7 дней в июне
Шрифт:
– А давай пальнем? – предложил безбашенный Фил. – Сигналка сработает и водила выйдет.
– Угу… Смотри. Какая-то кафешка работает. Может, он там?
Поперлись в кафешку.
Нда… Картина маслом…
На одной из стен висит панелька телевизора. Прямо под ним сидят четыре мужика в гражданской одежде и молча, похлебывая пиво, смотрели футбол. Пахнет чем-то кислым.
– Лех, тебе не кажется, что мы в раю? Тут футбол и пиво!
– Сюрреализм какой-то, – буркнул я.
Мы подошли к стойке и громко застучали пятирублевой монеткой по ней.
– Алё! Барышня? Есть живой кто?
Откуда-то снизу появилось широкоскулое заспанное лицо:
– Чего надо? – барышня оказалась большегрудой теткой возраста начального полураспада.
– Прелестная маркитантка, а не будете ли вы столь любезны налить по бокалу живительного напитка двум заплутавшим гусарам Александрийского полка? – загнул Фил. Чего-чего, а охмурять он умеет. Это у него на автомате происходит. По-моему, он может уболтать монашенку на свальный грех с неграми-бисексуалами.
– Чего? – вытаращила глаза заспанная барменша. Глядя на нее, я непроизвольно зевнул.
– Пива. Два. Какое у вас?
– На рОзлив только «Арсенальное», - буркнула тетка.
– Давайте, – дружно согласились мы. А вот пожрать мы не решились. Никогда не кушайте в незнакомых местах! По молодости я как-то совершил крупную стратегическую ошибку, умяв перед отходом поезда шаурму на Ярославском вокзале города Москвы. Весь вагон меня ненавидел ровно сутки. Впрочем, это совершенно другая история.
Взяв по кружке, мы подсели к мужикам, молча смотревшим футбольный матч.
– Какой счет, мужики?
– Один-ноль, наши ведут, – меланхолично ответил один из компашки.
– А кто с кем? – не унимался Фил.
– Наши с голландцами.
– Да? – удивились мы. – С какими голландцами?
– С оранжевыми, – огрызнулся самый разговорчивый.
Мы переглянулись.
– А что, прямой эфир идет?
– Запись это. Две тыщи восьмой. Одна восьмая. Ща голландцы гол забьют.
– А в новостях чо кажут? – встрял я, подстраиваясь под речь аборигена.
– Все тоже, – буркнул мужик и, наконец, повернул голову к нам. – О! Военные! За нами, что ли?
– Проездом. Вот, зашли пивка выпить. Кстати, а почему пиво у вас продают? Сухой закон же вроде объявили.
– У них там, может, и объявили, – отвернулся мужик.
– А мне что? – встряла тетка. – Мне привезли, с меня спросят потом! А прокиснет, я что, из своего кармана им платить буду?
Логичная логика. Понимаю.
– А менты не тревожат? – уточнил я. Нам, хотя мы и другой юрисдикции, вступать в конфликт с каким-нибудь рьяным местным майором совершенно не хотелось.
– А чего нам их тревожить? – отозвался один из мужиков. – Мы тоже люди. Нам тоже пива хочется.
Мля… Узнаю родные деревни. Небось был бы в форме, с наездом пришел бы. А так сидит, во внеслужебное время закон нарушает. И кто узнает?
В это самое время какой-то голландец действительно забил нашим гол. Мужики никак не отреагировали. Видимо, не в первый раз смотрят.
– Мужики, а чья «шестера» у входа стоит?
– Ну моя, – ответил самый разговорчивый.
– Командир до Питера подкинешь?
– Неа.
– Что так?
– Комендантский час. В Кировске блокпост, на мосту блокпост, на Дыбенке блокпост. Нужно разрешение военного коменданта. Ждите до шести утра.
А вот сидеть тут четыре часа нам никак не улыбалось. Во-первых – опять нажремся. Во-вторых – хочется хоть какой-то определенности.
– А где комендант?
– Ну здесь я… – лениво ответил третий мужик.
Хм… Походу в этом кабаке вся мгинская элита собралась. Не хватает местного мэра только.
– Товарищ комендант, как насчет пропуска?
– Военные, а вы кто? – повернулся к нам комендант. Лицом один в один с барменшей. Только рябой.
Опять пришлось рассказывать кто мы, показывать документы и все такое.
– Толич, повезешь летех до Питера?
– Штука, – отозвался таксист. – С каждого.
Однако! Цены растут как на дрожжах! Война дело такое. Пришлось согласиться. У коменданта при себе оказались и бланки, и печать. Уютно устроились. Минут через пятнадцать мы уже сидели в машине. Пока водила выруливал на трассу, я поинтересовался:
– Слышь. Командир, а четвертый кто был?
– Глава администрации, – коротко ответил таксист.
Мля, я угадал. Боюсь подумать, что мент – начальник местного РОВД. Одно не давало покоя – Мга это узловая станция. Поезда и в мирное время летят один за другим. А тут тишь, гладь да божья благодать. О чем я и спросил нашего извозчика.
– Ай… – махнул он рукой. – Они тут и до войны без остановок шпарили. Сейчас каждые пять минут – туда-сюда, туда-сюда. Только притормаживают.
И замолк. Замолкли и мы. И задремали. Правда, дремали урывками. На каждом из блокпостов нам светили фонарями в рожи, изучали документы. Потом отпускали. Блин, скоро липучка на кармане оторвется.
В половине четвертого утра таксёр нас высадил у последнего блокпоста и, не попрощавшись, умотал обратно. Футбол досматривать.
– Ну и на кой черт мы сюда приехали? – тоскливо оглядывая пустынные улицы перед станцией метро «Улица Дыбенко» спросил Фил.
– Ща тачку снимем и до штаба округа мотанем, – успокоил его я.