14 дней на любовь
Шрифт:
— Ты ей это сказал? — молчу, признаю, что ни хрена я не сказал. — Вот, сам ответил на свой вопрос, — заключает Кира.
— Ты откуда такой умный? — напрягает, что в последнюю неделю друг, будто психотерапевт разбирает всё по полочкам.
— Насчёт «временно» всё просто. Мне вчера это Ася предъявила, слово в слово, как я сейчас сказал. Так что я не знаток женской психологии, говорю то, что самому прилетело, — разводит руками, тяжело вздыхает и я осознаю, что, видимо, Ася схватила Кира за яйца. Причём, крепко.
Попал
— А Ася, одна из тех двоих, что в ВИПе тебя обхаживали?
— Ты дурак? — пялится друг. — Конечно, нет. Ты пока там пощёчины собирал в тёмном углу, я с девочкой познакомился на выходе из клуба. У неё кошелёк вытащили, предложил подвезти. В общем, приятная она, простая.
— Не понял, — вспоминаю всё, что говорил Кира после ночи в клубе. — Ты же сказал отблагодарил, денег дал?
— Ну да. Только в сумочку ей впихнул, брать не захотела, — ещё одна бутылка из-под сока летит в мусорное ведро, и друг, наконец, усаживается на диван. — В общем, договорились. Асе данные скидываю, всё устраиваем и в следующую пятницу свершится месть, — дьявольский смех разносится по квартире. Дерьмовый из Кирилла актёр. — А ты до пятницы постарайся сдвинуться с мёртвой точки, я имею ввиду Аню. Хреново ты выглядишь, — цокает. — Глаза грустные, словно у котёнка, которого в снегопад вышвырнули на улицу. Погибаешь, друг…
— Почти… — вот тут согласен, полностью и безапелляционно.
Почти постоянно думаю о фее, перебираю в памяти приятные моменты, когда она улыбалась, смущалась или просто искренне смеялась в моём присутствии. И особенно, вечер среды в моём кабинете, когда практически заполучил желанное тело, но воспоминания в золотой головке о предложенных деньгах всё испортили.
И как вытравить из её памяти эти чёртовы воспоминания?!
— Ну всё, я поехал, — вскакивает друг, хватает сумку.
— Не понял, ты приезжал, чтобы в душе искупаться и весь мой сок выпить?
— Получается, так, — хлопает себя по животу, в котором, кажется, булькает океан сока. — Я сейчас к Асе, завтра улечу, прилечу в следующую субботу утром, обсудим итоги наказания твоего зама. Пока, — и я не успеваю ничего ответить, как дверь за Киром закрывается, оставляя меня в полном одиночестве.
Отлично поговорили. Но теперь у меня есть все выходные, чтобы продумать стратегию завоевания Ани.
Глава 17
Анна
Новая рабочая неделя не предвещает ничего хорошего, потому что теперь наши отношения с Фирсовым стали что ни на есть деловыми, без теплоты, улыбок, и приятных мурашек в его присутствии.
Холоден
Я лишь приношу кофе и пополняю запасы его любимого печенья. Отдаёт распоряжения по внутренней связи чётко, понятно и коротко, лишь выполняю всё сказанное, не задерживаясь с исполнением.
Ливанов не появляется вовсе, но всё ещё остаётся на посту заместителя Фирсова. Несколько дней обсуждений синяков зама прошли, и теперь все почти забыли о непонятно откуда взявшихся побоях, а на сбитые костяшки босса так никто внимания и не обратил.
В понедельник, когда я уже собираюсь уйти, потому что рабочий день окончен, Роман останавливает меня практически на выходе, требуя остаться и помочь ему разобрать кипу документов, которая собралась за прошлую неделю после отъезда Артемьева.
Отказать не могу, потому что заявление мною написано и им утверждено, а тон Фирсова не предполагает отговорок в работе.
Располагаемся в его кабинете, практически допоздна разгребая завалы из бумаг.
Через пару дней начинаю более или менее разбираться во всей офисной документации. Становится понятнее, а соответственно работа идёт быстрее.
В такие моменты мы не разговариваем, каждый занятый своим делом. И если в понедельник между нами висело ощутимое напряжение, то ближе к среде атмосфера в кабинете стала более уютной и лёгкой.
Возможно, каждый из нас понял, что работа вместе неизбежна, невозможно отказаться от своих обязанностей только потому, что я ему не доверилась, а он не попытался это самое доверие заполучить.
Иногда искоса поглядываю на Романа, сосредоточенно разбирающегося в графиках, схемах и таблицах. Понимаю, что меня к нему тянет, а при воспоминании наших поцелуев, внизу собираются стайкой бабочки, напоминая о тех приятных, томных ощущениях, которые босс мне подарил.
Возможно, я зря отказалась от близости с ним? Может стоило всё-таки попробовать приручить Фирсова?
Но затем я сразу вспоминаю, что не пройдёт ещё недели, и Роман улетит в Москву, оставив меня наедине со множеством вопросов без ответов. Я ему не подхожу, не его уровня, не с ним, не так. Мы оба это понимаем. Не хочется стать временным развлечением для богатого мужчины, который, вернувшись в столицу, тут же о тебе забудет.
Но как бы я не старалась абстрагироваться от Романа, создавать видимость равнодушия, этот мужчина меня притягивает. Словно наше молчание, какая-то только нам обоим понятная игра: хитрая, продуманная и чётко выверенная. Роман молчит, но тем самым привлекает меня ещё больше, волнует, возбуждает, заставляет содрогаться от каждого слова и взгляда.