50 Оттенков: До встречи с тобой
Шрифт:
— Не знаю, Флинн, не знаю. Знал бы — не пришел бы к тебе! Есть в ней что-то особенное, что-то примагничивающее меня к ней, что-то притягивающее, — мне стало снова больно.
— Может, ты влюбился, Кристиан? Ты думал об этом? — Флинн поднял бровь вверх, когда делал это предположение.
— Ты рехнулся? Я? Влюбился? Не смеши мои Ауди… — фыркнул я.
— Я серьезно, Кристиан. Ты ведь сказал, что тебе больно, что ты чувствуешь себя отвратительно, после того, как наказал ее. Ты и раньше наказывал девушек, и получал от этого только удовольствие! А в этот раз? Удовольствие было?
— О каком,
— Всю ночь? И ты до сих пор думаешь, что эта девушка тебе безразлична? — ухмыльнулся Флинн. — Была бы безразлична, ты бы не стал из-за нее сидеть на полу всю ночь. Ты попросту плюнул бы на нее и пошел спать…
— Всю ночь. На утро она вышла с красными глазами, мы договорились встретиться в ресторане, где она разрушила все к чертям собачьим! Я просто не могу себя простить за…
— Кристиан, — Флинн снова уставился на меня удивленным взглядом, — я тебя не узнаю, честное слово! Эта девушка творит с тобой чудеса! И я хочу с ней познакомиться однажды…
— Увы, мне придется тебя огорчить, Флинн! Она не хочет меня знать… Цитирую: «Дай мне время забыть тебя. Прощай, Кристиан…» Я не смогу привести ее к тебе…
— Ну, я уверен, что все еще образуется. Мне кажется, она тебя любит… — Флинн сидит с довольным видом и улыбается.
— Почему ты так уверен в этом, Джон? — я не понимаю, почему она должна любить такого монстра, как я?
— Потому, Кристиан, что ей было больно от того, что ты причинил ей боль. Она не хотела, чтобы ты так с ней поступал… Она не такая покорная, как другие девушки, да?
— Как ты узнал? — я нахмурился, при этом подняв вопросительно бровь.
— Ну, твои сабы всегда подписывали контракт сразу. А тут… Уф, мне аж интересно стало! Эта девушка очень исключительная личность! Кристиан, наше время заканчивается. Я хочу, чтобы ты поехал домой и подумал над тем, что ты, возможно, любишь Анастейшу…
— Нет, Флинн! Мне и так больно от того, что она ушла! Я не собираюсь о ней думать, доставляя себе еще больше боли! — возмутился я. На хрен оно мне надо?
— Кристиан, просто подумай о том, что ты ее любишь. Подумай о том, чтобы вернуть ее себе и попытаться стать таким, каким она хотела тебя видеть.
— То есть, нормальным? Оставить все эти… привычки…? — как это? Я чего-то не догоняю…
— Именно об этом я и говорю. Но ты должен определиться со своими чувствами.
— Но я не знаю, что такое любовь, Флинн! Меня никто никогда не любил, и я никого никогда не любил! — как я тогда, мать его так, разберусь в чувствах?
— А как же родители? Неужели ты не любишь Грейс с Карриком? — Флинн снова нахмурился.
— Ну, к Грейс и Каррику у меня скорее благодарность, привязанность, а не любовь…
— Так, а что мешает изменить благодарность и привязанность в любовь, Кристиан? Может быть, это и есть любовь? А что касательно Анастейши… Что ты готов сделать ради нее, ради ее счастья? — Джон коварно посмотрел на меня и слегка улыбнулся.
— Все! — сразу ответил я. И что это значит?
— Ну вот видишь, ты готов сделать ради нее все, что угодно! А это уже любовь,
— Хорошо, Джон, я подумаю… — я хотел оттрахать мозг Флинна, а получилось как всегда наоборот. — До встречи!
— До встречи, Кристиан, — Флинн пожал мне руку и я вышел из его кабинета.
К тому времени, как сеанс у Флинна закончился, на улице закончился и дождь. Ну хоть что-то более радостное! Уже начинает темнеть. Я сел в Ауди и Тейлор влился в поток едущих машин. Из-за пробок мы ехали около полутора часов, поэтому, когда я зашел в пентхаус, уже совсем стемнело. Я налил себе вина на кухне и вышел в гостиную. Я стал около окна и смотрю на вечерний, влажный Сиэтл. Ана, Ана, Ана… что же с тобой делать? Или что ты со мной сделала? Даже Флинн тобой восхищается! Действительно, ты исключительная девушка, раз я так тобой увлекся. Мне срать на то, что говорит Элена. Когда я встретил тебя, я понял, что все эти годы я не жил. Это было лишь существование… А теперь у меня есть ты, и я не собираюсь тебя так просто отпускать от себя… Могу ли я любить ее? Способен ли я на это? Может быть, я и способен любить, но точно не заслуживаю быть любимым! Я ничтожество, монстр… разве можно меня любить? Нет.
Я допил вино в своем бокале и решил пойти поработать в кабинете. Я должен чем-то занять свои мысли, чем-то помимо Анастейши. Ну вот, даже сейчас, когда я решил работать, я все равно вспоминаю ее. Я сел в кабинете за стол и открыл Мак…
Когда я закончил, на часах было два часа ночи. Пора идти в постель, Грей. Бесконечной работой ты себя до добра не доведешь. Если бы хотя бы ел… Но не спать ты не можешь… Я переоделся в пижамные штаны и лег в постель. Минут через тридцать я стал проваливаться в сон…
– Где этот гаденыш? — кричит снова злой голос. — Где этот ублюдок? Куда ты его спрятала?
Я наблюдаю за всем в щелочку в шкафу. Он снова бьет мамочку по лицу, у нее из губы течет кровь. Моя бедная мамочка! Я не хочу, чтобы ей было больно! Он снова ударяет ее. Она падает на пол и плачет, громко плачет. Я не могу слышать ее плачь! Мамочка, пожалуйста не плачь! Он бьет ее ногой по животу…
— Мамочка! — я вылажу из шкафа, я не хочу, чтобы мамочку били из-за меня.
— Кристиан, я же сказала тебе сидеть там тихо! — зарыдала мамочка. Но я не мог сидеть там и смотреть, как мамочка плачет.
— Ах, вот ты где, маленький бастард! — он схватил меня за руку. — Я как раз хотел покурить! — он сел на кухне и закурил одну сигарету. Запахло дымом. Дым очень едкий, мне не нравится его запах. Я начинаю кашлять. — Не нравится, да? — он ухмыльнулся и выпустил дым прямо мне в лицо. Я снова сильно закашлялся. — Снимай свою футболку! — приказал он. Я сделал, как мне велено. Я посмотрел на свою грудь и увидел уже чуть зажившие ожоги. Я помню, как это больно. Он снова будет делать мне больно. Нет! Я не хочу, чтобы мне было больно! Пожалуйста, мамочка, помоги мне! Он несет сигарету ко мне и прижимает к моему телу. Мне очень горячо и больно! Больно… Я кричу от боли…