37-й пост
Шрифт:
Ползем очень медленно. Впереди нас шпарит разведывательный БТР, за ним танк. От грохота его двигателя, эхо многоголосьем разносится по горам.
– Сколько нам до границы?
– спрашивает Коцюбинский.
– Полтора дня при таком темпе.
Все сидят молча. Я пытаюсь хоть как то разрядить обстановку.
– Коцюбинский, а где твои штаны?
Все фыркнули, кроме врачихи, она ничего не поняла.
– Духам подарил.
– А они тебе в обмен шаровары...
– Шаровары мне подарил сержант.
– Ну еще бы, - отворачивает в сторону
Это намек на врачиху. Кажется она тоже поняла в чем дело и улыбнулась. Над Коцюбинским стали потешаться.
Мы проехали мимо первого поселения и увидели удивленные лица афганцев, собравшихся на улице.
– Ну вот, - комментирует Джафаров, - это мы на халяву проскочили первую деревню, вот увидите, потом уже такой радости не предвидится.
– Не каркай.
Дорога на удивление многолюдна и нам приходится все время кого то догонять или отставать.
– Почему же мы столько людей не видели там на перекрестке.
– А по карте, с Герата, есть еще дорога, она здорово петляет и выходит сюда, если бы вы были повнимательней, то заметили, что мы уже проехали пересечение дорог.
– Мы не видели ее, мы смотрим на горы.
– Вы должны замечать все.
– Почему же с нее на нас не нападали?
– В начале войны, мы использовали эту дорогу, но потом поняли, что по конфигурации и по сложности ландшафта, нам потребуется для ее охраны значительное количество сил. Где то, через два года после начала войны, духи нам устроили здесь настоящую мясорубку, когда мотополк двигался от границы к Герату. С тех пор мы сократили поток грузов через нее, а потом и вовсе прекратили, бросив основную массу охранных войск по шоссе Кабул - Герат. Похоже, мы тогда договорились с полевыми командирами на этой дороге, что они нас не будут трогать, а мы их. Война здесь затихла... Духи же использовали ее для переброски своих сил в разные районы...
– Нам давно надо было уйти со всех дорог и убраться домой..., - заметил сержант.
– Что же мы охраняли?
– глупо удивляется Коцюбинский.
– Шоссе на Кабул...
Дорога опять петляет по горам. Вдруг как то пропали машины, телеги и пешие. Как будь то всех афганцев сразу предупредили, что мы едем и что то будет... Неожиданно впереди танк останавливается, с него соскакивают солдаты и тут же в наушниках раздается голос Кострова.
– Первый, передают с разведочного БТР, там на вершине непонятное движение.
– Мы подъедем...
Как только БТР останавливается у танка, солдаты по привычки лихо спрыгивают с брони. Даже врачиха, выпрыгнула как коза, оказавшись у больших колес машины.
– Вытащите раненых из БТР, машину вперед. Лейтенант Петров, идите к разведчику, ведите разведку.
Бронетранспортер пошел по шоссе к перевалу. Мы терпеливо ждем.
– Говорил я, что начнется, - говорит Джафаров.
– Заткнись.
Тихо так, что слышно как перегревшаяся вода булькает в системе охлаждения танка.
– Первый, здесь завал и никого нет, - слышится в наушниках голос Петрова, - подкиньте танк.
– Затащите раненых на броню, поехали.
На перевале на дорогу наброшены и выворочены несколько огромных камни.
– Смотрите вокруг внимательно. Расчищайте проход.
Большим тросом танк оттаскивает камни, создавая проход.
– Это нам первый звонок, - говорит Петров, подойдя ко мне.
– Плохо. Время против нас.
– Видно впереди нам что то готовят. Я в плен то попал на дороге... Точно в такой ситуации... Шел на БТРе первым, а они сделали обвал на дороге. Всех, кто был сверху на броне, сразу в лепешку. Я тогда внутри машины, вместе с водителем находился, сидел на радиостанции. Больше двух суток находились в завале, откопали уже духи...
– Что же наши, разве не знали, не могли помочь?
– Наших разгромили. Всю колонну по частям засыпали и каждую часть добивали. Потом прибыли вертолетчики, сняли кого могли и ушли.
Самый большой камень свернули в сторону, расчистив узкий проход. В БТР затащили раненых, мы полезли на верх, на броню. Я махнул рукой Кострову, высунувшемуся из люка танка. Колонна поехала дальше.
– Теперь держись, ребята, - это опять Джафаров.
Кажется мы никогда так внимательно не следили за горами, как сейчас. У всех нервы на пределе.
– Лучше на родном посту сидеть под снарядами, чем так дрожать под невидимым прицелом, - замечает Коцюбинский.
– А ты свои шаровары повесь на штык, сразу все духи перед дорогой исчезнут, - бросает ему реплику сержант.
– Катись, колбаской...
Проползаем новую деревню. На этот раз все вымерло, никого не видно.
– Не ушли, по домам сидят, - бросает бывший пленник.
– Почему так думаете?
– Когда уходят или прячутся в горах, так с собаками. А здесь все собаки на улице.
Действительно, несколько собак непонятной породы облаивали нашу колонну.
– Бросить танки и рвануть бы побыстрей, - замечает Коцюбинский.
– Когда духи выставят пушки, будешь мечтать о танках, - опять ему отвечает Джафаров.
Уже ни у кого нет сомнения, что маджохеды могут применить пушки, танки и всевозможную технику. Поэтому все опять замолчали. Мы ползем за ведущим танком и нашим разведчиком. Проехали деревню.
– Товарищ старший лейтенант, когда остановка, - спрашивает один из легко раненных.
– Дуй прямо с машины, - советует сержант, который догадался в чем дело.
– А как же..., - он вопросительно смотрит на Ковалеву.
– Дурак, доктор уже все повидала и нашего брата насквозь изучила. У тебя же к тому же не на что смотреть...
– Прекрати, Джафаров, - пытается остановить его Ковалева.
– Я отвернулась, мне не до вас.
Под хихиканье солдат, раненый прямо с брони делает на дорогу свои дела.
Я очень напряжен. Не спроста пропали на шоссе жители, попытка задержать колонну означает одно, где то обязательно встретимся с духами.