18000 километров по Соединенным Штатам Америки
Шрифт:
Аризона-штат Грэнд Каньона
Аризону называют штатом Грэнд Каньона, то есть штатом Великого Каньона. К этому названию нам хотелось бы добавить, что это штат открытого издевательства над коренными жителями страны — краснокожими индейцами. С этого и хочется начать описание Аризоны.
Из-за ошибки Колумба, принявшего Америку за Индию, к которой он стремился, до сих пор краснокожих коренных жителей Америки называют индейцами.
На северо-востоке штата мы попали в резервацию навахо. Она простирается на территорию соседних штатов — Нью-Мексико и Юта. Резервация занимает треть всей Аризоны. Но какая это земля?! Выжженная солнцем, бесплодная, безводная пустыня. Долго мы едем под палящими лучами солнца. Нигде не видно признаков жизни. Ни деревьев, ни посевов, ни построек. На дороге не встречаются даже машины. Вдруг слева от шоссе замечаем какие-то строения и людей. Наконец-то первое поселение. Подъезжаем ближе. Уже отчетливо видно несколько странных навесов и маленьких круглых хижин. Оставляем машину метров за двести у дороги и подходим к одному из навесов, представляющему собой четыре высоких шеста, на которых вместо крыши лежат ветки и какое-то тряпье. Под навесом сидели старый иссушенный индеец и, очевидно, его жена — такая же изможденная старая женщина, тут же рядом, в пыли, копошились четверо детей. Взрослые сидели прямо на земле, курили трубки и безмолвно смотрели вдаль. Казалось, что они спят и нас не замечают. Дети поднялись, с любопытством рассматривали нас. Мы поздоровались, попытались заговорить по-английски, но они, видимо, не понимали нас. Старик и старуха все так же сидели и не обращали на нас никакого внимания. Откуда-то подошел мужчина лет 30–35, покосился в нашу сторону, кивнул в знак приветствия и остановился в нескольких шагах, ничего не говоря. Мы поздоровались.
— Мы иностранцы. Знакомимся с Аризоной. Вот заглянули к вам.
Мужчина что-то сказал, но мы сразу не поняли. Переспросили. Видно, и он нас не очень хорошо понимал. Наконец мы разобрали, что он спрашивает, откуда мы.
— Из России. Из Советского Союза.
Но он так и не понял, что это значит. А может, у него и представления никакого не было о нашей стране. Он молча кивнул, но по глазам было видно, что ему все равно, если бы мы даже прибыли с Марса.
— Это ваша семья? — спросили мы.
— Дети — мои. Старики — мои родители, — с трудом разобрали мы.
— Мы хотели поговорить с вашими родителями, но они ничего не ответили.
— Они не говорят по-английски. Мать и отец ничего не видят.
Теперь мы поняли, почему старые индейцы так странно смотрели куда-то вдаль. Они были слепы. О чем думали старики? Возможно, они вспоминали свою молодость, просторы Аризоны, свободу.
— Можно ли нам заглянуть в какой-нибудь домик?
Мужчина вопросительно смотрел на нас. Несколько раз мы задавали этот вопрос, сопровождая его выразительными жестами. Наконец он понял, кивнул и жестом пригласил нас следовать за ним.
— Хоган, хоган, — несколько раз произнес он, показывая на хижину.
Мы поняли, что так он называет свое жилище.
В маленькой круглой избушке, сложенной из бревен и обмазанной глиной, было темно и прохладно. Ни электричества, ни водопровода. На низком настиле (или циновке) лежал в каком-то лохмотье старик, похожий на того, которого мы видели под навесом.
— А где же ваша молодежь, мужчины? — поинтересовались мы.
После долгих объяснений мы, наконец, поняли, что большинство мужчин и молодых людей находится где-то сейчас с лошадьми и баранами. Но где в этой пустыне можно найти корм для скота?!
— А у вас тоже есть лошади и бараны?
— Да, у меня четыре овцы и участок, на котором я выращиваю кукурузу, но я мечтаю когда-нибудь приобрести небольшой грузовичок.
— Ну, что же, желаем успеха! — Только когда осуществится эта мечта?
Нас уже заметили в соседних домиках. Появились молодые женщины в блузах и ярких широких юбках и несколько мужчин, одетых по-разному: в ковбойских и индейских одеждах, светлых, из простого материала. Просто удивительно, как эти люди срослись с самой природой. Они краснокожи — и окружающая их природа такого же цвета; красные не только скалы и холмы, но и листья на деревьях и кустах.
В резервации живет более четвертой части оставшихся индейцев — до 120 тысяч. Столица резервации — Уиндоу Рок. Там находится и вождь племени. Руководит всеми делами навахо Совет из 74 представителей, избираемый от 97 «округов» резервации. Большинство навахо неграмотны, поэтому в избирательном бюллетене помещается фамилия и фотография кандидата. Совет племени собирается в столице четыре раза в году в круглом здании с огромными полированными деревянными балками, идущими радиально от центра. Белые алебастровые стены украшены фресками, рассказывающими о жизни и истории навахо.
По договору 1868 года правительство США обязалось предоставить детям навахо бесплатное образование, но и до сих пор 7 из 10 взрослых не могут ни читать, жписать по-английски. Много в резервации безработных. Вождь племени Раймонд Накаи считает, что из тридцати тысяч работоспособных девятнадцать тысяч не имеют работы. Половина детей племени навахо умирает, не достигнув пятилетнего возраста, а смертность от туберкулеза среди индейцев в 14 раз больше, чем в среднем по стране.
В Аризоне существуют и другие племена индейцев, но положение их ничем не лучше.
Когда-то этот гордый, свободолюбивый, талантливый народ жил на необозримых просторах Америки и Канады. Индейцы прекрасно владели искусством ручного тканья шерсти. Отважные люди были искусными охотниками, прекрасными всадниками, воинами и замечательными ремесленниками. По пестрому головному убору с перьями, одежде и по тому, как они разукрашивали свое лицо и тело, можно было определить, — к какому племени они относятся. Различными были и типы жилья. Так, племена индейцев, населявших территорию Великой Американской равнины, жили в «типи», сделанных из шкур. Такие типи мы встречали в Вайоминге, Аризоне и некоторых других местах. Эти племена непрестанно кочевали за стадами бизонов и могли легко и быстро снимать и снова разбивать свои легкие переносные палатки. Мясо бизонов служило для них пищей, шкура — одеждой и шла для жилья. Некоторые племена живут в «викиапах» — хижинах эллиптической формы с грубым остовом, покрытым тростниковыми или Камышевыми матами. Были и такие племена, которые ютились в земляных хижинах. Как раз индейцы этих племен сумели создать в результате подбора такие разновидности кукурузы, хлопка, бобов и тыкв, которые оказались приспособленными к «капризам» климата.
С самого рождения индейцу приходилось вести трудную, полную опасностей жизнь. Мать учила его не плакать — при первой попытке заплакать она прикрывала ему рот рукой, чтобы голос ребенка не услышали жестокие враги или дикие звери. Потом его приучали к тому, чтобы он без жалоб переносил любую боль, — его привязывали к плоской березовой планке так, что он не мог согнуть спину или пошевелить ногами, и мать носила его на плече. Индейского мальчика учили добывать огонь из сухих палок, делать лук и стрелы с каменным наконечником, выдалбливать небольшую лодку и лыжи, уметь пользоваться томагавком — каменным резаком. Его учили, как определить погоду на следующий день, и он должен был знать не только названия всех животных и птиц, но их повадки, привычки, образ жизни. Он должен был уметь выследить и человека, и любого зверя. В результате он становился прекрасным воином, умеющим защитить себя и свою семью от врагов.
До сих пор еще в юго-западных районах страны многие индейцы живут так, как жили их предки многие сотни лет тому назад, с той только разницей, что их теперь загнали в самые бесплодные и пустынные районы страны и отняли все, кроме их гордости и непокоренного духа.
Такую же картину мы наблюдали и в Оклахоме, пожалуй, самом «индейском» штате страны, где проживает треть всех американских индейцев, представляющих около 35 племен.
Вода — одна из главных проблем штата; до 1944 года в течение 20 лет шла борьба между Колорадо, Ютой, Невадой, Аризоной, Калифорнией и Мексикой из-за использования реки Колорадо. Аризона оказалась самой упрямой и отчаянно сопротивлялась строительству плотины Гувера. Губернатор штата пытался применить вооруженную силу, чтобы не допустить строительства.