1894. Часть 3
Шрифт:
Гусев рассчитывал, что адмиралу хватит времени для ремонта своих крейсеров, крейсер "Ицукусима" уже вечером совершал несложные маневры в Токийском заливе. Но ранним утром крошечный отряд из двух сотен полицейских-самураев вырезал весь гарнизон Йокогамы, весь батальон американских рейнджеров. Уцелели лишь те наемники, кто готовили суда к отплытию. Аналогичный налет произошел в Йокосука. Но там казаки устроили пьянку в честь отплытия и многие еще не ложились спать. Нетрезвое состояние не сказалось на боеспособности, казаки мгновенно уничтожили японских самураев, понеся незначительные потери. Неприятный эпизод омрачил отношения "братьев по оружию". Когда крохотные экипажи из двух-трех американцев смогли пригнать свои суда к Йокосука и попросили у казаков помощи для набора японского экипажа, те, недолго думая, отобрали у них почти все парусники. Затем казаки неприличными жестами согнали американских рейнджеров на два самые плохие судна, и,
Гусев узнал о захвате Йокогамы от американцев с отставшего судна. Володя не стал захватывать город обратно, а высадил десант с пулеметами на полпути в Йокосука. Дорога на протяжении десяти километров трижды пересекает небольшие речки, именно там Гусев расположил блокпосты, приказав взорвать мосты. Казаки, оставив пару пулеметчиков и минера, разбежались по окрестностям в поисках лошадей или ослов. Сотня китайцев под руководством трех инженеров занялась восстановлением телеграфного кабеля в Йокосука.
* * *
В тот же день в залив пожаловали японские миноноски и канонерки. Миноноски существенно превосходили китайские крейсера в скорости, а из-за своих крошечных размеров были неуязвимы для артиллерийского огня крейсеров. Гусев долго уговаривал китайского адмирала выйти в море, тот не хотел топить "Фуцин" и "Наньчэнь". Наконец, только к следующему утру, японские мастера подлатали пробоины и флот вышел в море. Хорошо, что не стали рисковать, на крейсерах был только минимальный состав экипажа. Когда миноноски догнали и потопили оба крейсера, буквально, друг за другом, экипажам удалось спастись. Японцев погубила жадность. Они захотели протаранить шлюпки с китайскими моряками. Гусев развернул свои истребители. Торпеды у него уже закончились, но в Токио на истребители перегрузили двойной запас для 75 миллиметровых пушек. Русские артиллеристы в очередной раз показали свой класс, за 10 минут они потопили две из пяти миноносок, остальные отстали. Случайное попадание с китайского крейсера пустило ко дну еще одну миноноску третьего класса. Оставшиеся две ушли к берегу. Дальность у миноносок составляла 200 миль, и они уже проделали достаточно дальний путь из своего порта в Токио.
* * *
В Гуам добрались все корабли и, практически, все суда. В США пришли оба парусника, и их команды, не сговариваясь, подали в суд на Гусева за то, что казаки отобрали у них большую часть добычи. У тех дезертиров, что вернулись в Шанхай, губернатор отобрал большую часть добычи, как штраф за нарушение запрета на войну с Японией. Указ был опубликован в день отправки флотилии в Токио. При дележке добычи на Гуаме, крейсер "Ицукусима" составил практически всю китайскую долю. Вернувшись в Шанхай, китайцы столкнулись с губернаторскими штрафами, крейсер был реквизирован. Болин Сюй и лучшая часть его отряда подали в отставку, они переехали жить на Гавайи. Судзиловского выпустили из под "домашнего ареста", привезли к графу Ямагато, и предложили подписать мир в необъявленной войне. Николай Константинович помнил о напутствии Гусева и попытался договориться о формальной уступке в деле независимости Окинавы. Граф Ямагато понял старого революционера мгновенно. Они вдвоем сочинили пункт о референдуме, провести который Япония обязана в ближайшие 10 лет. Китайская делегация во главе с Ли Хунчжаном, чрезвычайным и полномочным послом для ведения мирных переговоров, в это время находилась в японском городе Симоносеки. Посол был оскорблен односторонним заключением мира со стороны Гавайской республики, хотя до этого даже не думал извещать Гусева и Вилкокса о начале переговоров с Японией.
Гусев был замазан грязью во всех газетах: Японии, Китая, США, Англии и даже России. Лишь Германия и Франция заняли нейтральную позицию.
Глава 2 Первым делом самолеты
Поначалу, попав в 19 век, Ершов был против военных нововведений. Трактора? Николай специально наладил выпуск крайне примитивных моторов, ни технически, ни технологически не суливших особого прогресса. Японцы быстро нашли защиту от быстроходных торпедных катеров, опасных только при небольшой волне, при условиях внезапной атаки. Лишь модернизация торпед вызвала легкий интерес адмиралов, но их отпугивали цены. Самоходные мины давали два-три процента попаданий, а их стоимость даже до модернизации превосходила три тысячи рублей. Семья Бузовых выпуском "примусов" опередила время всего на пару месяцев, к тому же к войне примусы отношения не имели. Больше других использовал военные новшества Гусев. Он заказал в США трассирующие и экспансивные пули, гранаты и дымовые шашки, даже перехватил у фермеров колючую проволоку. Но всё это уже было изобретено и применялось, не говоря уже о пулеметах Максим и снайперских винтовках. Гусев испытывал жуткий дефицит солдат, и беззастенчиво тратил деньги на оружие и боеприпасы, чтобы сберечь людей. Выпуск Клячкиным пистолета (на базе ПМ) и автоматов GUK (на базе STEN), использующих одну и ту же автоматику, практически, никого не заинтересовал. Это оружие не было востребовано временем. Отечественная военная доктрина всегда экономила боеприпасы. Лозунги: "пуля дура, штык молодец" и "бабы новых нарожают" казались естественными на фоне высокой рождаемости и быстрого роста населения страны. За время царствования Николая Второго численность населения увеличилась в полтора раза, на 62 миллиона человек. Генералам и адмиралам будущие потери в живой силе не представлялись значимыми для государства. Первая мировая война опрокинула все расчеты, Россия понесла чудовищные, потери (по данным Генштаба 775 тысяч убитых и пропавших без вести, по данным ЦСУ СССР 855 тысяч, по расчетам фашистского историка Головина 1300 тысяч). Ершов изучал историю в США, и там ему, как ни странно, преподали фашистскую версию. Семь человек в пересчете на тысячу жителей! Японская империя, потеряв двадцать восемь тысяч солдат в войне с Гавайями, согласилась на мир. В пересчете на тысячу жителей было убито меньше одного человека! Николай считал, что переворот семнадцатого года - это не результат агитации революционеров против войны, а естественное возмущение народа кровопролитной бойней. Друзья смотрели на вооружение русской армии несколько иначе. Гусев не любил само государство, его институты. "Родину люблю, власть ненавижу", - поговаривал он в молодости. Бузов считал политику грязным делом, и мараться в ней не желал. "Наступит 17 год - поможем народу победить с минимальными потерями", - заявлял он своё нынешнее кредо. "Нужно вооружать русский народ", - говорил Клячкин, а готовил боевиков-экспроприаторов. В деталях друзья расходились, в целом были едины, они желали России социализма.
* * *
Ершов отдал своим юристам и агентам в США и Европе задание всячески тормозить развитие бензиновых и газолиновых двигателей, при этом опираться не только на патенты и судебные тяжбы. В Петербурге Николай первым делом откровенно и подробно изложил Бузову план Гусева, а также рассказал о тех мерах, что он уже прелпринял. Валера слушал старого друга внимательно, не прерывая, но поминутно фыркал и вздыхал.
– Коля, ты предлагаешь мне распроститься со своей мечтой о небе ради удовлетворения амбиций дикаря и зверя Вилкокса?!
– возмутился Валера в конце, закончив слушать Ершова,
– Это тебе Роберт чужой человек, дикарь и зверь, мне и Гусеву он друг.
– Вы чем думали, когда потакали этому "другу"? На чаше весов были тысячи человеческих жизней! Политики хреновы!
– Бузов долго ругался, употребляя нецензурные выражения, чем разозлил Ершова.
– Один римлянин сказал "делай, что должен, и будь, что будет". Мы поступили крайне глупо, но по совести, - гордо сказал Николай, принимая соответствующий вид.
– Это квинтэссенцией Бхагавад-гиты, - просочилась в комнату жена Бузова, сразу демонстрируя свою начитанность.
– Солнышко, у нас мужской разговор!
– проявил характер Валера.
– Ну, конечно!!! Уже завтра ты начнешь тратить семейные деньги: сотня тысяч газетчикам, две сотни тысяч юристам, миллион чиновникам на взятки, - повысила голос жена, - Твой мат, дорогой, слышно во всем доме.
– Ах, солнышко моё, дело совсем не в деньгах! Во всяком случае, свои "примусные" миллионы можешь оставить себе на "булавки". Коля на святое покушается, на авиацию!
– расстроенным голосом сказал Бузов, обнимая жену.
– Что? Твой самолет уже летает?
– разволновался Ершов.
– Месяц-другой, и полетит! Я жду окончания стендовых прогонов твоего нового мотора. Собственно, я изготовил лебедку для запуска самолета. В ближайшие дни хочу испытать, взлетая через фронт морского бриза. Его легко определить, нас учили. "Если воздух над поверхностью земли влажный, образуется фронт кучевых облаков", - процитировал Бузов.
– У-2 - как планер с моторчиком? Интересная идея!
– загорелся Ершов.
Николай тут же предложил свой вариант взлета с пологого склона горы, обещая соорудить трамплин, с идеальной поверхностью, одновременно соблазняя Бузова и его жену красотами гавайских островов и прекрасным климатом.
– Если стартовать с горы, то с высоты трех километров, даже с выключенным двигателем, и без учета бриза можно лететь целый час! Почти сотню километров над островом и океаном! С таким двигателем, как у тебя сейчас, все три часа! Разве сравнится такой полет с жалкой парой сотен метров здесь, на Балтике?
– горячо агитировал Ершов.