А собаку я возьму себе
Шрифт:
– Слушаю вас… – выдавила я из себя.
Он загадочно улыбнулся, явно рисуясь, а потом сказал:
– Инспектор, я понимаю, что мы занимаемся запутанным делом и работы у нас по горло. Но я отниму у вас всего пять минут, потому что считаю, что должен вам это сообщить.
– Валяйте, – сказала я, окончательно перепугавшись.
– Вечером, когда мне позвонили из управления, я только-только попросил Валентину выйти за меня замуж.
Я быстро еще раз откусила круассан, чтобы выиграть время. Он выжидающе смотрел на меня, а я все жевала, как бесчувственная корова.
– Вы ничего мне не скажете?
Я провела бумажной салфеткой по губам не менее
– А что я могу вам сказать, Фермин?
– Ну хотя бы поздравили!
– Да-да, конечно, я вас поздравляю, как же иначе.
– Мне кажется, вам эта идея не слишком по вкусу.
– Не в этом дело. Просто я подумала, достаточно ли хорошо вы друг друга знаете. Вы ведь не так уж давно познакомились.
– Не валяйте дурака, Петра! Вы что же, хотите, чтобы я за ней десять лет ухаживал? Никогда не думал, что у вас такие замшелые взгляды.
– Я единственно подумала о том, как трудно приспосабливаться друг к другу людям, так сказать, в возрасте.
– Может, это и трудно, но именно потому, что мы оба в возрасте, нам нельзя терять времени.
– Вы правы, не знаю, с чего это вдруг я начала читать вам мораль. От всей души желаю вам счастья, вы его заслужили.
– Спасибо, но сначала нужно подождать, согласится ли Валентина.
– Как, она еще не согласилась?
– По-моему, я застал ее врасплох. Она попросила у меня пару дней на размышление.
– Я была уверена, что подобные сроки встречаются только в кино.
– Ну, на самом деле существует небольшое препятствие.
– Какое?
Он поискал глазами официанта. Откашлялся.
– Хотите еще кофе, Петра?
– Мне уже хватит.
– Может, круассан?
– Нет, спасибо.
– Я уверен, вторая чашка вас взбодрит, мы же ночью почти не спали.
– Хорошо, согласна.
Гарсон сделал знак официанту. И молчал до тех пор, пока тот не поставил на стол чашки. Потом пристально взглянул мне в глаза.
– Понимаете, Петра, когда я познакомился с Валентиной, у нее был роман с женатым мужчиной.
Как удачно, что передо мной стоял кофе, который помог мне скрыть изумление. Я бухнула в чашку огромное количество сахара и самозабвенно мешала его ложкой, словно проводила важный научный эксперимент.
– Надо же, – откликнулась я в конце концов.
– Поскольку поначалу мы не строили серьезных планов… Но она встречалась с ним все реже и, хотя я ничего не говорил, не раз заводила разговор о том, что хочет покончить с этими отношениями, совершенно ее не удовлетворявшими.
– А когда вы об этом узнали?
– Она сама мне рассказала, когда мы поняли, что нравимся друг другу. Все было открыто и честно.
– Вы знаете, кто это?
– Она мне не говорила, да я и не спрашивал. Знаю только, что никогда с ним не был знаком.
– Валентина не говорила вам, что она собирается делать в ближайшие дни?
– Нет, но я ее знаю. Уверен, что ей понадобились эти два дня, чтобы распрощаться с типом. Учтите, это была долгая связь. Тем не менее я настолько убежден, что Валентина выйдет за меня, что уже сообщил об этом моему сыну, чтобы он приехал из Соединенных Штатов.
– Благоразумно ли вы поступили?
– Разумеется, должен же я их друг другу представить!
Я боялась, что Гарсон впутается в какую-нибудь нехорошую историю, но ничего не могла сделать, чтобы этого не допустить. Кто знает, что ему предначертано судьбой! Возможно, он как раз приближается к цели своей жизни и наконец обретет счастье. Так не буду же портить ему праздник во имя некоего абстрактного
– Ладно, Фермин, надеюсь, вы будете меня держать в курсе дела.
– Конечно. А теперь, инспектор, совсем про другое. Возвращаясь к работе, хочу попросить вас об одном одолжении.
– Вы сегодня с самого утра говорите загадками.
– Да нет, просто хочу вас попросить, чтобы вы не отбрасывали секретаршу Пуига. Позвольте мне продолжить ее поиски и выяснить, что она знает обо всем этом. Как вы догадываетесь, я никак не могу избавиться от мысли, что Пуиг и Павиа по-прежнему замешаны в нашем деле. И еще мне хотелось бы, чтобы за женой Павиа установили слежку.
– Надеетесь, что одна из них и есть та женщина, что звонила по телефону?
– Возможно, обе тоже каким-то образом причастны, а мы обошли их своим вниманием. Такого нельзя себе позволять.
– Так вперед же, Гарсон, а я пока займусь складом. Думаю, уже к вечеру получим результаты анализа следов.
– Увидимся завтра?
– Хорошо.
Наверное, на меня нашло затмение, когда я решила, что из парочки Пуиг – Павиа ничего больше не выжмешь. Возможно даже, что виновные уже находились за решеткой. Такое иногда случается, преступления – это как растения с колючками, которые цепляются за все, до чего дотронутся. Быть может, секретарша Пуига по-прежнему находилась в контакте с другими сообщниками своего шефа и прилагала теперь усилия, чтобы выйти из игры, не будучи заподозренной. Вот вам и мотив для того, чтобы позвонить в полицию. Тем не менее мне как-то не верилось в такую возможность. Чего ради два таких хитреца, как Пуиг и Павиа, станут прикрывать сообщников, оставшихся на свободе? Разве что для того, чтобы последние сохранили преступную группу, и, когда гроза над головами обвиняемых минует, все продолжалось как обычно. Ну, хорошо, а как быть с француженкой? Разве она не могла действовать самостоятельно по каким-то своим соображениям? Ничего нельзя было исключать, в этом-то и состояла наша главная проблема. Пусть Гарсон идет chercher la femme, коль скоро ему так везет с женщинами.
Впрочем, поскольку бедняга женится, его карьере Казановы, вероятно, придет конец. Эта карьера была короткой, но бурной; по крайней мере, он не умрет с ощущением, что не использовал своих возможностей в качестве покорителя женских сердец.
Я снова направилась к складу. За тот короткий промежуток времени, что я отсутствовала, Свободная зона стала гораздо оживленнее. Сюда то и дело въезжали грузовики, вокруг сновали люди в рабочей одежде. Было ясно, что слух о нас уже распространился среди местного персонала, потому что несколько зевак торчали возле входа на склад и полицейской машины. Руководивший осмотром места капрал сообщил, что ничего значительного обнаружить не удалось. Единственной деталью, достойной упоминания, были следы на полу от потушенных сигарет, из чего можно было сделать вывод, что у злоумышленников было время для того, чтобы подобрать окурки и прочий мусор. Опытные мерзавцы, ничего не скажешь. Я внимательно разглядывала квадрат, образованный деревянными ограждениями, которые они не удосужились разобрать. Он напоминал небольшую конюшню. Держать здесь украденных собак, чтобы потом продать их особым клиентам? По правде сказать, слишком сложно. Разве нельзя было действовать иначе? Трудно строить догадки, не имея специальных знаний. Я велела капралу взять образцы соломы и отвезти их в лабораторию для анализа. После чего покинула склад, приказав охранять его до моего возвращения.