12 ступенек на эшафот
Шрифт:
Вступление победителей в Афины было окрашено в трагикомические тона. В знак признания воинской доблести греков фюрер хотел ограничиться вхождением в город немецких героев—победителей под Фермопилами. Однако Муссолини настоял на торжественном вступлении в греческую столицу итальянских частей. Ко всему прочему, итальянцы отстали на несколько дневных переходов от преследовавших британцев немецких дивизий. Фюрер уступил настоятельным просьбам дуче, так что совместное вступление в город немецких и итальянских частей состоялось. Все это выглядело едва ли не насмешкой над греками, которые наголову разбили итальянцев в честном бою.
Испытывая определенное беспокойство за поддержание на должном уровне боеспособности «Африканского корпуса» генерала танковых войск Эрвина Роммеля, усиленного под его командованием… до танковой дивизии полного состава, фюрер приказал обеспечить неприкосновенность средиземноморских коммуникации и бесперебойное снабжение немецкого
Я однозначно высказался за операцию на Мальте, которую мы с Йодлем считали стратегически более опасным для нас опорным пунктом британцев. Поскольку «право первой ночи» было предоставлено люфтваффе, Геринг, по совету командующего люфтваффе в Италии Кессельринга, [73] избрал местом проведения операции Крит, в первую очередь, потому, что выполнение этой задачи показалось ему менее проблематичным.
Тем временем Гитлер перенес день «X» на середину июня, что означало скорейшее высвобождение задействованных на балканском театре частей и их включение в «остов развертывания» Восточного фронта. В результате пришлось ограничиться поверхностной «зачисткой» югославской территории, на которой по призыву и при поддержке Сталина развернулась… целая армия бандитов. Немецкие войска обеспечения тылов, слабо укомплектованные и не пригодные для ведения крупномасштабных боевых действий, не сумели задушить эту малую войну в зародыше, так что со временем возникла необходимость привлечения регулярных сил. Самонадеянные «римляне», которые могли избавить нас хотя бы от этих забот, оказались малопригодными даже для полицейских операций, мало того, в результате поражений, которые они терпели по всему фронту, итальянцы фактически снабжали трофейным оружием главаря коммунистических банд Тито. Русские и британцы прилагали все усилия, чтобы связать немецкие войска в новых очагах напряженности…
73
Генерал—фельдмаршал люфтваффе Альберт Кессельринг командовал в это время 2–м воздушным флотом в Северной Франции, на побережье Ла—Манша. 2 возд. фл. был перебазирован в Италию в конце 1941 г.
В начале июня (1941) мы ненадолго вернулись из Берхтесгадена в Берлин. В течение нескольких недель я получил возможность руководить «объединенным» ОКВ. Я не мог разорваться, и со временем берлинский «филиал» ОКВ (кроме штаба оперативного руководства) получил большую самостоятельность, чем мне бы того хотелось, хотя я постоянно контролировал его деятельность посредством курьеров и телефонной связи. Возможно, моя главная ошибка заключалось в том, что мне не удалось убедить фюрера в настоятельной необходимости моего постоянного пребывания в Берлине. И это было не моей прихотью, а непременным условием успешного руководства войсками в военное время. Однако Гитлер буквально не отпускал меня от себя и срочно отзывал из любой командировки, если я, не дай бог, отсутствовал свыше двух дней. Вследствие этого было решительно невозможно разграничить полномочия внутри самого ОКВ — между штабом оперативного руководства и военно—министерскими командными инстанциями. Я выступал в роли «связующего звена» и был незаменим на этом посту. Если бы сразу же после вступления в должность я предусмотрел иную форму организации высшего командования вооруженными силами Германии на период войны, возможно, и удалось бы найти выход из создавшегося положения…
14 июня 1941 г. Гитлер в последний раз перед началом войны на Востоке собрал высший комсостав Восточного фронта. В очередной раз фюрер изложил собравшимся свое видение «идеологической войны на уничтожение». В своем выступлении он особо отметил ожесточенное сопротивление, которое было оказано немецким войскам в ходе кампании на Балканах. Он склонен расценивать это как результат излишне мягкого обращения с гражданским населением. Югославы ошибочно приняли добрую волю за проявление слабости, что и послужило причиной гражданского неповиновения. В свое время он хорошо изучил методы, с помощью которых старая австро—венгерская монархия приучила придунайские державы с должным уважением относиться к имперскому величию. Не исключено, что нас ожидает нечто гораздо худшее в затравленной коммунистами России, где гражданское население и шага боится ступить под бичами комиссаров. Поэтому безжалостность и жестокость окажутся наиболее гуманным решением вопроса — отсекая нездоровую плоть, мы спасем организм. Он сам справился с террором компартии не с помощью законников, а только благодаря необузданной жестокости СА.
Наверное, в тот день я впервые задумался о той роли, которую суждено будет сыграть Адольфу Гитлеру в истории Германии. Все соображения на этот счет я изложил в памятной записке на имя доктора Нельте на Рождество 1945 г. [74] Гитлер был одержим идеей, что его главная миссия заключается в уничтожении коммунизма как системы, прежде чем тот сам успеет окончательно уничтожить Германию. Он был твердо убежден в том, что не может быть и речи о длительном союзе с русскими коммунистами. Германии грозила реальная экономическая катастрофа, если бы не удалось разорвать смертоносную петлю, которую все туже затягивал Сталин в союзе с западными державами.
74
В архивах доктора Нельте не обнаружены документы, датированные декабрем 1945 г., однако об отношении В. Кейтеля к Адольфу Гитлеру можно судить и по другим материалам.
Гитлер с пренебрежением отверг мир с Западом любой ценой и пошел ва—банк: война! Он знал, что весь мир повернется к Германии спиной, если наша «русская» карта окажется бита. Он прекрасно понимал, что значит воевать на два фронта! Он взвалил на себя неподъемный груз ответственности и… просчитался с реальной оценкой большевизма, сталинской империи и русского промышленного потенциала. Так он погубил себя самого и созданный им же Третий рейх!
Летом 1941 г. русский колосс был готов обрушиться под ударами немецкого оружия: еще до осени стальные жернова германского наступления перемололи первую и, пожалуй, лучшую регулярную армию русских, с чудовищными потерями откатывавшуюся все дальше на восток. Тысячи русских орудий и танков оставались ржаветь на полях первых боев на окружение бесполезной грудой металла, число захваченных нами пленных перевалило за миллион. Возникает вопрос: какая еще армия в мире смогла бы удержаться на ногах после таких сокрушительных ударов, не приди ей на помощь бесконечные русские просторы, неисчерпаемые людские резервы и… русская зима?
В конце июля Гитлер уже не сомневался в том, что в результате сокрушительного удара уничтожена не только регулярная армия, но и военная экономика России. Никакое «восстановление хозяйства» уже не в состоянии исправить положение — от нанесенного ущерба ей не оправиться уже никогда. Фюрер отдал примечательный с точки зрения истории приказ о переводе основных производственных мощностей оборонной промышленности — кроме танковой — на производство вооружений для кригсмарине (подводные лодки) и люфтваффе (боевые самолеты и зенитная артиллерия) в рамках приготовлений к войне с Великобританией. Растерзав единый фронт русской обороны, наша Восточная армия приступила к планомерной ликвидации вражеских сил. Дальнейший план кампании заключался в следующем: не давая неприятелю ни минуты передышки, связывать его разрозненные силы непрерывными боями вплоть до полного уничтожения, обходясь наличествующим личным составом на второстепенных направлениях, но при удвоении бронесил на главных участках боевого соприкосновения с противником.
В ночь на 22 июня спецпоезд Гитлера остановился в лесу под Растенбургом. Здесь, в специально оборудованной ставке фюрера, предстояло провести ближайшие недели и месяцы мне, Йодлю, нашим адъютантам и ограниченному кругу особо приближенных лиц из высшего военно—политического руководства рейха. В 20 км от «Вольфсшанце» («Волчьего логова») в барачном лагере в лесу располагалась штаб—квартира ОКХ. Главнокомандование люфтваффе разместилось в штабном вагоне рейхсмаршала Геринга в Йоханнисбургском бору. Связь между главнокомандующими составными частями вермахта могла быть установлена в любую минуту; в случае экстренного вызова дорога в ставку фюрера занимала не более часа, а перелет на «Шторхе» — и того меньше.
Штаб оперативного руководства разместился в спецлагере, примерно в километре от бункера фюрера — за внешним кольцом «запретной зоны № 1». Я неоднократно пролетал над территорией ставки и, несмотря на то, что точно знал месторасположение объектов, не смог зафиксировать ни один из них визуально — только безлюдная лесистая местность и узкая полоска одноколейки, которую можно было разглядеть в просветах между деревьями. В 3–4 км находился аэродром, там в подземных ангарах стояли наготове спецсамолеты фюрера, эскадрильи связи и курьерские самолеты ОКВ. Сейчас я даже затруднюсь сказать, сколько раз мне пришлось вылетать отсюда за 4 года войны — с 1941 по 1944 г. включительно. Насколько мне известно, за все время случилось только одно ЧП со смертельным исходом, когда в январе 1942 г. сразу же после взлета на взлетно—посадочную полосу рухнул Хе–111 с рейхсминистром вооружений и боеприпасов доктором Фрицем Тодтом на борту.