Абандон
Шрифт:
Как только мы показались на поляне, в нашу сторону рвануло человек десять. Я чуть было снова не рухнул на землю, но Сергей сделал знак рукой, мол "спокойно". И мы пошли дальше, навстречу военным.
Добежав до нас, они закрыли нас плотным кольцом. Одного из спецназовцев я узнал, несмотря на забрало шлема, которое закрывало пол-лица. Молодой парень, из тех, кто был в лифте, когда Сергея назначили нам в сопровождение.
— Бегом, — сказал Сергей.
Нам просто ничего не оставалось делать, как последовать его команде: окружающие буквально вынесли нас с поля в
Нас посадили в одну из машин, и мы тут же поднялись в воздух. С нами зашёл Сергей и ещё трое спецназовцев, среди которых тот самый, молодой.
После того, как Сергей помог нам пристегнуться в креслах, он подошёл к этому парню и коротко обнял его. Потом сел рядом с нами.
Я хотел спросить, куда нас везут, но шум стоял такой, что разговаривать было совершенно невозможно, а орать не хотелось.
Мы летели около часа, как мне показалось, то и дело меняя высоту и направление. Сопровождающие нас вертолёты крутились вокруг, на мой взгляд, совершенно хаотично.
Потом внизу, среди леса, я разглядел взлётную полосу. Похоже, какой-то военный аэродром: никаких признаков пассажирского терминала, замаскированные сеткой ангары, грузовые самолёты и вертолёты и пара хищных военных машин — то ли истребителей, то ли штурмовиков.
Мы сели возле торца полосы, где нас ждал ещё один небольшой самолёт — копия того, который взорвали под Москвой. Сходство было неприятным, но выбирать не приходилось: Сергей недвусмысленно указывал на распахнутый люк вертолёта, приглашая наружу.
Как только покинули вертолёт, мы снова оказались в плотном кольце военных, среди которых был Сергей с его другом. В таком же порядке двинулись к самолёту.
Оказавшись на борту, мы даже пристегнуться не успели, как самолёт начал разбег.
А ещё нас тут встречали. Женщина, восточной наружности, в строгом деловом костюме. Как только мы оторвались от полосы, она кивнула Сергею и остальным спецназовцам, после чего те вышли из салона.
— Артур. Соня, — сказала женщина, — я помогу вам пройти через посвящение.
Локация 16. Республика Алтай. Тархатинский мегалитический комплекс
— Тут очень красиво, — сказал Соня, выпрыгнув из машины, — и воздух… кажется, им можно наесться!
Она широко улыбнулась и раскинула руки, будто пытаясь обнять это место.
Тут действительно было красиво. Ровная степь и горы с заснеженными вершинами. На их фоне — мегалиты, куда мы, собственно, и направлялись.
— Ну что, пойдем? — спросила она, обращаясь к Кире. Так звали нашу сопровождающую. Из её пояснений я понял, что она была чем-то вроде руководителем и координатором среди кураторов. В общем, начальником, и не маленьким.
— Конечно, — ответила она и тоже улыбнулась.
Я посмотрел в сторону соседней машины, где была наша охрана, в том числе Сергей. Но двери чёрного "Круизёра" оставались закрытыми.
— Нет, Арти, — Кира покачала головой, — туда, куда мы направляемся, можно только посвящённым. Для остальных это очень опасно.
— И что же, туристов в этих местах не бывает? — спросил я, подняв бровь.
— Бывают, — кивнула Кира, — но не в той фазе приближения, через которую зайдём мы.
Она ответила, используя наши термины. Я понял её. Значит, эти мегалиты — тоже абандон? Впрочем, не удивительно.
Идти было легко и приятно. Словно тут сила тяжести была меньше. Странно, что мы раньше до этих краёв не добирались…
Когда мы прибыли на место, Солнце уже склонилось к закату, окрашивая седые вершины гор багрянцев. Я засмотрелся на это фантастическое зрелище, и немного замедлил шаг.
— Ох… — неожиданно выдохнула Соня, и встала на месте, как вкопанная.
— Что случилось? — спросил я.
Кира тоже остановилась. Теперь она глядела на нас с лёгкой полуулыбкой.
— Арти, это могила… — тревожно сказала Соня, — я чую стражей… а ты нет?
Я прислушался к собственным ощущением. Действительно, чьё-то присутствие среди круга огромных валунов, лежащих перед нами, отчётливо ощущалось. Но оно вовсе не было угрожающим. Скорее, наоборот: тёплым и каким-то домашним что ли.
— Ты права, Соня, — ответила Кира, — это действительно могила. Но могила необычная. Тут никто не умирал насильственной смертью. Все те люди, присутствие которых ты ощущаешь, ушли добровольно. И не только люди, если уж совсем честно. Они сделали это, чтобы стать стражами этой святыни. Главного места нашего народа. Хранителей заброшек.
— Хранителей? — удивлённо спросил я, — но мы ведь их, по сути, уничтожаем…
— Мы возвращаем в оборот сердца этих мест, — возразила Кира, — и храним мы вовсе не заброшки.
— Но ты сказала… — начал возражать я, однако сопровождающая мягко, но настойчиво перебила.
— Скоро поймёшь, — сказала она, — сейчас на это не следует тратить время. Оно ограничено.
— Даже не буду спрашивать, почему… — буркнул я в ответ.
— И правильно, — ответила Кира.
Мы вошли во внутренний круг. Тут чужое присутствие ощущалось ещё более отчётливо. Думаю, если бы Бася была с нами — она бы уже шипела и топорщила шерсть на спине. Но её пришлось оставить с водителем, по настоянию Киры. Она сказала, что обряд мог быть для неё смертельно опасен.
Ещё по дороге Кира размышляла, глядя на чёрную книгу у меня подмышкой. Я видел это, наблюдая, как она то и дело бросает задумчивые взгляды на артефакт. Даже задумался, что буду делать, если она вдруг попросит оставить сердце в машине. Про себя твёрдо решил, что откажусь — а дальше будь что будет. Но Кира не попросила. Даже никак не обсудила с нами этот момент. Что ж, ей наверняка видней…
— А дальше что? — спросила Соня, опасливо озираясь.
— Ничего. Будем ждать начала, — ответила Кира, — и сейчас я должна вас предупредить. То, что вы узнаете, не должно выйти за пределы нашего круга. Это нельзя разболтать даже пьяным или в бреду, — выражение её лица вдруг стало серьёзным, а мягкие восточные черты будто заострились, — сейчас вы должны окончательно решить, идёте ли вы дальше. Принимая решение, вы должны знать, что не все посвящённые остаются с нами после этого.