9-й день недели

Дальний

– Да ну! – Мужчина выкатил глаза.
– Какого?

– Вы смотрите телевизор?

– У меня его нет. – Николай задумался на секунду и глубокомысленно изрёк: Он льёт помои в сознание людей.

Второй человек на этом этаже, не имеющий телевизора. Закономерность, блин?

– Совершён поджог. Мы сейчас проверяем информацию. Скажите, Николай, когда вы в последний раз видели Полунина?

Тот ответил не раздумывая.

– Вчера. Он мне занял до пенсии. – Красноречивый жест – щелчок по шее.
–

В общем… ну… надо было.

Марченко понимающе кивнул.

– Как часто общались?

– Да нечасто. Его вообще долго не было. Сказал, что командировался. А где работает, не знаю. Он вообще странный малый. – Николай замолчал ненадолго.
– А закурить не будет, командир?

– Неа. – Марченко развёл руками.
– Не курю.

Николай, явно рассчитывавший на другой ответ, сразу погрустнел.

– Жаль.

Но полицейского интересовало другое.

– А что в нём было странного?

Мужчина взъерошил и без того лохматую шевелюру и задумался.

– Ну… как сказать… так-то он нормальный малый. Денег даёт взаймы. Правда сам не употребляет. Даже не курит. И немногословный. Замкнутый. Весь в себе. Как отшельник, что ли.

Марченко вспомнил предположение Гены о том, что в Полунина вселился бес. Вопрос напрашивался сам собой.

– Может, состоял в секте? Не приходила в голову такая мысль?

Николай насторожился.

– А почему вы говорите о нём в прошедшем времени?

Марченко даже растерялся.

– Ну так…

– Да какая мне разница, сектант он или нет. – Взъелся сосед. – Главное, мы помогаем друг другу. Я кормлю его канарейку, когда он в отъезде. А он… он… вот мою «семёрку» в гараж отволок.

Вышеуслышанное требует уточнения.

– Это как?

– Ну как… машину надо было убрать со двора. Тут этот… эвакуатор ездил. А она не на ходу, денег нет ремонтировать. Да и я сам был не в форме. Так Валентин сам договорился с эвакуатором и мою ласточку отвезли в гараж. Помню, ещё сильный дождь был. Никуда выходить не хотелось. Он мне говорит, давай, мол, ключи от машины и гаража. Я всё сделаю сам. И сделал. – Мужчина попятился к двери.
– Извини, командир, я хочу курить.

Марченко смотрел на захлопнувшуюся дверь и не двигался с места. Что-то здесь не так.

Глава 26

Они выглядят устрашающе: зубр и косуля, марал и лев. Есть и гигантских размеров медведь. Рядом с животными соседствуют птицы, преимущественно хищные. Со страшными кривыми когтями и мощными клювами, способными мгновенно разорвать жертву. Колганов застыл под впечатлением, будто все чучела угрожающе повернули головы в его сторону и пронзили стеклянным взглядом. Словно вышли на охоту за человеком. Стало зябко и неуютно. Возможно и потому, что все окна огромной гостиной задрапированы плотной портьерной тканью. Несмотря на жаркое лето, здесь прохладно и… тихо. Настолько тихо, что щелканье дубовых поленьев в камине звучит оглушительно. Помимо огня, темноту разгоняют десятки толстых свечей в высоких шандалах. Вокруг старинная мебель и классический интерьер.

– Знаю, о чем вы подумали: странное место. – Ян Григорьевич поворошил поленья в камине английского стиля. – Я бы на вашем месте подумал то же самое. Просто, будучи молодым, любил охоту. Побывал во многих интересных местах. Охотился в Африке, Альпах, Новой Зеландии и Южной Америке. И это, не считая мест в России и ближнем зарубежье. А на старости лет перестал любить солнце. Отсюда и причуды обстановки. – Хозяин окинул взором вокруг и указал жестом на близстоящее коричневое кресло.
– Присаживайтесь, молодой человек.

Колганов опустился в объятья антикварного кожаной мебели и сразу почувствовал, как у него уже нет сил выбраться. А сверху, несмотря на внушительную высоту, давит многоуровневый потолок с росписью и лепниной.

– Что будете пить, алкоголь или…? – Ян Григорьевич посмотрел на гостя вопросительно.

Тот продолжал рассматривать тающий в полумраке интерьер.

– Если можно, чёрный кофе без сахара.

– Можно, конечно.

Они оба замолчали, каждый занятый собственными мыслями.

– Правила вежливости предполагают рассказ о себе. – Нарушил молчание Ян Григорьевич. – Тем более, что мне о вас хорошо известно.

– Я наводил о вас справки, - признался журналист.

– Отлично. – Похвалил собеседник. – Приятно иметь дело с профессионалом. И какой же информацией обо мне вы располагаете?

– Лазаревский Ян Григорьевич, семьдесят три года. – Начал по памяти Колганов.
– Бывший дипломат. Работали в МИДе. Два высших образования. Доктор экономических наук. В настоящее время представляете интересы кандидата в президенты Иванова Владимира Владимировича.

– Чтож, неплохо.
– Ян Григорьевич усмехнулся. – Всё верно. И именно последнее предложение является ключевым, определяющим причину нашего знакомства.

Обои цвета бордо, полумрак, разгоняемый множеством свечей и страшные чучела с поблескивающими глазами, разбудили в памяти Колганова непонятно откуда взявшиеся отрывочные воспоминания о Хэллоуине в такой же стариной гостиной, веселящихся подростках и… стекающей со стен крови. И холод, такой же ледяной, как рукопожатие хозяина дома, цепью сковал тело. Бред какой-то.

– Скажу честно, я слабо представляю, каким образом могу вам помочь. Обычный журналюга, к тому же оставшийся без работы.

– Тем и лучше, Егор. У вас появился прекрасный стимул для работы и самосовершенствования. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

– Если вы хотите выиграть столь серьёзный старт, как выборы президенты, не слишком разумно рисковать, связываясь с моей кандидатурой. – Пытаясь хоть немного согреться, он держал чашку кофе обеими руками. – Мне ваше внимание, конечно, льстит. Но, тем не менее…