14 дней на любовь
Шрифт:
Сглатываю вязкий ком, подступивший к горлу, чувствуя, как трясутся губы от каждого слова Романа. Это не признание в любви, но слова настолько важные и глубокие, что где-то глубоко внутри окутывает сладостным теплом и душа готова светиться от счастья.
— Я тебя обожаю… — шепчу, потому что «люблю» сказать не готова. Мы не готовы.
Снова набрасывается с голодными поцелуями, и я понимаю, что мой отъезд домой откладывается на неопределённое время.
— Придётся тебе немного задержаться, — Рома перекатывается, подминая
— Анька, ты бессовестная! — претензия прилетает в меня, как только открываю дверь квартиры. — Уехала в пятницу и с концами. Хорошо хоть в воскресенье явилась! — фыркает Ирка, демонстративно разворачиваясь и топая на кухню.
— Я ж звонила, предупредила, ну чего ты, а? — усаживаюсь на кухне, с мольбой о прощении смотря на подругу. — К тому же я думала, что моё отсутствие в плюс — ты проведёшь время с Костиком. Ты же сама сказала, что акт примирения будет длительным и непростым.
Ирка складывает посуду в раковину, слишком громко издавая звуки. Понимаю, что примирения с Костиком не получилось.
— Не будет, — разворачивается, складывая руки на груди. — Надоело. Теперь уже точно. Знаешь, чувствую себя его второй мамой. Наконец-то мои глаза открылись и до меня таки дошло, что Костя просто мальчик, которому удобно, чтобы за него всё решали. Не хочу связывать свою судьбу с нерешительным человеком, который не то, что мои проблемы, свои решить не может.
— Уверена? — спрашиваю с опаской, потому что это сто пятая попытка перевоспитать Константина.
— Уверена. Провели вместе субботу, а вечером я ему сказала уехать, потому что откровенно раздражалась, смотря на него весь день. Видимо, у меня перегорело, — вздыхает, поглядывая в окно. — Ладно, чёрт с ним, с Костей. Как ты время провела? — усаживается напротив, подперев подбородок и смотрит в ожидании подробностей.
— Хорошо, — шепчу, при этом улыбаясь, как идиотка, потому не могу сдержать эмоций при воспоминании о Романе и наших двух дней, проведённых, можно сказать, в постели.
— Хорошо? И всё? — хмыкает. — Давай колись, тихоня! Какой он, твой Фирсов?
— Нежный, — поднимаю глаза в потолок, зажмуриваюсь, — а ещё страстный и безумно ласковый, заботливый, мне с ним хорошо, — рвано выдыхаю, посматривая на реакцию подруги.
— Ты влюбилась, — констатация факта от Ирки — чёткая и безоговорочная.
— Ира…
— Ты можешь мне сказать всё, что угодно, — останавливает жестом, — но я всё вижу, Аня — влюбилась. Я так хочу, чтобы у тебя всё сложилось. Очень хочу. Честно.
— Я тоже хочу.
— Что-то говорил про переезд?
— Про переезд?
— Ну да. Он ведь всё равно в Москву вернётся, не останется же в Самаре, его жизнь там. А ты?
— Сказал, что планировал со мной улететь, когда дела тут закончит. И всё, — мнусь, потому что это единственное, что говорил Рома о нашем
— И всё? — восклицает подруга. — Это уже очень много, Ань. Значит, думал об этом, понимаешь? Планировал. Не так просто решил развлечься и исчезнуть в неизвестном направлении.
Согласна с Иркой. Рома озвучил это, произнёс, что есть планы, наши общие теперь. Я так опасалась стать для него временным развлечением, эпизодом, о котором он быстро забудет, вернувшись в Москву. Просто оставит за спиной Самару, небольшой филиал и девочку, которая втрескалась в него по уши.
Мне хочется думать, что Рома другой, такой, каким я желала его видеть — надёжный, серьёзный, способный брать на себя ответственность. Я не рисую в своей голове радужные картинки пышной свадьбы и роскошной жизни, просто хочу быть рядом, потому что теперь, после того, что между нами произошло, не представляю своей жизни без Романа.
Мне осталось отработать в компании всего неделю, а затем я останусь без работы, но с Романом. Он ведь сам сказал, что уволиться придётся, не потому что так надо, и я не могу забрать заявление, а потому что он предполагает мой переезд.
Мы слишком мало друг друга знаем, чтобы вот так, в омут с головой, окунуться в ту жизнь, о которой я ничего не знаю.
Фактически, с моей семьёй Рома знаком, а вот я ни его отца, ни сестру не знаю. Не представляю пока, как он живёт, какой у него распорядок дня и чем занимается, когда свободен, если бывает свободен.
И мне страшно. Страшно, что я не смогу соответствовать состоятельному Фирсову, как его невеста, которая, видимо, выросла в этом мире и вполне к нему приспособлена.
— О чём задумалась? — понимаю, что на некоторое время просто отключилась от реальности, погрузившись в свои мысли.
— О Роме, о том, что, возможно, я не смогу соответствовать его миру и окружению.
— Сможешь. К тому же, если он сам так решит, заберёт тебя, сделав своей женщиной официально, то всё будет проще, чем ты думаешь. Фирсов — это тебе не вечно сомневающийся Костик, — мужчина. Значит, покинешь меня и Самару?
— Не знаю. Не стоит загадывать, Ирка. Пока всё в стадии планирования, а за неделю может произойти всё, что угодно.
— Да что произойдёт? — закатывает глаза, снова сомневаясь в моих словах. — Всё ясно и понятно. Неделю поработаете, Фирсов передаст пост руководителя и вернётесь в Москву. Всё.
— Я так хочу в это верить, Ир… — очень хочу, но что-то мутное и тревожное зреет внутри, то, что настораживающе трезвонит противным сигналом, предвещая неприятности, касающиеся нас с Ромой.
Отбрасываю прочь дурные мысли, мотая головой, гоню всё непрошенное и неприятное, выуживая из памяти сладкие воспоминания наших выходных. Прямо сейчас хочется в его объятия: завернуться, закутаться в ласку Ромы, слышать его ровное дыхание рядом и неразборчивый шёпот на ухо.