50 знаменитых загадок древнего мира

Ермановская Анна Эдуардовна

Наряду с гадальными костями характерный предмет культуры Шан-Инь – бронзовая посуда. В Китае бронзовый век начался позже, чем на других территориях: примерно в 2000 г. до н. э. (для сравнения: в юго-восточной Европе и на Ближнем Востоке он наступил на тысячу лет раньше). Но ремесленники из долины Хуанхэ быстро наверстали упущенное: добавляя свинец в смесь меди с оловом и освоив сложный процесс литья, они начали изготавливать массивные предметы. Европейцы овладели этим ремеслом на тысячу лет позже. Самый крупный предмет посуды, найденный в Аньяне, весит 875 килограммов. Но размер не был решающей характеристикой в эпоху Шан, чей художественный стиль задал тон китайскому искусству на многие столетия вперед. Большая часть посуды Шан украшена орнаментом таоте, который представляет собой стилизованное изображение полудуха-полузверя.

Бронзу с орнаментом таоте находили

по всему Восточному Китаю – это явилось одной из причин, по которым культура Шан-Инь воспринималась как единая династия, то есть как политическое образование, которое контролировало огромные территории. На протяжении большей части XX в. китайские ученые – археологи применяли так называемую диффузионную модель в своем видении бронзового века: цивилизация зародилась на берегах Хуанхэ и оттуда распространилась дальше. Однако к 80-м гг. XX в. этой модели был брошен вызов. Археологи, работающие в долине реки Янцзы, в провинциях Цзянси и Хунань, более чем в 900 км к югу от Аньяна, раскопали массивные бронзовые предметы, не похожие ни на одну из сделанных ранее находок. Местные специалисты утверждали, что они относятся к самостоятельным высокоразвитым культурам. Но тогда возникал вопрос: можно ли рассматривать Шан-Инь как династию в традиционном смысле этого слова? На самом деле государство Шан-Инь было очень маленьким – не больше, чем три речных долины. Но его культурное влияние было намного больше.

Мысль о том, что за пределами долины Хуанхэ могли существовать другие высокоразвитые культуры, воспринималась политическим руководством страны с большим трудом. Вмешательство политики привело к тому, что изучение нешанских культур целенаправленно игнорировалось. Творцам китайской идеологии требовалась единая страна – как в прошлом, так и в настоящем. Раскопки в Аньяне велись десятилетиями, и за это время реликвий, относящихся к эпохе Шан-Инь, было найдено гораздо больше, нежели относящихся к другим культурам. А у единой страны должна быть единая письменность, и в этом смысле гадальные кости, предваряющие современное китайское письмо, сыграли неоценимую роль. Естественно, все гадальные надписи толковали с точки зрения правителей Аньяна, и династия Шан-Инь тем самым оказывалась в центре вселенной.

Карта Древнего Китая изменилась в 1986 г. благодаря крестьянке по имени Сюй Вэнцзю. Обитательница маленькой деревушки Саньсиндуй в провинции Сычуань, Сюй копала вместе с односельчанами глину для кирпичей и неожиданно наткнулась на склад резных нефритовых фигурок. «Внезапно весь народ вокруг бросился врассыпную, люди словно сквозь землю провалились, и нефрит вместе с ними», – вспоминала она. Но археологи быстро взяли ситуацию под контроль, хотя, чтобы вернуть нефрит, им пришлось вызвать военную полицию. Так обнаружилось существование еще одной древней культуры. В двух ямах были обнаружены сотни предметов искусства: слоновьи бивни, раковины моллюсков каури, предметы из нефрита, золота и бронзы. Особенно поразительной находкой было большое бронзовое дерево с гнутыми ветками, украшенными цветами, листьями и драконами. Вероятно, все эти вещи были спрятаны перед приближением неприятеля. Сокровища, «захороненные» около 1200 г. до н. э., относились к позднему периоду правления У Дина и Фу Хао.

Однако Саньсиндуй и Аньян находятся на расстоянии 1100 км друг от друга, и многие бронзовые предметы из раскопок в Саньсиндуе совершенно уникальны: в основном это изображения людей. В раскопах обнаружили более 50 голов, 20 масок и одну громадную – 2,6 м – человеческую статую. Головы узкие и вытянутые, с огромными глазами. Теперь уже никому не пришло бы в голову утверждать, что эти вещи происходят из Аньяна. Время «монополии» династии Шан-Инь прошло.

В 2001 г. на стройплощадке в городе Иныиа провинции Сычуань рабочие обнаружили захоронение с похожими бронзовыми предметами. С археологической точки зрения вещи из городов Саньсиндуй и Иныпа остаются совершенно изолированными: все последующие находки, сделанные в провинции Сычуань, более чем на тысячу лет моложе саньсиндуйских. При этом ученые не обнаружили ни одной записи, относящейся к эпохе Шан-Инь, в которой существовало бы упоминание о культуре Саньсиндуя.

И все-таки обнаруженные реликвии указывают на то, что между разными регионами Древнего Китая культурные связи существовали. Некоторые из нефритовых предметов, найденных в Саньсиндуе, воспроизводят элементы орнамента, свойственного Аньяну, а кое-что из бронзовой посуды явно было завезено из региона Средней Янцзы или имитирует этот стиль. Значит, в Древнем Китае существовали несколько очагов цивилизации, между которыми

был налажен обмен товарами и технологиями. Обмен этот мог связывать районы весьма отдаленные, и не только на территории Китая. Многие находки ставят ученых в тупик – и на свет появляются самые фантастические теории. Например, изображения на некоторых находках по своему антропологическому типу очень далеки от китайцев. Они похожи скорее на африканоидов или индейцев – у них пухлые губы, высокие скулы, широкие крылья носа. Или прямой нос, большие глаза и густые брови. Эту «не-китайскую» особенность заметили еще в XVIII в. и говорили о происхождении китайского населения в результате «вавилонской миграции» или даже о том, что Китай был египетской колонией. Специалисты установили, что китайская бронза поразительно напоминает декор культур Центральной Америки. Не откочевали ли когда-то коренные жители Китая, протоамериканцы, через область Берингова пролива на места их сегодняшнего расселения? Не исключено также, что во II тысячелетии до н. э. китайцы плавали в Америку. Тогда проясняются описания странных пейзажей, которые встречаются в древних текстах, например в «Шаньхай цзин» («Канон гор и морей»), датируемом I тысячелетием до н. э. Многое из этих описаний соответствует ландшафту Центральной Америки. Но почему ушли «некитайские» жители Китая? Сохранились легенды о том, как предводитель протокитайцев Желтый правитель Хуанди изгонял некие «краснокожие» племена с Центральной равнины.

Так что сегодня можно говорить не только о разных культурах на территории Древнего Китая, но и о разных цивилизациях, развивавшихся параллельно, пока одна не вытеснила другую.

Лабиринт

Одно упоминание о лабиринте рисует в воображении современного человека необычайно сложное, запутанное хитросплетение ходов, узких троп и тупиков, окруженных каменными стенами. Такой привычный для нас образ на самом деле далек от «первоисточника». Большинство древних «классических» лабиринтов создавалось по одинаковому, вполне определенному шаблону с одной-единственной очень извилистой тропой, ведущей от входа к центру. Таковы сохранившиеся до наших дней петроглифы в виде лабиринтов, обнаруженные в Галисии, на северо-западе Испании, и датируемые 2000 г. до н. э.; глиняные таблички с изображением лабиринтов, найденные в греческом городе Пилосе, возраст которых 3000 лет; рисунки лабиринтов, нацарапанные на руинах в турецком Гордионе, относящиеся к 750 г. до н. э.

Строго говоря, не всякий клубок запутанных ходов следует называть лабиринтом. Классический вариант имеет семь концентрических линий, плотно закрученных вокруг центрального ядра. Вход только один. Длинный путь от него обязательно приводит к центру, который, если быть точными, смещен немного к краю. Соприкасаясь вплотную, дорожки лабиринта нигде не пересекаются и никак не сообщаются друг с другом. Покинуть центр сооружения можно только одним путем – тем же, что привел к цели. Других выходов из лабиринта нет. Таким образом, забредшему в его недра путнику не приходится ломать голову над решением сложных задач: как быстрее пройти к цели и выбраться наружу. Все что нужно делать – это идти по дорожке, которая приведет к центру и выведет обратно.

Иначе устроены ходы-головоломки, именуемые на английский манер «мейзами» (maze). Мейзы по своему строению более изощренные и запутанные, нежели лабиринты. Как правило, в таких головоломках заложены несколько дорог к цели, два или более входов и выходов, дорожки сообщаются между собой и образуют развилки. Решить мейз, то есть пройти к его центру или какой-либо цели, не так-то просто. Создатели придумали сложные задачи: выбрать правильный вход, угадать направление на развилке или не попасть дважды на одну и ту же дорожку. Идея мейзов восходит к средневековью и представляет собой результат освоения математической науки, нас же интересует классический лабиринт как наиболее древний культурный символ.

Простейший лабиринт существовал во многих модификациях. Внося небольшие изменения в технику создания базовой модели, его автор легко увеличивал или уменьшал количество дорожек, делал лабиринт квадратным, прямоугольным, получал различные варианты центрального ядра. Однако все эти модификации происходили от классического образца, который был широко распространен по всему свету и оставался неизменным на протяжении тысячелетий, просуществовав в своем первозданном виде вплоть до средних веков и эпохи Возрождения.