А что же случится со мной? (А что будет со мной?)

Чейз Джеймс Хедли

— Это будет сделано. Мне нужны все фото, все негативы и расписка от вас в получении денег и обязательство нас больше не тревожить.

— Конечно, вы получите фото и негативы, но никаких расписок и обязательств.

— Это значит, вы станете вымогать снова?

— Мистер Крейн! Поверьте мне, мы полностью удовлетворимся этой суммой, не так ли, Пэм?

Не оборачиваясь, она ответила:

— Да.

— Я заверяю вас, мистер Крейн. Когда будут готовы деньги?

— Послезавтра.

— Согласны, но не позже. Принесите акции сюда

в десять часов. Только не опаздывайте, нам надо успеть еще на самолет.

Он проводил меня до двери.

— Какой вы удачливый человек, мистер Крейн.

Я удивленно посмотрел на него.

— Вы так думаете?

— Спросите себя, — и он закрыл за собой дверь.

Я приехал домой и позвонил Вике.

— Акции? — Она помедлила немного. — Хорошо, я их достану. Сэм передаст их вам завтра вечером, — она повесила трубку.

Я тоже положил трубку и уставился в открытое окно. Кое-что начало меня беспокоить в этой сделке. Я ожидал взрыва неистового гнева от этой женщины — этого не последовало. Я не ожидал, что она так легко согласится расстаться с полумиллионом долларов. Единственное, что она делала по-старому, это щелкала пальцами.

Я старался убедить себя, что она может потерять больше, если не будет платить. Она была достаточно богата, и эта сумма значила для нее не больше, чем сотня долларов для меня. Но вела она себя не так, как я думал. И вот сейчас, глядя на закат, я опять начал сильно сомневаться в своей карьере.

Я поужинал, побродил немного вокруг и пошел спать. Сон не шел. Около двух я уже измучился от этих мыслей. И только три таблетки снотворного дали мне долгожданное забвение.

Проспал я до полудня. День казался бесконечным. Что мне делать? Я вспомнил Вику и вдруг мне захотелось близости с ней, но с этим теперь все было покончено. Этот жест пальцами и ее холодный взгляд значил, что все это в прошлом.

Спустившись в бар, я взял двойную порцию виски и сандвич с курицей. Больше ничего не хотелось есть. Потом я поехал на пляж. Курочки здесь были, но они меня больше не интересовали. Я посидел в машине, глядя на море, пока дурацкие мысли опять не стали донимать меня. Тогда я вернулся домой и уселся перед, телевизором.

Следующий день был ужасающе похож на предыдущий. Я старался успокоиться. Завтра мы избавимся от Олестрии с помощью ее денег. Послезавтра я приступлю к работе. Почему-то я думал, что на работе я успокоюсь и забуду все. Я старался представить себе, что уже нахожусь на работе и сделал несколько пометок насчет работ на аэродроме. Но в глубине души жил страх. Около девятнадцати раздался звонок в дверь, и я впустил Сэма. Он протянул мне конверт.

— Ну как она? — спросил я, беря конверт.

— Она о'кей, мистер Крейн. Она всегда хороша. — Он немного потоптался. — Нам надо проститься, я уезжаю.

— Что случилось?

Он печально улыбнулся.

— Миссис Эссекс больше не нуждается во мне.

— Она значит выгнала вас?

— Правильно, мистер Крейн.

— Что вы собираетесь

делать?

— Уеду. У меня есть сбережения. Я вернусь домой.

Я был поражен.

— Вы хотите сказать, что она вышвырнула вас… как…?

— Это должно было когда-нибудь случиться. У нее тяжелый характер. Если все хорошо — она весела, а в трудную минуту с ней тяжело.

— Извините меня, Сэм, это моя вина.

Его лицо озарила улыбка.

— Если бы это были не вы, то был бы кто-нибудь другой. — Он вытер ладонь о брюки и протянул мне. — До свидания, мистер Крейн, мне приятно было познакомиться с вами.

Мы попрощались, и он ушел.

Это может случиться и со мной, предположил я. После того, как все уляжется, вышвырнут ли меня за ворота? Я прошел в комнату и уселся в кресло.

Да, признался я себе. Наверняка, так и будет, и я окажусь на улице. Она не захочет моего присутствия рядом, так же, как не захотела видеть Сэма. Меня выгонят — это точно.

Я взглянул на конверт и вскрыл его. Внутри лежали пять акций золотых приисков по 100000 каждая. Я мог бы взять их и удрать, это те же деньги, но не хотел.

Я еще сидел, раздумывая. Итак, карьера рухнула. Так что же случится со мной?

Мне неожиданно захотелось полного успокоения и только один человек на земле мог дать мне его.

Мой старик подошел к телефону. У него был усталый голос.

— О, какая неожиданность. Как поживаешь, Джек?

— Хорошо. Я тут подумал, что эта работа не для меня. Этот гараж все еще продается?

— Наверно. Я не знаю, но спрошу. Ты заинтересовался этим, Джек?

— Может быть. Спроси при случае. — У меня было двадцать тысяч в банке и мне не хотелось занимать денег у отца. — Как сад?

— Великолепный. Розы никогда так пышно не цвели, Джек… — Он перевел дыхание, голос его не казался уже таким усталым. — Ты вернешься домой?

— Может быть, пап. Я сообщу немного позднее. Да… наверно, вернусь.

— Хорошо, сынок, я буду ждать.

— До свидания, — пап, — и я повесил трубку.

В эту ночь я спал без снотворного.

Когда я садился в машину на следующее утро, мне казалось, что я сажусь в нее в последний раз. Это была великолепная машина, и я с сожалением завел ее мотор. Подъезжая к отелю, я остановился на стоянке. Где-то вдали часы пробили десять. Держа конверт с акциями, я поднялся по ступенькам и вошел в холл.

Пройдя по коридору, я постучал в дверь номера Олестрия. Она мгновенно распахнулась и он впустил меня к себе, а потом, посмотрев по сторонам, закрыл дверь.

Пэм, как и тогда, стояла у окна. Она была в светло-коричневом пальто, рядом стояли два дорогих чемодана.

— Вы принесли акции, мистер Крейн? — спросил Олестрия.

— Они здесь. — Я вынул их из конверта и показал ему. Он не попытался взять их из моих рук, просто внимательно осмотрел и кивнул.

— Очень хорошо. — Он достал из кармана пакет. — Здесь фото и негативы. Берите их, а я возьму акции.