1647 год. Королева Наташка.
Шрифт:
Тоже, кстати, мой ляп… У города своих денег, на закупку продуктов оптом — нет. Договорились, что расходы и доходы проведем через общий бюджет, а задним числом разберемся. Угу… Цены надо уметь сбивать! Я же, не торгуясь, выделила запрошенную сумму (как думала, мизерную)… Ой, что мне за это от иезуитов было! А следовало действовать с подходцем. Ни боже мой, прямо заявить о покупке зерна. Приказ — покупать яблоки. Много… А зерно и муку — неохотно… Типа, такого добра — у нас самих завались. Я бы в такое не поверила, но то я… В общем, по итогам первых рейдов, меня, от торговых дел мягко, но твердо отстранили. Что бы не подрывала свой собственный авторитет. А яблоки, по дешевке закупленные в циклопических количествах, Фриц пустил на новогодние подарки. Это в Баварии ими
За эти яблоки меня дядя Слава высмеял. Я к нему в госпиталь пришла с открытой душой и кульком этих яблок… ну, с сумкой… Он, там после пешего марша от места вынужденной посадки до Бодайбо, радикулит врачевал. Проведать и по делу… Так Соколов сразу — «Снегурочка — есть, мешок с подарками — есть, а где Дед Мороз? Кто новогодний бал в доме культуры проводить будет?» Пришлось огласиться. Все меня используют.
Жалко, что не захватила с собой фотоаппарата. Ну, не догадалась. Очень сильное впечатление, когда человек-легенда, былинный богатырь, про которого рассказывают байки и уважительные анекдоты, сидит с тобой за одним больничным столом и запросто беседует «за жизнь». Отдавая должное чаю, с не по-нашему тонкими, вычурными, немецкими бределями (сладкое печенье с вытисненым на тесте библейским сюжетом).
Интересно, он понял намек? Фриц, за всё время, не попросил у Ангарска ни-че-го. Зато сам прислал то, что меньше всего можно было ожидать. Фрукты и продовольствие. За тридевять земель… Из блокированного города… Рейды наших доморощенных «таборитов», к удивлению всех участников, дали зубодробительный результат — в Кронах потянулись продовольственные (и не только) обозы с разных сторон… Из Бамберга, из Праги, даже из Мюнхена кое-кто приезжал, если верить отделу статистики. Что совершенно не ближний свет. И плевать на заставы. Леса в Центральной Европе, стараниями егерей и аристократии — пока ещё густые, как джунгли. Сами егеря с лесничими отвечают только за поголовье зверья и незаконные порубки. За проезд по проселкам, в стороне от дорожных застав, всяких левых купчишек они не отвечают. Считается, что купцы в лес не сунутся и под страхом смертной казни. Голодные разбойники и мародеры — страшнее тигров. Времена изменились, однако. Нищие обносившиеся крестьяне, лично столкнувшиеся с чужой жизнью, чующие свою выгоду, оказались свирепее любых мародеров. Кронах, буквально на глазах, превращается в эдакую «столицу партизанского края». Какой-то Карл Маркс (немецкий ашкенази, кстати), на Земле-1, верно заметил, что «за 300 % прибыли купец родную маму продаст в публичный дом». Что мы и наблюдаем. Везут хлебушек, ещё как везут! И яблоки (тоже приходится покупать, для поддержания реноме). И самогон (искаженные слухи о самолетах, полуживых тварях, пьющих шнапс, уже разнеслись). Обратно — везут деньги и оружие. Классическая схема средневекового товарообмена… Время над ней не властно. И это всё — собственными силами, за считанные недели. Ещё год назад, да что там — ещё этим летом (!), я б ждала, что меня погладят по головке и назовут хорошей девочкой. «За успехи в учебе и боевой подготовке» Всё… Кончилось детство. То ли я внезапно повзрослела, то ли Соколов реально сдал. Он всегда был крепким мужиком. Сейчас, напротив меня печально хрустит гостинцами скорее крепкий старик. Костлявая громадина. И даже формально мы с ним общаемся на равных. Обсуждаем самую настоящую политику. И не я ему, а он мне (!) жалуется на свои проблемы. На вскрытый путчем кризис властной вертикали, на двуличных князьков, на внезапно открывшуюся ему, во всей её мерзости, деградацию десятилетиями не сменяемой власти. М-м-да…
Не сговариваясь, старались не тыкать друг друга носом в больные темы. То есть, оба упражнялись в явном лицемерии, что меня всегда коробило у иезуитов… Не, конечно, можно бросить в глаза (под запись!) упрек, что глава Совета пригрел в Штабе откровенных предателей. А толку? Ещё неизвестно, какие мании,
— Наташа, ты правда думаешь, что они ко мне не подкатывали с предложением стать настоящим царем? — видимо заметил, как я на его телефоны кошусь, — С самого первого года мечты о титулах не прекращаются, — мама, это он мне такое говорит? — Игра с символами власти — она вечная. А маска удивительно быстро к лицу прирастает…
— Считаете, нас с Фрицем тоже такое ожидает? — вот, опять ляпнула, не впопад, первое, что подумала.
— Вас с Фрицем такое уже накрыло! — подмигнул, — Он император? И что дальше делать собираетесь?
— На детских утренниках выступать! — это я так зло, наверное, но он угадал, — Фриц прилетает завтра.
— А разве это для него обязательно? — он что, действительно не понимает? Присмотрелась — похоже, так…
— Дядя Слава, — спрашиваю осторожно, — Вы забыли, какое сегодня число? Через два дня — Новый год.
— Не могу, — отвечает, — Не просите, опять спину сведет — я ж мешка не удержу! — получается, помнит…
— Дядя Слава, — главное, что б не обиделся, — Мы тут с народом посовещались… и вот что вышло. Власть не может быть слабой, не может быть глупой, не может быть жадной. Даже в шутку. А вы — символ власти.
— Ну… — кажется, начинает догадываться, — Ритуальная магия?
— Дядя Слава, вы же всегда были Главным Дедом Морозом Союза ССР? Верно? — точно, догадался…
— Сколько себя помню… Уй! — с болезненной гримасой схватился за поясницу, — Я чуть прилягу, ладно?
— Это нельзя прекратить! Это почти священная традиция! — между прочим, на главную ёлку, где Соколов из года в год, сколько я живу, изображает Деда Мороза и лично раздает подарки из огромного мешка, народ ходит, как на важный праздник, совмещенный с молебном… Отец Кирилл даже обижается — церковь пустеет.
— Языческое божество из меня сделали? — смеяться лежа на кровати неудобно, но дядя Слава грохочет так, что трясутся оконные стекла, — Уморили! Не маленькие, переживете. Я вам не шаман какой…
— Плохая примета, — хохот вмиг обрывается, — тунгусы по вашему мешку урожай орехов предсказывают. И не только они…
— Скажите, Дед Мороз — заболел, а Снегурочка — вышла замуж, — охнув, Соколов поворачивается на бок.
— Дядя Слава… мы тут проголосовали… и замещать вас на ёлке выбрали Фрица… а он не хочет бороду клеить… И вообще, не считает себя достойным, — в комнатке повисает неловкое молчание, — Можно, он без неё будет?
— И если подарки на ёлке раздает недостойный — то и нерпа уйдет, и орех не уродится? — а чему смеяться? Когда я в Кронахе на весах сидела — тоже хихикала. Теперь начала понимать в символах власти, — Ради бога, дерзайте.
— Не обидитесь? — один-один, похоже, что настоящие король с королевой, раздающие подарки под Новый год, для Соколова — сказочные существа. Как Дед Мороз со Снегурочкой или леший с кикиморой… Задевает, однако… Ну и пусть… Будем считать — роли поменялись.
А Фриц мне доказывал, что нормальный властитель такой игры символами никогда бы не допустил. Пусть учится… Устроил тут, понимаешь, из мелкого вопроса «Праздник святого Йоргена». Координатор должен уметь всё! В том числе — бороться с собственной «забронзовелостью». Это даже важнее, чем касанием рук, по-королевски, лечить паралитиков. Кстати, вернусь — попробую. Дарья Витальевна просила. Для эксперимента.