#20 восьмая
Шрифт:
Пауза. Следом мысль: «Ну, ничего себе…» И вот тут во мне взыграло ретивое. Вместо того, чтобы судорожно вздохнуть, что со мной случалось в минуты злости или растерянности, набираю воздух в лёгкие — и в последний момент передумываю устраивать «Лёхе» укорот. Действительно, зачем мне скандалить с высокопоставленным сотрудником «Systems One», который уже завтра будет оценивать моё выступление на круглом столе? Тем более, что в игру, предложенную им, можно играть вдвоём. Вопрос только, кто первым не выдержит.
— Как скажете, Алексей Михайлович, — подобострастно отвечаю я. — Вам видней...
— Вот именно.
— …вы ведь в возрасте почтенном, — невинно заканчиваю я свою мысль и победоносно фыркаю. А Андреев смеётся. У него приятный смех — глубокий и искренний, он почти убивает мой страх перед ним, и я расправляю плечи.
— А знаешь, ты мне нравишься, — отсмеявшись, заявляет мне «Лёха».
— А вы мне — нет.
— А ещё мне нравится, как ты произнесла моё имя, — задумчиво говорит Андреев. — Повтори ещё раз. И скажи ещё что-нибудь. Ну, давай… кошечка.
Я ошеломлённо распахиваю глаза. Андреев же удовлетворённо прикрывает свои ясные очи, стекает вниз по сидению и кладет ногу на ногу. Он явно ожидает свой приз.
— Вот что, Алексей… Михайлович, — пытаюсь взять себя в руки я, — а вам случайно не пора обратно в бизнес-класс, а то без вас там весь коньяк закончится?
Андреев хмыкает, взмахивает ресницами, садится прямо и разворачивается ко мне. Точёный нос, греховный рот, на скуле — маленький шрамик. «А хорошо тебе кто-то вломил», — с неожиданной злостью думаю я. «Нет, не надо так на него смотреть», — останавливает меня мой разум. И я отворачиваюсь.
— Ладно, Лена, прости. — Оказывается, Андреев успел осторожно дотронуться до моей руки. Я непроизвольно вздрагиваю. — Слушай, я не хотел смутить тебя, — винится Алексей Михайлович. — Вообще-то, я пришел попросить прощение за ту встречу в коридоре... Ну как, теперь мир?
Я моргаю и одновременно пытаюсь найти выход из тупика.
— Предположим, да, — осторожно отвечаю я.
— Вот молодец. — Это звучит покровительственно.
— А если бы я сказала «нет»?
— О-о, я тебе не советую.
— А — это почему?
— А дурная примета. Лёгкой жизни не будет.
Наши глаза сталкиваются. И его взгляд начинает буквально поглощать меня. «У него всё это уже было, — соображаю я. — И он прекрасно знает, как вести себя в подобных ситуациях. А ты ничего не знаешь, потому что у тебя такого опыта нет. У тебя есть только Макс».
— Лена, — Андреев интимно наклоняется ко мне. Его тёплая рука мягко ложится на мой кулачок. Тон, обращённый ко мне, нейтральный, голос — гибкий, а у меня снова мурашки по коже. Я вырываю руку и отвожу взгляд в сторону. — Лен, ну хватит придумывать со мной несуществующие конфликты. У тебя же хватает ума не бросать мне открытый вызов? Ну давай, просто скажи мне «да». Сама. Ну, пожалуйста… — и его пальцы скользят по внутренней стороне моего запястья.
Это было нечто. За три минуты меня со знанием дела пытался выдрессировать мужчина, у которого было очень спокойное лицо и отточенные манеры. Я опустила голову вниз и закусила губы. На Макса это действовало как удар кнута. Андреев же помолчал, с интересом меня разглядывая. Потом вздохнул.
— Ладно, пойду, пожалуй, — сообщил он мне так, точно это я его задерживала. Но, проходя мимо, он всё-таки остановился: — Лен, может быть, передумаешь? Сама?
«Странно, — мелькает в моей голове, — на конце вопроса у Макса всегда стоял восклицательный знак. А у Андреева — многоточие. Точно обещание». Я зажмуриваюсь: мне опять не хватает воздуха. И тут я чувствую дыхание, опалившее мне щеку.
— Ну что ж, в таком случае, этот день закончится иначе, чем ты его себе распланировала.
В голосе Андреева решимость. Многоточий больше нет. Я оцепенела. Сжалась в кресле, глядя теперь только вниз. Увидела длинные ноги в чернильных джинсах, дорогие кроссовки «Nike Sweeper Textille», которые уверенно шагнули за переборку. Потом, сквозь шум в ушах, услышала подвыпивший голос Дениса и — «о нет, Анечка, Денису больше не наливать, а то он забудет, куда он летит».
Я сидела, слушала их смех, сжимала в руке самолётик и приказывала себе не разреветься. Потому что поняла прозрением всех блаженных, кто не раз попадал в беду: Андреев — загонщик. Я — жертва. И на меня был только что объявлен сезон охоты.».
Глава 3. Velkommen til Danmark
«Когда ссорятся друзья, всплывает истина.»
((с) Виктория Холт).
28 .
«Самолёт пошёл на снижение, и из бизнес-класса, опираясь на стюардессу, выкатился пошатывающий, но очень довольный Денис. Посмотрел на меня. Открыл было рот, чтобы что-то сказать, но обречённо махнул рукой и плюхнулся на своё место. «Андреев его уже обработал», — с горечью сообразила я, отметив и мутный взгляд Дениса, и отсутствие у него желания вовлекать меня в очередной беспонтовый разговор. Загорелась надпись «fasten your seat belts». Покружив, «боинг» коршуном бросился к огонькам уже близкой земли. Преодолев ком, вставший в горле, я дождалась, когда самолёт мастерски зайдёт на посадку. Вместе со всеми похлопала командиру корабля и бережно убрала в сумку свой игрушечный «боинг». «Я справлюсь, Макс, — пообещала я Сафронову, — этот “Лёха” ничего мне не сделает». Вытащила телефон, написала Максиму и маме по эсэмэске. Получила от мамы развернутый, как простыня, ответ и игривый смайлик от Макса.
Пройдя длинный, как кишечная полость удава, серый телетрап, забрала с багажной ленты чемодан. Преодолела контрольно-пограничный пункт, перешла в общий зал. Нашу группу я опознала сразу. Достаточно было увидеть типично светловолосого для скандинавов паренька с табличкой «Systems One», и льнущего к скандинаву Дениса. Несчастный датчанин поправлял очки, старательно игнорировал Дениса и тщательно пересчитывал пребывающих по головам. Денис же покачивался и с интересом разглядывал девушек нашей группы. А я трусливо покрутила головой, но Андреева не увидела. «Он с нами не поедет», — решила я. Обрадовавшись этому, с удовольствием рассмотрела, наконец, внутренности «Каструп». Аэропорт был огромным. Пятиэтажный, раскинутый, как огромная сфера, с тёмным полом и крышей, похожей на алюминиевую капсулу, откуда лучами ниспадал свет. Воздух, стекло — и скульптуры двух латунных дам, навсегда замерших от любопытства не то на втором, не то на третьем этаже. «Красиво, стильно, вдохновенно», — так в подобных случаях говорил Макс. Достав iPhone, нацелила на латунных дев камеру и прицелилась сделать снимок для «Инстаграмма».
— Лена, Леночка, привет! — распахнув объятия, подбежала ко мне Света, одна из лучших менеджеров по продажам у наших питерских реселлеров. — Ну, как твои дела?
— Хорошо, а ты как?
Света Аверина рассмеялась. Я с удовольствием оглядела её. Длинноногая, как балерина, тридцатилетняя Света в избытке обладала тем, чего не было у меня: интеллигентной невозмутимой насмешливостью и готовностью снести всё на пути ради своей цели.
— Леночка, ты чудесно выглядишь. Прекрасная стрижка. Где делала? — И Света шутливо потянула меня за прядь. — Впрочем, какая разница… Тебе очень идёт. А, кстати, ты случайно Андреева здесь не видела? Бизнес-класс ведь уже выпустили?