А может?..
Шрифт:
— Спасибо, — пробубнил брюнет и отправился в ванную комнату, чтобы найти наконец свои джинсы и заодно привести себя в порядок — принять душ и побриться.
— Ты будешь свободен сегодня вечером? — спросила блондинка, когда Йен вернулся, вытирая голову.
— Нет, — ответил он. — Я сегодня на работе допоздна.
— Ну, мой номер у тебя есть, — проворковала Эмили, подойдя к Сомерхолдеру и опустив руки ему на плечи, и поцеловала его взасос. Вероятно, девушка ещё до конца не понимала того, что для брюнета она была не более чем хорошим способом развлечься на одну ночь, и что никаких отношений с ней иметь он, конечно, не собирался.
— Да, да, — пробормотал Йен. — Я позвоню тебе, как только освобожусь, — сказал он, увидев, что девушка уже собирается уходить. Это, конечно, было ложью, но расстраивать свою спутницу Сомерхолдер не хотел.
— Я буду
— Спасибо за прекрасную ночь, — улыбнувшись, сказал Йен, решив, что он, пожалуй, слишком холодно обошёлся с Эмили этим утром: всё-таки ничего плохого она ему не сделала.
— Думаю, она не последняя, — ответила она, едва подмигнув, и направилась к двери. — До встречи, дорогой, — проворковала она и послала ему воздушный поцелуй. Сомерхолдер подошёл к ней и поцеловал в губы, затем махнул рукой и закрыл за девушкой в дверь.
Вопреки ожиданиям Пола, никакого омерзения или чувства вины Йен не ощущал. Наоборот, он, скорее, был даже рад, что ему хотя бы на время наконец-то удалось отвлечься и весьма неплохо провести время: несмотря ни на что, Сомерхолдер всегда испытывал тягу к противоположному полу и имел успех у девушек. Не находясь в постоянных отношениях, он всегда флиртовал с красивыми девушками, что иногда даже приводило к продолжению общения —, но редкие свидания проходили, конечно, по ночам, и никогда ни во что серьёзное не перерастали. Сейчас Йену как раз нужны были отношения, не обязывающие ни к чему, направленные лишь на весёлое времяпрепровождение и удовлетворение физических потребностей. О том, чтобы завязать с кем-то серьёзные отношения, на данный момент у него не было и мыслей: он всегда встречался только с теми девушками, которых по-настоящему любил. А заставить себя кого-то полюбить сейчас ему не представлялось реальным.
Сомерхолдер подошёл к зеркалу и увидел на шее пару засосов лилово-синего цвета, которые он не заметил в ванной. Они были расположены таким образом, что были бы видны в любом случае, даже если бы он застегнул ворот рубашки на последнюю пуговицу. Вызывать лишние вопросы у коллег он не хотел. Ещё меньше ему хотелось, чтобы в таком виде его сфотографировали папарацци. Йен вспомнил, что в молодости, стремясь скрыть «отметины любви», он получал желаемый эффект, прикладывая к месту засоса лёд. Льда в его обыкновенном виде в номере, конечно, не было. Зато была холодная жестяная банка «Пепси» в мини-холодильнике, которую и решил использовать Йен. Как и раньше, к его радости, это имело свои плоды: засосы побледнели уже минут через пятнадцать, а лёгкий массаж только закрепил результат. Оставшись довольным, Сомерхолдер начал собираться на работу: его ждал ещё один тяжёлый день.
Время шло быстро, и две недели отпуска Нины пролетели для неё практически незаметно, что неудивительно, если учитывать, что пять дней из четырнадцати она провела в больнице. Тем не менее, из Торонто Добрев улетала со спокойным сердцем: даже за такой короткий промежуток времени болгарка успела зарядиться позитивом и теплом, которое ей дарили близкие. В прессе то и дело появлялись снимки, подтверждавшие, что у девушки всё замечательно: она проводила время с друзьями и семьёй, а на прогулках, видя объектив фотоаппарата папарацци, не спешила скрыться из виду, а широко улыбалась и махала журналистам рукой в знак приветствия.
— Ребёнком сейчас покажусь, но… Ни-и-ин, когда ты приедешь снова? — театрально поджав губы и захныкав, протяжно спросил Сандро уже в аэропорту.
Нина улыбнулась.
— Если бы была моя воля, я бы и не уезжала, — ответила она. — Но график просто сумасшедший, всё спланировано вплоть до рождественских каникул, — с грустью вздохнула она. — Именно тогда я и планировала вернуться в Торонто. Но, клянусь, если свободная минутка выдастся до декабря, я первым же рейсом к вам!
— Мы будем ждать, — улыбнулись Николай и Микаэлла. — Только береги себя, пожалуйста. — попросила мать.
— Конечно, мам, — сказала Нина, обнимая её. — Всё будет хорошо.
— Нинс, — проговорил Сандро. — Держись молодцом, как и всегда. Проведи эти два месяца с пользой. Забудь обо всём и лови кайф. У актёров очень мало дней в году, когда можно по-настоящему расслабиться.
— Это точно, — согласилась Николина. — Постараюсь следовать всем твоим наставлениям, бро, — сказала она, обняв Сандро и рассмеявшись.
— Уверен, Джулианна и Дерек, с которыми ты будешь отдыхать на Гавайях, и без меня прекрасно всё сделают, —
В этот момент равнодушный голос диктора в аэропорту объявил о том, что регистрация на рейс Торонто-Ковингтон заканчивается через двадцать минут. Нине, как ни хотелось этого делать, пришлось попрощаться с братом и родителями. В этот раз всё обошлось без слёз, хоть Нина и думала, что не сдержится: очень тоскливо ей было возвращаться в город, где у неё совершенно нет родных, и где она не сможет, как в детстве, обнять маму перед сном, или послушать забавные истории от старшего брата. Микаэлла и Николай тоже сумели сдержать эмоции, но Нина не видела, с какой тревогой и страхом смотрели вслед ей они, когда болгарка, попрощавшись, отправилась к стойкам регистрации и вскоре скрылась в толпе пассажиров. «Боже, сохрани её и убереги впредь от таких поступков», — мысленно произнесла мать.
— Как я за неё волнуюсь, — прошептала она. — Она так переживает из-за всего случившегося.
— Всё будет хорошо, — как мантру, проговорил Николай. — Я не знаю, как это назвать, но я почти уверен в том, что всё это со временем сгладится. И вся эта история с Йеном… Попомнишь мои слова, это ещё не конец. Какое-то внутреннее ощущение подсказывает мне, что он ещё вернётся, хоть и не сейчас.
— Дай бог, — ответила Микаэлла.
В скором времени семья вернулась домой.
Несмотря на огромное количество пассажиров, регистрация на рейс прошла быстро, так что уже спустя несколько минут Нина, поудобнее расположившись в кресле в зале ожидания и подключив свой смартфон к сети Wi-Fi аэропорта, не защищённой паролем, читала новости в «Твиттере» и переписывалась с Кэндис. Вдруг характерный звук щебетания оповестил девушку об обновлении в ленте. Болгарка взглянула на экран. Там красовалась надпись: «Обновление в ленте пользователя Йен Сомерхолдер @iansomerhalder: «Мысль на сегодня — Люди меняются и забывают сказать об этом друг другу. Лилиан Хеллман, драматург (1905-1984) » Первая запись Йена за последнюю неделю. Нина нахмурилась. Она не хотела принимать цитату, выложенную Сомерхолдером в сеть, на себя, но всё же почувствовала неприятный укол где-то внутри. Не было похожим на её бывшего бойфренда то, что он выкладывал в соцсети что-то, так или иначе связанное с его личными переживаниями. Нина вздохнула и поспешила выйти из «Твиттера», постаравшись не обращать внимание на такие мелочи и не искать в них какой-то скрытый смысл. Однако у журналистов были другие мысли на этот счёт: едва публикация появилась в аккаунте Йена, в интернете, а затем уже и в печатных изданиях, среди которых были и уважаемые и достоверные, появились первые статьи о том, что Добрев и Сомерхолдер расстались. Главным доводом была не только цитата, выложенная Йеном на своей страничке в сети, но и отсутствие совместных фотографий в течение уже более чем двух месяцев, а также тот факт, что Нина отправилась в Торонто одна, а не с бойфрендом, как это обычно случалось раньше. Йену и Нине предстояло перенести настоящий информационный террор от журналистов, которые через несколько дней начали обрывать не только телефоны их агентов, но и мобильники их самих. Впрочем, сейчас они оба ещё могли жить относительно спокойно: среди фанатов появились невесть откуда взявшиеся слухи о том, что в своём аккаунте в том же «Твиттере» брат Йена якобы опроверг информацию о его расставании с невестой, заверив, что вместе с ней в Торонто он не уехал из-за напряжённого рабочего графика, который в этот раз не сошёлся с Нининым. Все эти убеждения, конечно, были абсурдны хотя бы потому, что последнее сообщение Боба, опубликованное им в «Твиттере», было датировано 12 апреля, но, тем не менее, поклонники этому всему верили, чем несколько ослабили напор журналистов.
Фотосессия Нины и Йена для «Penshoppe» была назначена на следующий день и обещала занять много времени. Они оба были взволнованы, осознавая перспективу провести весь день вместе, только вот Добрев, в отличие от Сомерхолдера, признаться себе в этом не боялась, хоть и старалась не показывать своих эмоций никому, сохраняя внешнее спокойствие.
Когда Нина, приехав в студию, увидела там Йена, который уже активно готовился к съёмке, она почувствовала, как к горлу подкатывает комок, а сердце начинает биться быстрее. Нет, она не сможет смотреть на этого человека спокойно и равнодушно. По крайней мере, сейчас. Но Добрев поклялась себе не поддаваться эмоциям и оставаться профессионалом до конца, не путая работы и личную жизнь. Николина глубоко вдохнула и переступила порог студии, поздоровавшись с фотографом и организаторами.