50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки
Шрифт:
Сочетание имен Баха и Гуно в качестве авторов этой популярной «Аве Марии» выглядит несколько странно. Эти композиторы жили в совершенно разные эпохи в разных странах и принадлежали к разным церквям: Бах был немецким протестантом, а автор знаменитой оперы «Фауст» Гуно — французским католиком. История рождения этой «Аве Марии» довольно причудлива.
В 1722 году Иоганн Себастьян Бах написал сборник из 24 прелюдий и фуг для клавира («Хорошо темперированный клавир»). Его открывала чудесная
130 лет спустя Шарль Гуно перевел эту иллюзию в реальность. Он наложил на музыку баховской прелюдии дополнительный голос так, что прелюдия Баха как бы стала аккомпанементом к этой мелодии. Получилась фортепианная пьеса в возвышенно-романтическом духе.
Дальше в дело вмешался бывший учитель Гуно (и его тесть) — пианист Пьер Циммерман. Услышав эту музыку, он пришел в восторг и сделал несколько транскрипций пьесы для разных исполнительских составов.
Вариант для скрипки (или виолончели) и фортепиано был опубликован первым (в 1853 году). Он получил название «Размышление на тему Первой прелюдии Баха» («Meditation voir Premier Prelude de S. Bach»). Немного позже появился вокальный вариант «Размышления»: к мелодии Гуно были приспособлены стихи французского поэта Альфонса де Ламартина. А еще через несколько лет (в 1859) текст Ламартина был заменен на «Ave Maria». Слова молитвы идеально совпали с вдохновенной мелодией — одной из красивейших в французской музыке. Кому пришла в голову эта идея и кто ее осуществил — неизвестно. Но именно в таком виде это сочинение стало фантастически популярно.
Сам Шарль Гуно не имел ко всем этим переделкам никакого отношения. Но и не протестовал против их издания.
Третья популярная «Аве Мария» имеет совсем уж необычную историю. С ней связана история музыкальной мистификации, и началась она в России, точнее, в Советском Союзе.
В 1970 году всесоюзная фирма «Мелодия» выпустила пластинку с лютневой музыкой XVI–XVII веков. Ее успех был просто сенсационным: в то время как раз начиналась мода на музыку барокко. Среди инструментальных пьес и танцев мало кому известных итальянских и французских композиторов там был и один вокальный номер: «Ave Maria» «неизвестного автора XVI века».
Спустя четыре года ее спела и записала на пластинку («Старинные арии») известная советская оперная певица Ирина Богачева. На обложке автором «Аве Мария» уже значился Джулио Каччини — итальянский композитор XVI века.
Эта ария стала популярным концертным номером, ее спели многие советские и западные певицы и певцы. Строгий торжественный тон с оттенком печали, простая выразительная мелодия — все это привлекло к «Ave Maria» Каччини всеобщие симпатии.
Но у тех музыкантов, кто имел представление о музыке эпохи Возрождения, возникли сомнения: по стилю — гармоническому и мелодическому языку — эта музыка никак не соответствовала XVI веку. Подозрения вызывал и текст, в котором не было ничего, кроме двух слов — «Ave Maria».
Позже выяснилось, что «Ave Maria» (как и некоторые другие пьесы на пластинке лютневой музыки) — это не музыкальный раритет, а современная стилизация, выполненная советским гитаристом и лютнистом Владимиром Вавиловым, принимавшим участие в записи этой пластинки. Он использовал старый прием музыкального пиара, который практиковали другие исполнители, например, знаменитый скрипач Фриц Крейслер.
Маловероятно, что пластинка с сочинениями скромного ленинградского гитариста, не имеющего даже диплома консерватории, привлекло бы внимание публики так, как сенсационное «открытие» якобы забытых шедевров знаменитых композиторов прошлого.
Мистификация Вавилова была раскрыта
ЧТО ЕЩЕ ПОСЛУШАТЬ В ЭТОМ ЖАНРЕ:
Вариант исполнения: Хор Сикстинской капеллы (Sistine Chapel Choir), дирижер Массимо Паломбелла (Massimo Palombella).
Три знаменитые застольные песни: Верди, Бизе, Чайковский
Сюжеты классических опер всегда устроены так, чтобы в них было побольше поводов спеть арию. Собственно, для этого подходят почти все жизненные ситуации, и одна из самых любимых оперными либреттистами — какое-нибудь застолье, когда герой с бокалом в руке произносит тост. Такие арии чаще всего написаны по одной схеме: энергично, бравурно, эффектно по музыке и просто по форме. «Застольные песни» или по-итальянски «бриндизи» («brindisi» — «тосты») — беспроигрышный вариант для автора: их любит и публика, и певцы, поскольку тут обычно есть где блеснуть своими вокальными талантами.
В этом жанре есть свои лидеры — самые известные и популярные оперные тосты.
Застольная песня в операх Верди — всегда дурное предзнаменование. Если в первом действии у него пьют шампанское, значит, в последнем надо ждать чего-то ужасного. Именно так происходит в «Травиате»: она начинается с бала и застолья, а заканчивается страданиями и смертью главной героини от чахотки.
ВАЖНО ЗНАТЬ:
Сюжет «Травиаты» — трогательная история (основанная на реальных событиях) любви дорогой парижской куртизанки и небогатого молодого человека из хорошей семьи. Она живет в мире, где любовь совершенно неуместна, но он смертельно влюблен в нее и свободен от предрассудков. Их попытка спрятать свое тихое счастье вдали от людей, живущих по нормам заканчивается поражением. В конце концов Виолетта умирает на руках безутешного Альфреда.
История их отношений начинается с «Застольной песни» («Libiamo ne’ lieti calici») — самой известной brindisi во всей оперной музыке. Ни один новогодний концерт не обходится без этой песни, как новогодний стол не обходится без шампанского. Эта музыка и есть шампанское, только в звуках. И эффект от нее примерно такой же: градус настроения непременно повысится до легкой эйфории, а жизнь покажется прекрасной и упоительной.
Хотя русские переводы опер Верди вне музыки звучат довольно странно, общее впечатление от содержания «Застольной песни» они передают: