1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре). Книга 2. Июль-сентябрь.
Шрифт:
Это сказал Усикава.
Оба высказывания слишком абстрактны. И в одном и в другом основная мысль заретуширована. Но схожи они тем, что именно недоговорено: Тэнго, сам того не ведая, выпустил в мир некую силу, вроде джинна из бутылки, и эта сила оказывает на окружающих очень дурное воздействие.
Он выключил процессор, сел на пол и уставился на телефонный аппарат. Не хватает подсказок. Для составления пазла нужно больше кусочков. Только их ему никто не дает. Определенно, его жизнь (а может, и мир вообще) переживает острый дефицит откровенности.
Может, кому-нибудь позвонить? — подумал Тэнго. Например, Комацу, сэнсэю или Усикаве? Однако набирать чей-либо номер не поднималась рука. Их прозрачными намеками он уже сыт по горло. Там, где вместо подсказок сплошные недомолвки, ничего, кроме новых загадок, не получается. И продолжать такое до
Дни пролетали один за другим. Наконец Тэнго надоело сидеть дома и ждать, когда случится хоть что-нибудь. Рассовав по карманам бумажник и книгу в мягкой обложке, он надел кепку, нацепил очки от солнца и вышел из дома. Решительной походкой добрался до станции, предъявил на турникете проездной, сел в поезд. Никуда конкретно. Просто в электричку, и все. Вагон оказался почти пустым. Абсолютно никаких планов на сегодня не было. Полная свобода ехать куда угодно и делать (или не делать) все, что заблагорассудится. Солнечное летнее утро, десять часов, за окном вагона — ни ветерка.
По дороге к станции Тэнго, помня об Усикаве, несколько раз останавливался и, резко обернувшись, пытался вычислить, нет ли за ним хвоста. Однако ничего подозрительного не заметил. На станции сделал вид, что направляется на одну платформу, но, словно передумав в последний момент, развернулся и быстро перешел на другую. Никто вокруг не повторил его пируэта. Классическая мания преследования, вздохнул Тэнго. Очень нужно кому-то за мной следить. Не настолько важная птица. Да и люди Усикавы не стали бы тратить столько времени зря. Я ведь понятия не имею, куда еду и что собираюсь делать. Если б мог, сам бы с удовольствием последил за собой из-за какого-нибудь угла.
Поезд проехал станции Синдзюку, Ёцуя, Отяномидзу и прибыл на конечную — Токио-эки [14] . Пассажиры начали освобождать вагоны, вышел и Тэнго. Сел на скамейку и задумался, что делать дальше. Куда лучше съездить? Сейчас я на Токио-эки. Впереди абсолютно свободный день. Можно поехать куда угодно. Кажется, будет жарко. Махнуть на море? Он поднял голову, посмотрел на табло пересадок. И тут наконец сообразил, что же именно собирался сделать все это время.
Тэнго помотал головой. Снова и снова. Но странная мысль исчезать не хотела. Скорее всего, она пришла к нему еще на станции Коэндзи, когда непонятно с чего он решил поехать по Центральной ветке. Вздохнув, он встал со скамейки, сбежал по ступенькам и перебрался к платформам линии Собу. У стойки информации спросил, когда отходит ближайший поезд до станции Тикура. Станционный служащий полистал пухлый томик всеяпонских прибытий-отбытий. В десять тридцать отходил дополнительный на Татэяму. Если там пересесть на обычный, до станции Тикура добираешься в третьем часу. Тэнго купил билеты до Тикуры и обратно. Потом зашел в ресторанчик, заказал рис-карри и овощной салат. Не спеша поел и за чашкой кофе скоротал время до отправления.
14
Токио-эки (букв, «станция Токио») — центральная железнодорожная станция японской столицы, крупнейший в мире надземно-подземный вокзал, принимающий под одной крышей составы метро, пригородные электрички и междугородние поезда.
Решиться на встречу с отцом было непросто. Родственных чувств к нему Тэнго не питал, да и отцовской любви испытать на себе ни разу не довелось. Ждет ли отец этой встречи — бог знает. После того как маленький Тэнго наотрез отказался участвовать в походах за деньгами для «Эн-эйч-кей», их отношения совсем охладели. И примерно тогда же Тэнго окончательно вышел из-под родительского контроля. Без острой необходимости они больше не разговаривали. А четыре года назад, когда отец вышел на пенсию, у него обнаружилась болезнь Альцгеймера, и Тэнго устроил его в санаторий для престарелых близ городка Тикура. До сих пор Тэнго ездил туда лишь дважды. Сначала нужно было уладить формальности с госпитализацией — все-таки он оставался единственным официальным родственником пациента. А во второй раз пришлось навестить отца просто потому, что по правилам санатория больных родственников необходимо иногда навещать. И на этом — все.
Санаторий располагался у самого моря вдали от больших дорог. Когда-то это была загородная вилла какого-то воротилы-дзайбацу [15] , но потом участок выкупила некая страховая компания, решив, что будет весьма прибыльно организовать здесь лечебницу для престарелых. Полувековой деревянный особняк плохо сочетается с новенькими трехэтажными корпусами из железобетона. Но воздух вокруг очень чистый и, если не считать шума волн, всегда стоит тишина. В безветренный день можно прогуляться по взморью. Рядом сосновая роща. В корпусах — новейшее оборудование.
15
Дзайбацу (яп.) — монополии и финансовые олигархии современной Японии. Объединяют крупнейшие банки, страховые, промышленные и торговые компании страны. Наиболее известные — «Мицуи», «Мицубиси», «Сумитомо» и др.
Благодаря медицинской страховке, выходному пособию, пенсии и личным сбережениям Тэнго удалось организовать все так, чтобы отец его, ни в чем не нуждаясь, провел там остаток жизни. Не будь старик официальным пенсионером корпорации «Эн-эйч-кей», так бы не получилось. Капитала папаша не оставил, но старость свою обеспечил — и слава богу. Уже за это Тэнго был ему благодарен. Являлся ли этот человек биологическим отцом Тэнго, уже не важно. Тэнго не хотел от него ничего получить — и ничего не хотел ему дать. Он и его отец прибыли в этот мир с разных планет и разлетаются по разным планетам. Несколько лет жизни им пришлось провести бок о бок. И все. Раз уж так вышло — жаль, но деваться некуда.
И теперь пришло время посетить отца в третий раз. Тэнго понимал это. Ехать не хотелось. Сильно тянуло назад, домой. Но в кармане уже лежали билеты туда и обратно, и с этим ничего не поделать.
Расплатившись, Тэнго вышел из ресторана, взобрался по лестнице на платформу и стал ждать поезда на Татэяму. В очередной раз ощупал взглядом окружающее пространство, но хвоста не заметил. На платформе были сплошь счастливые семейства с детьми, собравшиеся на пляж. Тэнго снял очки от солнца, спрятал в карман, поправил на голове бейсбольную кепку. Да идите вы все, подумал он. Хотите шпионить — шпионьте сколько влезет. А я сейчас еду в санаторий на взморье префектуры Тиба повидаться с собственным отцом. Может, он еще помнит сына, а может, и нет. В прошлую их встречу вспоминал с трудом. Теперь, наверное, будет хуже. Болезнь Альцгеймера может прогрессировать, но не лечится. Так утверждают врачи. Что-то вроде шестеренки, которое вращается только вперед. Это все, что Тэнго знал о болезни Альцгеймера.
Поезд отъехал от станции, и Тэнго достал из кармана книгу. То был сборник рассказов о путешествиях. Герой одного рассказа, молодой человек, приехал в город, которым правили кошки. «Кошачий город» — так и назывался этот рассказ. Сказочная история, автор — немец, чьего имени Тэнго раньше не слыхал. Как указывалось в комментариях, писал между Первой и Второй мировыми войнами.
Молодой человек путешествовал в одиночку, и багаж его состоял из единственного портфеля. Ехал куда глаза глядят. Просто садился в поезд и сходил где понравится. Селился в местной гостинице, осматривал город, жил там, пока не надоест. А потом снова садился в поезд и ехал дальше. Так он всегда проводил отпуска.
За окном поезда раскинулся чудесный пейзаж — зеленые холмы, огибающая их змейкой река. А вдоль реки — тихий маленький городок со старинными каменными мостами. Картина эта заворожила молодого человека. Наверняка здесь отлично готовят форель, подумал он. Поезд остановился, и он сошел. Ступил на перрон — и состав тут же унесся прочь.
Никаких служащих на станции он не встретил. Видимо, поезда здесь останавливались очень редко. Он перешел по мосту через реку, вошел в городок. Стояла полная тишина. Ни единого человека не попалось ему на глаза. Жалюзи у всех магазинчиков оказались закрыты, ни в одной конторе никто не работал. В единственной гостинице городка также не было ни души. Молодой человек позвонил в колокольчик, но тщетно. Похоже, людей в этом городе просто не существует, подумал он. Или все они где-то спят? Но на часах десять тридцать утра. Слишком рано для послеобеденного сна. А может, люди отчего-то бросили этот город и куда-то ушли? Так или иначе, до завтрашнего утра никаких поездов не будет, а значит, придется здесь ночевать. Без всякой цели он бродил по городку, убивая время.