12 великих трагедий
Шрифт:
Едва вы удалитесь, как река,
Оно иссохнет. Вам уйти нельзя.
Герцогиня
Что ж, ты меня удержишь против воли?
Верховный судья
Не должно вашей воле спорить с правом.
Герцогиня
А если силой я найду дорогу?
Верховный судья
В суде дорогу силой не находят.
Герцогиня
Я ухожу отсюда.
(Встает с трона.) Верховный судья
Где привратник?
Привратник выступает вперед.
Ты знаешь долг свой.
Привратник
Ваша светлость, я
Смиренно вас прошу не обращать
Моих обязанностей в непочтенье,
Служенья моего – в непослушанье.
Герцогиня
Ужель из вас, синьоры, ни единый
Не уберет с дороги болтуна?
Маффио (обнажая шпагу)
Я это сделаю!
Верховный судья
Граф Маффио,
Не смейте.
(К Джеппо.)
Также вы, синьор. Кто первый
Поднимет меч на служащих суда
Умрет еще до сумерек.
Герцогиня
Синьоры,
Вложите в ножны ваши шпаги. Я
Хочу признания убийцы слушать.
(Возвращается на свой трон.) Моранцоне
Теперь врага в руках ты держишь.
Верховный судья (держа песочные часы)
Гвидо
Ферранти, ты, пока песок в часах
Течет, имеешь право говорить
Не дольше.
Гвидо
Этого с меня довольно.
Верховный судья
Уже стоишь ты на пороге смерти,
И говорить ты должен только правду,
Иное не поможет.
Гвидо
Если я
Скажу иное – пусть меня казнят.
Верховный судья (перевертывает песочные часы)
Молчание – пока он говорит.
Страж
Молчание в суде!
Гвидо
Синьоры, я
Откуда речь свою начать не знаю:
Так это дело странно и ужасно.
Позвольте объяснить мне, кто я родом.
Я сын законный герцога Лоренцо,
Который был изменнически предан
Тем гнусным негодяем, кто так долго
В прекрасной Падуе как герцог правил.
Верховный судья
Остерегись, напрасно ты глумишься
Над герцогом, в гробу лежащем ныне.
Маффио
Помилуй Бог! Так, значит, он – законный
Властитель Пармы!
Джеппо
Виден в нем был рыцарь.
Гвидо
Я сознаюсь, что с целью правой мести,
Да, с правой целью, отомстить убийце,
Я к герцогу на службу поступил,
Ел хлеб его, с ним пил вино и был
Его товарищем. Я сознаюсь,
Что добивался дружбы я его,
Чтоб мне свои все тайны он открыл,
Чтоб мне стал доверять он, как когда-то
Ему отец покойный доверял.
Для этого я у него служил.
(К палачу.)
Топор помедли
Кто знает, мне ли время умереть,
Иль голову другую плаха ждет.
Верховный судья
Песок в часах не медлит. Приступай
Скорей к рассказу, как убит был герцог.
Гвидо
Я буду краток. Прошлой ночью, в полночь,
Я во дворе взобрался по веревке
С намереньем отмстить за смерть отца.
Да, с этой целью; сознаюсь, синьоры.
Все это я признал, и вот еще что:
Я подошел по лестнице до двери,
Ведущей в спальню герцога, и руку
Я протянул к пурпурной занавеске,
Дрожавшей и качавшейся под ветром;
Вдруг белый месяц в небе засиял,
Залив покой своим сребристым светом,
Ночь для меня зажгла свои светила,
И я увидел герцога в постели.
И с мыслью о возлюбленном отце,
Которого на эшафот послал он,
Схватил кинжал я, найденный случайно,
Там, в этой комнате, и прямо в сердце
Его вонзил презренному убийце!
Герцогиня (вставая с трона)
О!
Гвидо (неудержимо)
Герцога убил я. Нет, синьоры,
Я милости не попрошу у вас.
Пусть только не увижу я рассвета,
Встающего над этим жалким миром.
Верховный судья
Исполним эту просьбу. Нынче ночью
Ты жизнь покончишь. Пусть его возьмут.
Пойдемте, ваша светлость.
Гвидо уводят; когда он проходит мимо герцогини, она простирает к нему руки и стремительно встает со своего трона. Герцогиня
Гвидо! Гвидо!
(Падает без чувств.)
Картина. Занавес.
Действие пятое
Темница в падуанской тюрьме; Гвидо спит на скамье (слева); стол, на котором стоит чаша (слева); пять солдат пьют и играют в кости на углу каменного стола; у одного из них фонарь, висящий на алебарде; факел вставлен в стену над головой Гвидо; в глубине два окна с решетками, между которыми дверь (посередине), ведущая в проход; на сцене полутьма.
Первый солдат (бросает кости). Опять шестерки, милый Пьетро!
Второй солдат. Черт возьми, товарищ, я больше с тобой не играю. А то проиграю все.
Третий солдат. Все, кроме ума; ты этим крепок.
Второй солдат. Да, этого он с меня не возьмет.
Солдаты (громко смеются). Ха-ха-ха!
Первый солдат. Тише! Вы заключенного разбудите; он спит.
Второй солдат. Что за беда! Он довольно выспится, когда его похоронят. Вот если бы мы его разбудили в могиле, я думаю, он был бы рад.
Третий солдат. Нет! Ведь когда он там проснется, будет день Страшного суда.