1904: Год Синего Дракона
Шрифт:
– Не терпится японцам ответить за ночное нападение?
– Улыбнувшись спросил Илья.
– Так точно, ваше превосходительство! В порту засиделись, мочи нет!
– Ну, ничего-ничего. Повоюете еще. А пока, - Илья мельком посмотрел на наручные часы, что привлекло к нему еще больше внимания.
– Как думаете, Иван Константинович, не пора ли наших чудо-богатырей на обед отправить?
– Разрешите свистать к обеду?
При этих словах Григоровича Вервольф взглянул на свои карманные часы. Казалось, не так давно утро еще было, ан нет, уже и прям - обед. Видно, всё же, немало времени в мастерских провели.
–
– и Илья улыбнулся, - Вот только, хотелось бы харчей ваших испробовать, что матросам дают. Не поверите, но аж в Петербурге о вашем коке молва идет.
После этого, Сергей уже не сомневался, что Илья обставляет свое появление так, как это делал Макаров у Сепанова в "Порт-Артуре". Ну, с одной стороны - это, может быть, и правильно, меньше ляпов допустит адмирал. А с другой... Да Бог с ним, пусть будет, как будет.
Присоединившись к матросам у одного из баков, адмирал попросил и себе порцию. Опробовав, под слегка удивленные взгляды матросов, он расплылся в улыбке.
– Что ж, братцы, харчи у вас добрые, - изрек он.
– Я такой вкусноты нигде не ел, даже, но это я вам по секрету, в Зимнем!
– На довольствие не жалуемся, ваше превосходительство, - вторили ему матросы.
– В море бы нам...
– Будет вам море, - пообещал Модус.
– Думаю, за месяц-полтора, отремонтируют ваш броненосец. Если надо будет, рабочих с 'Паллады' заберу и к вам перекину. Но, вы уж и сами не плошайте. Подкачали наши чины из Морского министерства - нет тут хорошей ремонтной базы. А значит, придется все своими силами делать.
– Нам уж не привыкать-то.
– Из Петербурга к нам эшелоны с рабочими и запчастями идут, - Вервольф подключился к беседе.
– Но, на скорое их прибытие пока рассчитывать не стоит.
– Ваше превосходительство, а правду говорят, что вы корабли переделывать хотите?
Вервольф и Илья удивленно переглянулись. Конечно, планы по модернизации были. Более того - даже в виде приказов направлялись в Артур. Но, судя по всему, были надежно 'зачитаны' в канцелярии наместника и в штабе Старка.
– Есть такая мысль, - осторожно отметил Илья.
– Много ненужного и лишнего на кораблях. Мины заграждения, например, зачем на броненосцах? Им и артиллерии хватает. А мины - это дело миноносцев и минных заградителей.
– У нас до сих пор шушукаются насчет того, что Вы 'Енисей' с 'Боярином' спасли, - раздался новый голос.
При этих словах Вервольф непроизвольно вздрогнул. "Неслабо так "сарафанное радио" работает на эскадре" - пронеслось в голове советника. Но Илья, казалось, даже и глазом не моргнул.
– Ну, не я лично, - усмехнулся адмирал.
– Но, кое-что в морском деле смыслим. Чай, недаром государь орлов на плечи посадил!
Очень скоро на палубе, где адмирал присоединился к матросскому обеду, стало негде яблоку упасть. Причем - практически в прямом смысле этих слов. Матросы и офицеры стекались со всего корабля, чтобы хотя бы немного посмотреть на странного "адмирала-мальчишку", который не гнушаясь, сидел за одним столом с матросами, запретив им на время обеда называть его 'ваше превосходительство'.
– Адмирал рушит все морские традиции, - с усмешкой заметил Вельхеор.
– Скорее - рождает новые, Паш, - ответил Гарик.
Сергей, пока адмирал слушал матросские речи, высмотрев в окружавшей толпе Григоровича, протиснулся к нему.
– Иван Константинович, позвольте вас на два слова...
* * *
После "Цесаревича", Илья, естественно, направился на "Палладу".
Трёхтрубный крейсер стоял посреди сухого дока, удерживаемый десятками мощных деревянных распорок в вертикальном положении. В левом борту зияла приличных размеров пробоина с вмятыми, рваными краями стальных листов, точащими во все стороны волокнами размозженной деревянной обшивки оборванными листами меди. Вокруг пробоины были выставлены леса, но пока что особого прогресса в её заделке видно не было. Конечно, кое-что из покореженных листов уже было срублено, это видно было и отсюда, с края котлована старого китайского дока, да и в отсеках, пожалуй, уже расчистили кое-что из искорёженных конструкций, но корабль стоял в доке уже неделю, и картинка как-то не особо соответствовала этому сроку...
И здесь, нерадивому командиру пришлось отведать адмиральского гнева.
После 'Цесаревича' с его образцовыми матросами, 'палладинцы' выглядели, как бедные родственнички. Да и само общее состояние корабля отличалось разительно.
– Это что, господин капитан первого ранга, такое?
– Прорычал Илья, указывая капитану на захламленную палубу. Обрезки труб, канатов, куски искорёженного металла и разбросанные инструменты, валяющиеся то тут, то там обгорелые и помятые гильзы от 75-миллиметровых патронов к пушкам Канэ, очевидно, извлеченные из поврежденного при взрыве патронного погреба, создавали скорее впечатление разгоревшегося на палубе боя, нежели ремонта корабля.
– Это у Вас боевой корабль или свалка металлолома?
Капитан 1-ого ранга Сарнавский, попытался оправдаться, что содержать корабль в чистоте во время ремонта практически невозможно.
– Скажите это экипажу 'Цесаревича', - сквозь зубы прошипел Илья.
Дав капитану приказ в недельный срок привести крейсер в порядок, а матросам на сегодняшний день дать отдых, он мгновенно пресек попытки капитана возразить.
– Владимир Симонович! Власть, а тем более - власть командира - это прежде всего ответственность. За свой корабль. За дело, которое Вам поручено. И за людей, находящихся в Вашем подчинении. И будьте любезны, позаботьтесь об их благополучии, господин капитан первого ранга. Пока о вас не побеспокоился трибунал. И приведите людей и корабль в порядок. Богом клянусь, если подобное повторится - я не пожалею сил, чтобы вы впредь ничего крупнее миноноски не приняли под свое командование.
Разнос капитану Илья устроил с глазу на глаз, дабы окончательно не уронить его авторитет, судя по всему и без того не очень высокий, среди команды. Владимир Симонович вступил в командование "Палладой" совсем недавно, поэтому Вервольф надеялся, что каперанг, который в их истории дослужился до командующего Черноморским флотом, внемлет голосу разума и приведет крейсер надлежащий вид.
А их тем временем ждал ещё один трёхтрубный корабль, приткнувшийся к отмели у входа на рейд. На этот раз не крейсер, а красавец-броненосец, детище американской верфи "Крамп и сыновья", который после взрыва японской самодвижущейся мины превратился в неподвижную батарею.