение, но их здесь не было. А находились здесь двое сгорающих от страсти людей. Прохладные руки Пэгги сдернули трусы, коснулись, сдвинули и Сергей испытал разочарование. Эльзе не хватало опыта Нинон, ее великолепного тела и тугих губок, очень сильно не хватало, да и одежду она с себя не сняла.
— Нет! — гаркнул он. — Наказание!
Он ухватил Пэгги, рванул на ней одежду. Стоило бы активировать заклинания, но Парри Тук не владел магией. Эльза и тут не помогала, похоже, она обычно находилась с другой стороны «наказания». Скорее всего, играла в него с проститутами из борделя.
Но она хотя бы не сопротивлялась и вскоре перед ним стояла голая Пэгги Тук. Плосковатая обвисшая грудь, толстые ноги, слегка обвисшая попа и прочее сейчас не имели значения. Визуальный образ снова воспламенил фантазию, напомнил о запретном плоде и Парри толкнул ее к столу, едва вспомнив об истинной цели всего этого представления.
— Господин велик и милосерден, — говорил Парри, раздвигая ноги Пэгги и прижимая ее к столешнице, — он хочет наказания, но не страданий. Это зелье снимет боль, уберет ее.
Хоть какая-то польза от подслушанных разговоров Нинон и Гертруды! Палец Парри коснулся ануса Пэгги нанося зелье расслабления мускулов и тугое колечко раскрылось, начало выворачиваться. Вторая рука тут же наклонила флакон, заливая внутрь любовного зелья, опять же спасибо Нинон за лекции про всасывание и растворение в организме. Стоило бы воткнуть воронку, но тогда Эльза уж точно заподозрила бы неладное!
Сейчас же она дернулась, но не успела — зелье начало действовать.
Никаких целеуказаний, Эльза просто больше жизни полюбила ближайшего к ней человека.
— Что ты возишься? — прорычала она, оборачиваясь. — Давай уже!
Парри перехватил ее руку, выжидая. Не хватало еще самому получить порцию зелья и влюбиться в Эльзу-Пэгги! Весь план тогда точно пошел бы насмарку! К счастью, запрещенным зелье делало еще и скорость всасывания и действия, и не прошло и пяти секунд, как Парри ухватил Пэгги за бедра, вонзаясь на всю длину, благо мышцы оставались расслабленными.
— А-а-а-а-а-а, — не сдерживаясь, застонала с низким рычанием Пэгги, — давай! Трахни мамочку!
Тут Сергей осознал промах в своем плане, зелье должно было вернуть Эльзу, ее личность, смыть игру и стало быть, в дело вступили бы клятвы. Но нет, повезло и он утер холодный пот со лба.
— Тихо! — скомандовал он, сжимая Пэгги за бедра.
Та притихла и теперь Парри задавал темп.
— Где находится управляющий центр службы контроля и как в него попасть? — спросил он, не прекращая медленных и глубоких движений.
— Под зданием ректора Гамильтона, — глухим голосом ответила Пэгги, чуть приподнимая зад. — Вход через него же. Есть еще запасной вход, идущий от главного корпуса, но он закрыт заклятиями и открывается только по тревоге. Чтобы попасть внутрь, нужно иметь разрешение или временный допуск.
— Кто выдает разрешения?
Вопросы помогали, ибо отхлынувшая было волна возбуждения вернулась в десятикратном размере. Просчет в плане, да, но надо же было как-то изобразить «наказание»?
— Ректор Гамильтон, он глава службы контроля.
Ну конечно, мысленно вздохнул Сергей, и тут себе жопу прикрыл.
— Можно ли подключиться к артефактам службы контроля извне?
— Из кабинетов деканов факультетов, — прозвучал неожиданный ответ. — Парри, сыночек, я очень волнуюсь за тебя, неужели ты замыслил что-то нехорошее?
— Нет, мама, — поддерживая игру, ответил Парри, — всего лишь убить Гамильтона.
Надо было излиться, прочистить мозги и приступить уже к нормальному допросу, поэтому он ускорил движения, просунул руку и ухватил Пэгги за грудь, сжал. Прильнул всем телом, надавливая и ощущая, как внутри Пэгги разгорается жар. Не успел Парри взорваться оргазмом, как взорвалась сама Пэгги, ибо жар внутри разгорался совсем не любовный.
Палец Парри наносил зелье расслабления мускулов, а Сергей замер. Что это было? Нельзя было изливаться внутрь? Нет, слова об убийстве Гамильтона. Он повторил процедуру вливания зелья, но в этот раз то неожиданно сработало по полной программе.
— Гарольд Чоппер! — застонала Эльза, переворачиваясь на столе и охватывая его ногами. — Я полюбила тебя с первого взгляда!
Ноги Пэгги может и были толстоваты, но это были не жир, а мускулы. Сергей промедлил лишнюю секунду и новый взрыв унес его в темноту.
Палец Парри наносил зелье расслабления мускулов, а Сергей замер, отдернул руку. У нее что, внутри бомба? Воспоминания о почти нормальном сексе причиняли боль, требовали повторить все. Не вливать зелье? Тогда она не расскажет ничего, ибо не будет влюблена. Вливать и рисковать новым взрывом? Но в первый раз же получилось?
Поколебавшись, Парри возобновил процедуру, но в этот раз поторопился. Вонзился внутрь, захлюпал зельем, ощущая, как в груди разрастается любовь к Эльзе. Пожилой, прекрасной, восхитительно зрелой Эльзе! Он сам перевернул ее на столе, закинул ноги на плечи и вошел, под мучительные стоны наслаждения и застонал в ответ. Они поженятся и заведут детей! Да, их любовь будет прекрасна и возвышенна, ее будут воспевать в легендах и балладах!