7 дней
Шрифт:
– Ясно. У него психическое расстройство?
– Как бы вам сказать. У него было… Он жив?
– Повреждения серьезные, но не критичные, так что да.
– Он хочет казаться психически больным. По факту он здоров, но у него такая мания. Он кого-то видит, слышит голоса и прочее. Но эти его видения не похожи на видения больных людей, скорее на выдумки.
– Мнимая болезнь?
– Да.
– Завтра зайдите к нам в отделение, – сказал полицейский, протягивая ей бумагу для подписи.
Он отошел от них, Анна посмотрела на Антона.
– Холодно.
– Я
– А тебя это волнует?
Перед ними поставили чашки кофе. Они сидели в углу большого зала обычной кофейни. Народу было много, и две официантки не справлялись с работой. То и дело со стороны слышались громкие оскорбительные выпады в их сторону.
Она сломала бумажную упаковку и высыпала весь сахар в стакан.
– Стала замечать, что люди становятся злее, – проговорила она и сделала глоток.
– Отличная тема для знакомства, – улыбнулся он.
– Начни свою, – в ее взгляде проскользнула злость.
– Я не хотел тебя осуждать. Но, честно, мне это все надоело. Куда ни зайдешь, с кем ни поговоришь – все плохо. Вот даже сегодня, я защищал свою работу, и главный, не знаю, как его правильно назвать… Но это не важно. Он сразу же сказал: «Какая отвратительная у вас погода». Вот почему он это сказал? Почему нельзя было что-то положительное сказать?
– Рассказать тебе мою теорию?
– Валяй.
Официантка поставила перед ней тарелку с пирожным.
– Людей специально злят, доводят до раздражения, в основном в интернете.
– Я уже такое слышал, – перебил ее он – Раздраженные люди никогда не объединяться и все такое.
– Наоборот. Раздраженные люди легко объединяются. Мародеры, бандиты, несогласные. Но моя теория основана на мировом еврейском бизнесе.
– Чего? – он улыбнулся.
– Это не прикол, я вполне серьезно. Раздраженный человек физически легко устает, у него появляется недомогание. И он идет в аптеку за лекарствами. Мировой еврейский бизнес. Витамины против осеней хандры, витамины, чтобы прийти в форму после весны, витамины для профилактики сердца. Но они не помогут человеку, ведь первопричина не болезнь, а раздраженность.
– Погоди-ка. Насколько я понял, ты же сама состоишь в мировом еврейском бизнесе?
– Ну а ты думаешь, почему я пошла в психиатры то. Тоже хочу кусок пирога.
Они засмеялись.
– Ну а если серьезно, почему психиатр?
– А ты кем работаешь? – тут же спросила она.
– Программистом.
– Ну а почему программист?
– Люблю создавать логические цепочки, – улыбнулся он.
– А я хочу изменить понятие психиатрии в стране. Психиатр должен помогать людям преодолевать себя, а у нас психиатр зазывает людей на какие-то тренинги про свободу. Читаю одну такую в инстаграме, бесит аж. Особенно ее фраза – видимо, правда, рожденный ползать летать не может. Нытики, это я вам. Но настоящий психиатр не должен такое писать, он должен научить всех людей летать. В этом смысл профессии.
– У тебя получается учить?
– Может, учить и получается,
– А этот водитель, он тоже был твоим пациентом? – спросил Антон, сделав глоток кофе.
– Да. Мой первый пациент – мужчина. И я сильно хотела ему помочь, поэтому нарушила главное правило профессии.
– Какое?
– Не встречаться с пациентами в неформальной обстановке.
– А можно поподробнее? А то вдруг мне нужен будет психиатр.
Она улыбнулась, положила в рот последний кусочек пирожного и продолжила:
– Однажды он мне позвонил и говорит, что, мол, ему пора уходить. И для этого он всего лишь сделает шаг в бездну. Я стала его уговаривать, а он меня позвал в кино. Ну я, как дура, и согласилась. Он посчитал это за свидание и стал признаваться мне в любви. А сегодня он, видимо, хотел построить из себя Карандышева.
– Кого?
– Так не доставайся ты никому, – она вытянула вперед указательный палец и сымитировала выстрел.
Он отрицательно махнул головой.
– «Жестокий романс». Не видел? – удивленно спросила она.
Раздался звонок сотового телефона. Антон вынул его из кармана, посмотрел на дисплей, тихо выругался и проговорил:
– Да… Завтра… А что такая срочность?.. Давай завтра… Да целые они, я их немного замарал… Хотел очистить, потом принести… Ладно, оплачу химчистку… Хорошо, – он положил телефон в карман. – Мне нужно идти.
– Ты гей?
– Че?
– А почему тот парень так тебя отчитывает за замаранные штаны?
Антон удивленно посмотрел на неё.
– Звук надо тише в телефоне делать, когда разговариваешь, – сказала она.
– Подслушивать не надо.
– Реально гей? – улыбнулась она. – Просто очень грамотно уходишь от ответа.
– Нормальный я.
– Я как бы и не говорю, что геи ненормальные.
– Я девчонок люблю.
– Тогда почему он, словно жена, тебя так за штаны отсчитывает?
–Перестань называть меня геем, и я расскажу.
– Внимательно слушаю.
– Я работаю программистом в компании «Спектр». Мы приложения разрабатываем. И сегодня к нам приехал самый главный. Он хочет одного способного человека забрать в главный офис в Питере. Одна вакансия на 10 человек. Я и взял у друга костюм, чтобы солидно выглядеть на собеседовании-тесте. Он этот костюм под заказ шил, дорогая вещь. И посмотри, что со штанами стало.
–Так бы сразу и сказал, – улыбнулась она – Прошел хоть?
– Только через пять дней скажут. Как я понимаю, кроме теста, важным фактором еще будет просмотр всех кодов, в которых мы приняли участие, а это очень много.
– Ну а сам как считаешь?
– Я думаю, что прошел. Но такими мыслями боюсь сглазить.
– От судьбы не уйдешь.
– Ты в это веришь?
– А ты?
– Конечно, нет, судьбы-то нет.
– А я немного не так в это верю. Я считаю, что человек глуп и не способен учиться на своих ошибках. Поэтому, пережив четыре пожара, в пятом он погибает. И фраза: от судьбы не уйдешь – для меня лозунг глупости человека.