2018: Северный ветер. Том 1
Шрифт:
Однако на этот раз обошлось без резни. Небесные всадники особой кровожадностью не отличались, чего нельзя было сказать о жажде наживы, так что Гишан ограбили крепко, девок перепортили изрядно, однако в целом горожане отделались малой кровью. Тем более, что Дейру позарез требовались живые и здоровые гишанцы… Не все, разумеется, но некоторые.
Отряд Дейра, несмотря на то, что был тем ещё сборищем отбросов, дисциплину знал крепко. В разграблении Гишана они поучаствовали, но лишь вскользь, а почти сразу же заняли захватом стоящих у пристаней кнорров. Детванцы были недовольны, ворчали, но своего молодого вождя слушались крепко — побаивались. Часть кораблей смогли уйти, но большинство осталось у городского причала.
Грабёж, сбор награбленного, обмывание грабежа найденными запасами алкоголя и приход в себя после всего этого продлились до вечера следующего дня. После чего детванцы и весьма недовольные Небесные всадники погрузились на захваченные корабли и начали спускаться вниз по течению.
…Пришедшие из Гишана корабли подозрения не вызвали — экипажи кнорров стражникам Оумарена были знакомы. А что на кораблях были какие-то неизвестные наёмники — дело привычное, мало ли кто решил сколотить ватагу и отправиться на юг… Пусть даже и когда эос громит пришедшая с севера Орда — каждый сам за себя, один Крольм за всех.
Пока гишанские корабли швартовались у причалов, дабы продать кое-какой товар и пополнить запасы, гарнизон Эсселя был поднят по тревоге — на границе посада словно из ниоткуда возникли незнакомые всадники, которые огнём и железом прошлись по окраинам города.
В порту из-за этого остались чисто номинальные силы… Чем Дейр не преминул воспользоваться. Два десятка солдат Оумаренов были моментально перебиты, а затем Детван запалил захваченные корабли, которые были набиты маслом, смолой, паклей и пенькой.
Пожар разгорелся моментально и быстро охватил весь порт, стремительно подступая к городским стенам. К деревянным городским стенам.
Часть горожан начала покидать город, а гарнизон оказался занят борьбой с огнём. Поэтому в общей неразберихе отряд Дейра сумел проскользнуть за стены и выйти к главным воротам, попутно уничтожив несколько отрядов Оумаренов.
Детванцы с налёта захватил ворота, распахнули их и впустили внутрь Небесных всадников…
Ночной бой, а особенно в городе — штука опасная и непредсказуемая. Непонятно кто свой, кто чужой… Да вообще в темноте мало что поймёшь. Порой даже в бой вступать не нужно, чтобы получить рану или даже и вовсе помереть — одно неосторожное движения, и ты в лучшем случае споткнёшься. А в худшем случае тебя затопчут свои же всадники, или наоборот — конь в темноте споткнётся, сломает ногу, а ты слетишь с него и тоже что-нибудь сломаешь. Например, шею.
Небесные всадники, правда, на всё это наплевали и в бой бросились с азартом. Во многом потому, что им никогда раньше не приходилось воевать ночью в городе.
Дейр же со своим отрядом не стал рисковать и ввязываться в стычки на улицах Эсселя, оставив это хорасанцам, а сам со своим отрядом направился к Дому Старейшин…
…Когда забрезжил рассвет стало ясно — пожар удалось остановить. Порт выгорел, считай, подчистую вместе со всеми кораблями у пристаней. Стена около реки тоже частично сгорела, частично разрушилась, но внутри города пострадало лишь несколько кварталов.
Немало горожан погибло, ещё больше спешно покинули ночью Эссель, забрав с собой лишь самое необходимое. Из тысячи бойцов гарнизона в строю осталось меньше половины, да и те едва держались на ногах от усталости — из сил выбились даже двужильные орки.
Небесные всадники тоже оказались серьёзно потрёпаны — из пяти сотен в строю осталось всего двести с лишним бойцов. Раненых были многие десятки — всё-таки кавалерия в ночном городском бою крайне уязвима, если не сказать больше.
Зато отряд Дейра почти не понёс потерь — Дом Старейшин им удалось захватить с налёта, после чего северяне засели в обороне и всю ночь даже носа не высовывали за пределы укреплённой усадьбы.
Хорасанцы и эссельцы выдохлись, у Дейра не хватало сил, чтобы, случись что, вломить и тем, и другим, поэтому он первым и предложил начать переговоры.
Переговоры затянулись до полудня и только чудом помимо угроз и криков в ход не пошли кулаки, топоры и мечи. Небесные всадники упорствовали, считая себя новыми хозяевами города и требовали полной капитуляции от клана Оумарен. Оумарены тянули время, пока их бойцы отдыхали и приходили в себя, но в целом были готовы откупиться и примкнуть к Орде, если им гарантируют пощаду. Дейр в основном помалкивал, больше слушая.
В какой-то момент до хорасанцев дошло, что чем дольше они тут сидят, тем сильнее становятся защитники Эсселя, так что в итоге пришли к компромиссу.
Клан Оумарен платит отступные в тысячу имперских статеров — золотом, серебром или прочими ценными вещами. Дикие настаивали именно на них — стальное оружие и доспехи, пряности, ткани, стеклянная посуда. Оумарен на такую сумму согласился, но выторговал себе рассрочку, с размещением отряда Небесных всадников в городе для гарантии выплаты.
Впрочем, вряд ли для кого-то было секретом, что все эти договорённости северяне нарушат при первой же возможности.
Когда к Небесным всадникам подойдёт подкрепление клана, то они наверняка попытаются окончательно разгромить Оумарен. И напротив, эссельский клан присягнул Орде с умыслом, что между союзников репарации если и существуют, то будут значительно ослаблены.
Дейр же выбил для себя и своего отряда довольно скромную долю — всего лишь десятую долю от добычи, слово эссельцев примкнуть к Орде и открыть ворота войску шера Узервааза, а также Дом Старейшин в своё владение вместе с расположенным в нём каменным изваянием Неведомого. В Эсселе была сильна вера в Древних богов Севера, поэтому вместо храма Крольма и капища Лонара в нём всюду были установлены идолы и ритуальные столбы Безымянного бога.
Оумарен напряглись, потому как указанный идол считался самым древним из всех в городе, привезённым откуда-то из земель по ту сторону хребта Рубикон, но, скрепя сердце, всё-таки вынуждены были согласиться. Кланом они были не особо набожным, а грубоватая каменная статуя была штукой не слишком ценной. Передача Дома Старейшин вообще вопросов не вызвала — ни сама усадьба, ни что-либо внутри неё никакой особой ценности не представляли.
Небесные всадники же предположили, что их самым наглым образом обманывают. Если гефарцы особого пиетета к легендам не питали, то хорасанцы напротив твёрдо знали, что если по условиям гиаша требуют что-то незначительное, то это наоборот — либо что-то крайне ценное, либо сыграет в будущем важную роль.