«А» – значит алиби
Шрифт:
Особенно учитывая ту лихорадочную спешку, с которой он должен был действовать последнее время. Он просто не мог не наделать ошибок.
И какого черта он не удовлетворился просто финансовыми махинациями? Он, конечно, все время был в напряжении и опасался, что обман откроется Лоренсу Файфу. Но даже если бы это случилось и его бы схватили за руку, не думаю, чтобы тот дал делу огласку. Мне было хорошо известно, что насколько неразборчив был Лоренс в своих любовных связях, настолько же скрупулезно честен он был в деловых отношениях. Кроме того, Чарли все-таки считался его самым близким другом, и они долгое время проработали бок о бок. Он мог предупредить Чарли или пригрозить ему – даже разорвать
Наших личных отношений я старалась не касаться.
Ясно, что он держал меня за дурочку так же, как в свое время и Либби Гласс, но у той хоть было какое-то оправдание – молодость и невинность. Уж слишком давно я ни с кем не сближалась, опасаясь рисковать, поскольку частенько на этом обжигалась. Я попыталась остудить свои чувства, но, похоже, это мне плохо удавалось.
Добравшись до Санта-Терезы, я сразу направилась в свой офис, захватив с собой кипу счетов из квартиры Шарон Нэпьер. Еще раньше мне подумалось, что в них может скрываться любопытная информация, и я пролистала все бумаги, испытывая при этом мерзкое ощущение копания в вещах покойника. Она была уже мертва, и казалось довольно оскорбительным читать список так и не оплаченных ею товаров – белья, косметики, туфель... Все счета за коммунальные услуги были месячной давности, здесь же лежали назойливые напоминания налогового управления, счет от хиропрактика и предложение оплатить членский взнос Общества любителей минеральной воды.
Из стопки выпали замызганные кредитные карты "Виза" и "Мастеркард", а "Америкен Экспресс" без обиняков требовала вернуть свою карточку. Но меня весьма заинтересовали счета за телефонные переговоры. Я обратила внимание на три мартовских телефонных звонка, сделанных по номеру с кодом округа, где располагалась и Санта-Тереза. Такое количество звонков о чем-то говорило.
Два из них были сделаны в контору Чарли Скорсони – оба в один и тот же день, с разрывом в десять минут. Я не сразу сообразила, кому принадлежит оставшийся номер с тем же кодом Санта-Терезы. Перелистав телефонный справочник, я установила, что это телефон в прибрежном доме Джона Пауерса.
Преодолев колебания, я тут же позвонила Руфи. Наверняка Чарли не рассказывал ей, что я с ним порвала.
Невозможно было даже представить, чтобы он обсуждал с кем-нибудь свои личные дела. Если он окажется в конторе, то придется спешно что-то придумывать. Сейчас мне нужно было услышать, что она сама ответит на мой вопрос.
– "Скорсони и Пауерс", – пропела она в трубку.
– О, привет, Руфь! Это Кинси Милхоун, – бодро поздоровалась я, хотя сердце стучало, как барабан. – Чарли на месте?
– Привет, Кинси. Его сейчас нет, – ответила она с легким сожалением в голосе. – У него сегодня слушание
"Слава тебе, Господи", – подумала я, переводя дыхание, а вслух сказала:
– Тогда, надеюсь, ты мне сможешь помочь. Я тут просматривала кое-какие счета своего клиента, и такое ощущение, что он связывался с Чарли по телефону. Ты, случаем, не припомнишь, чтобы ему звонили два раза подряд недель шесть – восемь назад? Ее зовут Шарон Нэпьер. Разговор был междугородный.
– О да, припоминаю, одна из его бывших сотрудниц. А что именно тебя интересует?
– Просто мне хотелось уточнить, действительно ли это была она. Похоже, она звонила в пятницу, 21 марта. Верно?
– Абсолютно точно, – уверенно ответила Руфь. – Она еще спросила мистера Скорсони, – а он в это время как раз отправился в дом мистера Пауерса. Она очень настаивала, чтобы я связала ее с ним. Обычно я не даю номер телефона без его согласия, поэтому попросила ее перезвонить попозже, а сама позвонила ему в дом на побережье, и он ответил, что не возражает. Надеюсь, она не собирается с твоей помощью уличить ею в чем-нибудь этаком?
– Неужели ты могла такое подумать, Руфь? – рассмеялась я через силу. – Я всего лишь обратила внимание на номер телефона Джона Пауерса и подумала, что, возможно, именно с ним она и вела телефонные переговоры.
– О нет. В тот уик-энд его не было в городе. Как правило, в двадцатых числах он уезжает на несколько дней. У меня так и отмечено здесь на календаре. А мистер Скорсони присматривает за его собаками.
– Ну, тогда это многое объясняет, – произнесла я как можно более нейтральным тоном. – Ты мне очень помогла, Руфь. Осталось уточнить только одну деталь – его поездку в Тусон.
– Тусон? – переспросила она. В ее голосе послышалось легкое недоумение – такой тон у секретарши обычно бывает, когда она неожиданно узнает о событии, которое, по ее мнению, не планировалось. – О чем это ты, Кинси? Может, я больше смогу тебе помочь, если ты расскажешь, что за история приключилась с твоим клиентом. Мистер Скорсони всегда очень требователен в подобных случаях.
– О нет, это не слишком важно. Я и сама смогу все выяснить, так что не тревожься на этот счет. Позвоню Чарли, когда он вернется, и спрошу у него.
– Если собираешься ему звонить, я могу дать тебе номер его телефона в мотеле Санта-Марии, – предложила Руфь. Она пыталась услужить сразу обоим – ответить на мои вопросы в случае их корректности и выполнить указания Чарли в противном случае, оставаясь неизменно благожелательной и контролируя ситуацию. Надо признать, что для своего возраста она была весьма искусна.
Я послушно записала продиктованный номер, понимая, что никогда им не воспользуюсь, но в то же время с удовольствием фиксируя его местопребывание. Хотелось попросить ее не рассказывать ему о нашем разговоре, но я не придумала, как это лучше сделать, чтобы не насторожить Руфь. Оставалось надеяться, что по крайней мере в ближайшее время Чарли не станет у нее ничего выпытывать. Ведь если бы она рассказала ему, чем я интересовалась, он бы мгновенно просек, что я у него на хвосте, а уж это бы ему вряд ли понравилось.
Я попыталась связаться с лейтенантом Доланом из отдела по расследованию убийств. Его не было в управлении, но я оставила ему сообщение с грифом "Особой важности", чтобы он перезвонил мне, как только вернется.
Потом набрала номер Никки. Она подняла трубку только после третьего звонка.
– Привет, Никки, это я. Все в порядке?
– О да. Все нормально, – ответила она со вздохом. – Я еще не совсем отошла от известия о гибели Гвен и не знаю даже, что теперь делать. Ведь я никогда не пыталась понять эту женщину – настоящий позор для меня.