20 000 лье под водой

Верн Жюль

– Скажу только, что способы получения и использования электрической энергии на моем корабле весьма отличаются от общеизвестных. Но углубляться в подробности не стану, так как это одна из моих тайн. Океан снабжает меня электричеством, а электричество дает «Наутилусу» тепло, свет, способность двигаться – словом, жизнь!

– Не смею настаивать, сударь, достаточно и этого. Признаться, я изумлен! Неужели и воздух для дыхания…

– О, я мог бы получать и чистейший кислород! Но это излишне, так как я могу в любой момент подняться на поверхность океана. Кроме того, на судне имеются специальные резервуары, в которые электрические насосы нагнетают воздух, что позволяет нам достаточно

длительное время находиться на глубине.

– Поразительно! – воскликнул я. – Вы, очевидно, сделали целый ряд крупных открытий, выявив двигательную мощь электрической энергии?

– Во всяком случае, – сказал на это капитан, – я нашел ей самое широкое применение. Вы видите повсюду светильники, дающие ровный и постоянный свет, эти часы на стене – электрические и не уступают лучшим хронометрам. А вот и еще одно применение электричества: циферблат, который вы видите перед собой, служит указателем скорости «Наутилуса». Так, сейчас мы движемся со скоростью не более пятнадцати морских миль в час. А сейчас давайте пройдем в кормовые отсеки «Наутилуса»…

Попутно я ознакомился с внутренним устройством подводного корабля, а заодно прикинул его размеры. Длина судна составляла более семидесяти метров, и я окончательно убедился, каким грандиозным творением разума был «Наутилус».

По пути Немо остановился в тесном помещении между двумя стальными переборками. Трап, привинченный к стене, поднимался к потолку. Я поинтересовался, куда ведет этот трап.

– К шлюпке, – отвечал капитан. – Она служит для прогулок и рыбной ловли. Но нам не приходится подниматься на поверхность, чтобы спустить ее на воду. Шлюпка помещается в специальной выемке в кормовой части палубы «Наутилуса». Она снабжена водонепроницаемой крышкой. Трап ведет к узкому люку в палубе «Наутилуса», который связан с таким же люком в дне шлюпки. Достаточно подняться туда, закрыть люк и отвинтить болты, чтобы мгновенно всплыть на поверхность. После чего можно открыть герметичный люк, поставить мачту с парусом или взяться за весла.

Миновав лестничный пролет, мы прошли мимо открытой двери небольшой каюты, где Консель и Нед Ленд, судя по всему, только что покончили с завтраком. Рядом находились камбуз и обширные судовые кладовые.

И повсюду было электричество: вместо газовых горелок использовались платиновые пластины, которые ток раскалял добела, поддерживая необходимую температуру плиты. На электричестве работал и опреснительный аппарат, снабжавший команду чистейшей пресной водой. Возле камбуза размещалась ванная комната, куда бесперебойно подавалась горячая и холодная вода.

Далее находился матросский кубрик, но его дверь оказалась запертой, и мне не удалось определить численность экипажа и обслуживающего персонала на борту.

Стальная водонепроницаемая переборка отделяла кубрик от машинного отделения, где капитан Немо, первоклассный инженер и конструктор, установил машины, приводившие «Наутилус» в движение. Это помещение имело не менее двадцати метров в длину и было ярко освещено. В ближней части располагались батареи, вырабатывавшие электрическую энергию, во второй – двигатели, вращавшие винт корабля.

Ничего похожего на машинные отделения пароходов – абсолютная чистота, отсутствие грохота шатунов и свиста пара. Однако я сразу же почувствовал какой-то неприятный запах, и капитан Немо заметил это.

– Это газ, – сказал он, – который выделяется при извлечении натрия из морской воды. Приходится с этим мириться, хотя каждое утро мы основательно вентилируем весь корабль.

Я принялся с любопытством осматривать механизмы и агрегаты, заполнявшие почти все пространство отделения.

– Как видите, – сказал капитан

Немо, – электрическая энергия, выработанная батареями, передается в машинное отделение, где приводит в действие электромоторы, которые через систему передач, в свою очередь, приводят в движение гребной вал. Винт «Наутилуса» имеет диаметр шесть метров, а скорость его вращения достигает ста двадцати оборотов в секунду. Это и позволяет судну развивать скорость в пятьдесят миль в час.

Теперь, выслушав этого человека, я не сомневался: тут кроется какая-то тайна. Каким образом Немо удавалось получать ток высокого напряжения от низковольтных химических батарей? Откуда взялась такая громадная мощность? Я не мог этого понять, но чувствовал, что настаивать на пояснениях бессмысленно.

– Да, капитан, – наконец проговорил я, – результаты налицо. Я хорошо помню, как искусно маневрировал «Наутилус» вокруг «Авраама Линкольна». Но скорость – это еще не все. Нужно видеть, куда идешь, иметь возможность управлять судном по вертикали и горизонтали! Каким образом вы погружаетесь на глубины, где давление достигает ста атмосфер? Как поднимаетесь на поверхность? Или я не вправе задавать такие вопросы?

– Отчего же, господин профессор, – произнес капитан. – Ведь вы отныне навсегда связаны с моим подводным кораблем. Вернемся в салон – это наш главный рабочий кабинет, и там вы узнаете все, что вам необходимо знать о «Наутилусе».

13

Некоторые цифры

Вскоре мы уже сидели на диване в салоне. Капитан Немо разложил передо мною чертежи, представлявшие собой продольный и поперечный разрез «Наутилуса», и сказал:

– Вот, мсье Аронакс, план судна, на котором вы находитесь. Формой оно напоминает сигару длиной чуть больше семидесяти метров и шириной в центральной части до восьми метров. Эти две величины позволяют вычислить площадь главной палубы и объем «Наутилуса». Площадь его составляет тысячу одиннадцать квадратных метров, а объем – тысячу пятьсот кубических метров, иначе говоря, его полное водоизмещение составляет тысячу пятьсот тонн.

Разрабатывая проект судна для подводного плавания, я исходил из того, что в надводном положении девять десятых его объема будут погружены в воду и лишь одна останется над поверхностью. Для этого судно должно весить не более тысячи трехсот пятидесяти шести тонн, а значит, при его конструировании следовало отталкиваться от этой цифры.

«Наутилус» имеет два корпуса – наружный и внутренний; они соединены между собой стальными балками, что придает судну колоссальную прочность и способность противостоять почти любому давлению. Толщина наружной обшивки не менее пяти сантиметров, а ее вес – триста девяносто пять тонн. Внутренняя обшивка и киль весят шестьдесят две тонны, а машины, балласт, внутренние переборки и прочее оборудование, вместе взятые, весят девятьсот шестьдесят с небольшим тонн. Итак, общий вес судна составляет тысячу триста пятьдесят шесть тонн.

– Это означает, – продолжал капитан, – что для того, чтобы полностью погрузить «Наутилус» в воду, необходимо иметь резервуары, равные десятой доле его объема, то есть способные вместить около ста пятидесяти тонн воды. Такие резервуары имеются в трюме «Наутилуса». Стоит открыть клапаны, как они наполняются водой и корабль погружается, поскольку его удельный вес становится равным удельному весу воды! Однако необходимо было учесть и то, что при высоком давлении вода немного сжимается, а ее объем, соответственно, уменьшается. Поэтому пришлось установить дополнительные резервуары вместимостью в сто тонн, хотя для того, чтобы погрузиться на глубину одного километра, хватило бы и шести тонн балласта.