22 июня 1941 года

Чунихин Владимир Михайлович

6. В Верховном командовании разрабатывается два плана окружения Красной Армии.

а) атака от Люблина по Припяти (Польша) до Киева. Другие части из Румынии в пространстве между Баси и Буковиной по направлению Тетерев.

б) Из Восточной Пруссии по Мемель, Виллиг, Березина, Днепру до Киева. Южное продвижение, как и в первом случае, из Румынии. Дерзко, неправда ли? Гитлер сказал в своей последней речи; "Если эти планы удадутся, Красная Армия будет окончательно уничтожена. То же самое, что и во Франции. По руслам рек окружить и уничтожить".

Из Албании хотят отрезать СССР от Дарданелл. Гитлер будет стараться, как и во Франции, напасть на СССР с силами, в три раза превосходящими Ваши.

Германия - 14 миллионов, Италия, Испания, Венгрия, Румыния - 4 миллиона. Итого 18 миллионов. А сколько же должен тогда иметь СССР? 20 миллионов по крайней мере. 20 миллионов к весне. К состоянию высшей боевой готовности относится наличие большой армии.

АВП РФ. Ф.06. Оп.З (доп). П.36. Д.467. Лл.1-4. Машинопись, заверенная копия. Имеется помета В. Молотова: "Тов.Сталину - для сведения. 24 декабря 1940 г.". Оригинал письма на немецком языке не публикуется".

Взято из сборника документов "1941 год", т.1.

Документ N 204.

Снова информация о том, что немцы готовят нападение на Советский Союз весной 1941 года. Рассказано достаточно подробно о планах немецкого командования. Верить им?

Наступление на Киев с окружением советских войск ударами от Люблина и из Румынии. Можно верить? Как вариант, почему нет? Однако, мы с вами видели, что советский Генштаб в это время ожидал главный удар немцев на Минск. Но даже если советское командование и допускало вариант главного удара немцев на Украину, то все равно было уверено в том, что в этом случае все равно вспомогательный удар обязательно должен был наноситься немцами и в Белоруссии. А не так, как изложено здесь, без упоминания немецкого наступления в Белоруссии вообще.

Вторым называется вариант удара из Восточной Пруссии, от Мемеля, по руслу Днепра на Киев... Кстати, напомню, что в августовской записке на имя Сталина и Молотова за подписью Тимошенко и Шапошникова наиболее вероятным назывался не просто удар севернее устья реки Сан, но конкретно удар из Восточной Пруссии на Ригу и далее, с поворотом на Минск. Но удар из Восточной Пруссии на Киев? Невообразимо растягивая коммуникации и подставляя свой левый фланг под удар советских войск? Вариант совершенно фантастический. Кстати, в действительности никогда всерьез и не рассматривавшийся немецким Генеральным штабом. Да и советским Генштабом тоже.

Но самое большое сомнение в этом письме должна была вызвать указанная там численность немецкой армии. Советский Генштаб в это время, как мы с вами видели, оценивал численность германской армии в 240 - 243 дивизий, с общей численностью до 8 миллионов человек. Одновременно предполагалось, что немцы смогут выделить для нападения на СССР порядка 170 дивизий. Ожидалось, что группировка войск вторжения вместе с союзниками должна была составить 233 дивизии. Общая их численность никак не могла быть больше 7 миллионов человек. Даже по ожиданиям советского Генштаба. Здесь же до советского руководства доводилась цифра в 18 миллионов. И давался совет увеличить к весне Красную Армию до 20 миллионов человек. А этого можно было достичь только путем объявления в стране всеобщей мобилизации.

А вот, как вы думаете, отреагировало бы руководство нацистской Германии, если бы СССР вдруг внезапно объявил всеобщую мобилизацию? И на какой день после ее объявления немцы напали бы на СССР?

Конечно, советское руководство такую глупость совершать не собиралось. Но Молотов, заметим, направил эту информацию Сталину.

Для сведения. О чем?

Кстати, обратим внимание на необычный способ доставки этой информации. Деканозов сообщает, что письмо в советское посольство было получено по почте. Но можно ли было поверить в то, что открытая почта в адрес советского посольства не перлюстрировалась немецкими спецслужбами? Тогда получается, что получено оно с их ведома?

Далее. Письмо, естественно, анонимное. А ведь в такого рода информации особенно важным является понимание уровня, с которого она поступила. А значит, необходимо знать, откуда и при каких обстоятельствах она получена. Здесь же информацию скромно представил неизвестный доброжелатель.

Давайте подумаем. Представим себе, что письмо подбросил хорошо информированный человек, искренне заботящийся о безопасности Советского Союза. Кто он по убеждениям? Коммунист? Коммунист, отлично информированный о планах германского командования ... Как-то не очень в это верится. Хорошо. Тогда - антифашист. А что? Мало ли их было тогда в Германии? Особенно в среде высшего немецкого офицерства...

Да. Предположим, это антифашист, не желающий себя связывать с советской разведкой, но предпочитающий делать это анонимно. Поскольку направил письмо почтой, а значит, не ищет приватных контактов с сотрудниками полпредства. Боится? Не хочет связывать себя с советской разведкой? Может быть, не исключено. Но письмо-то это он в посольство послал, не испугался. Добровольно послал. Единственно по своему нравственному чувству. Властному движению души. Настолько нестерпимому, что не смог молчать.

А почему, собственно, зададимся таким вопросом? Немец-антифашист вовсе не обязательно должен быть сторонником СССР, как бы не уверяла в этом советская пропаганда. Немец-антифашист вполне может быть и просто патриотом Германии, вполне отрицающим коммунистические догмы. Некоторые из таких, кстати, сотрудничали с советской разведкой.

И почему, кстати, сотрудничали? В чем движущая сила их готовности предоставлять секретную информацию советской разведке? Антифашисты... Это значит, что они должны были желать свержения нацистского режима? Да, конечно. Но как можно свергнуть этот режим, который, с одной стороны, надежно защищен всей мощью разветвленного и профессионально состоятельного карательного аппарата, а с другой стороны, массовой поддержкой подавляющего большинства немецкого населения? Своих-то сил у них для этого было явно недостаточно.

Получается, они должны понимать, что свергуть этот режим изнутри в тех условиях почти невозможно. Тогда выходит, что свержение Гитлера может быть следствием удара извне. То есть, усилиями других государств.

Но как этому свержению может способствовать сотрудничество со страной, которая не только не воюет с Гитлером, но еще и явно опасается его? Вот ведь вопрос.

Только важно, что вопрос этот задаем не мы с вами. Важно, что такой же вопрос неминумемо должны были задать себе и те, кто получал эту информацию. Тогда, в декабре 1940 года. И определяя степень ее достоверности даже из того времени, убедиться в том, что ее заметная неточность и ошибочность имеет ясно выраженное желание преувеличить степень угрозы для Советского Союза. Потом окажется, что и нападение Германии весной следующего года тоже не состоялось. А значит, впоследствии получатель информации убеждается в том, что она должна была преувеличить опасность еще и отсюда.