Абхазский миротворец
Шрифт:
Сабуров развернулся и быстро пополз обратно. Теперь идея была, нужно было только успеть ее реализовать, пока боевики сзади не подоспели. Конечно, если укрытия нет, то нужно его создать! А точнее, с собой притащить. Там, у нижнего конца тропинки, куча камней. От больших валунов до маленьких камушков. Нужно подобрать подходящий и использовать его как щит. Конечно, идея далеко не идеальная, но больше-то никаких нет!
Отползать было просто, высокая трава скрывала его движения. Скоро и камни стали попадаться. Отыскался и подходящий — размером со средний телевизор и примерно такой же формы. Весил он килограммов
«Ничего, справлюсь!» — зло подумал Сабуров. Он совершенно отчетливо сознавал, что других возможностей для спасения у него нет. А в таких случаях выясняется, что человек может столько, что поверить трудно.
Метров двести он тащил камень по-нормальному, в руках. Дальше идти так же было опасно — из рощи могли услышать и выстрелить. Андрей опустил камень на землю, встал на четвереньки за ним, попытался спрятаться. Булыжник, который, пока его несли, казался здоровенным, теперь, когда за ним нужно было прятаться, вдруг стал до обидного маленьким. «Больше камень надо было брать», — подумал Андрей. Но тут же сам себе и возразил — больше он бы с места не сдвинул. С этим бы хоть справиться.
Следующие метров сто пути были просто полным кошмаром. Приподнять камень, стоя на карачках, было крайне трудно. Катить его тоже толком не получалось — очень уж форма у булыжника была неправильная. В общем, работа была просто адская. Но, помучившись, Андрей все же нашел мало-мальски приемлемый вариант. Он прижимался к камню почти вплотную, чтобы руки согнуты были. Напрягая все силы, приподнимал его и, выпрямляя руки, переставлял примерно на шаг вперед. Снова подползал вплотную и снова переставлял валун.
Примерно на двадцатом таком «шаге» из рощи громыхнула очередь. Пули стегнули по траве в нескольких метрах впереди. Так, услышали его! Ну, вот сейчас и выяснится, сработает его идея или нет. Андрей в очередной раз переставил камень и тут же съежился за ним. На этот раз протрещали сразу две очереди — и как минимум одна пуля шлепнула в импровизированный щит Сабурова. Андрей выждал пару секунд и снова продвинулся вперед. Теперь обе очереди были длиннее. Несколько звонких ударов свинца по камню слились в один звук. Андрей не понял, сколько пуль принял его «щит». Самое меньшее три.
«Работает!» — с какой-то хищной радостью подумал он. И снова двинулся вперед. Теперь из рощи на него обрушился настоящий шквал огня — каждый из стрелявших минимум по полмагазина высадил. Андрей съежился за своим укрытием, как младенец в материнской утробе. Он никогда не был особенно религиозен, но сейчас твердил про себя: «Господи, спаси! Останусь жив — крещусь!» В любое мгновение он ждал удара и боли — ведь полной защиты камень обеспечить никак не мог. Самое неприятное было в том, что он был слишком низкий. Если Андрей лежал плашмя, то какая-нибудь пуля, пущенная по нисходящей траектории, могла, пройдя над камнем, попасть ему в ноги. А если на карачки встать, то в опасности была спина, которая хоть и совсем немного, но поднималась над камнем. Но шансы все-таки были, и не такие уж маленькие! Ведь его враги в темноте не видели цели, стреляли на звук. Они не видели, что придумал Андрей, и не могли стрелять прицельно. Значит, попасть в него может только
Огонь прекратился. Андрей собрался с силами и снова переставил камень. Еще раз. И еще. Что-то больше не стреляют! Растерялись, сволочи, не иначе! Да и патронов у них далеко не склад. Если так палить, то через минуту ничего не останется.
Похоже, в роще пришли к тем же выводам. Хлопнул одиночный выстрел. Мимо, в траву. Еще один. Снова мимо, пуля выше прошла, только свистнула над головой. Ничего, та, что свистит, не страшна, свиста своей пули не услышишь. Еще один выстрел — в камень!
Андрей почувствовал, как у него верхняя губа вверх ползет — он натурально скалился, как хищный зверь. Каждая выпущенная его врагами пуля увеличивала его шансы. Раз эти гниды на одиночные перешли, значит, с патронами у них хреново. Вперед! Быстрее!
Откуда только силы взялись — Андрей стал двигаться быстрее раза в полтора. До рощи оставалось метров семьдесят, никак не больше. Еще несколько раз в него стреляли — без толку, пули или мимо проходили, или попадали в камень. Так, ну-ка, еще разок!
Он приподнял камень и в этот же момент услышал выстрел. Что-то попало ему в рот. Андрея словно в холодную воду макнули — по всему телу промчалась мелкая дрожь. Камень рухнул на землю. Прошла секунда, другая — но боли не было. «Не могла в рот пуля попасть, — как-то на удивление отстраненно, словно и не о себе, подумал Андрей. — Голова у меня все время прикрыта, даже когда я камень приподнимаю. Но что это тогда было?»
Вкус во рту был странный. А ощущения… Песок, что ли? Но откуда… Стоп! Ясно! Андрей сплюнул. Точно! Это земля. Похоже, когда он камень приподнял, пуля аккурат под него угодила и выбила фонтанчик земли, который ему в рот и угодил.
«Ну, блин! Вот бывает же такое! Ведь рассказать кому — не поверят!» — пронеслось у Сабурова в голове. Впрочем, чтобы кому-то что-то рассказать, нужно было остаться в живых — а это еще было под вопросом. Андрей снова переставил камень. На этот раз в него не стреляли. Еще раз. Снова никакой реакции.
«Патронов совсем мало осталось, поближе подпускают», — подумал Андрей. Но это его не слишком напугало. Что эти стрелки увидят? Сначала шевеление травы. Всадят в это шевеление пару пуль — с теми же шансами на успех, что и раньше. Даже с меньшими, чем точнее они будут целиться, тем больше шансов, что пули именно в камень угодят. В общем, еще пару-тройку патронов истратят. А потом… Потом увидят что-то темное и непонятное. Станут палить по нему — и, опять же, скорее всего в камень угодят. В общем, есть шансы! Андрей передвинул ремень автомата, теперь оружие висело не на спине, а на плече — неудобнее так, но зато быстрее сдернуть можно.
Тридцать метров до рощи. Двадцать. Ну, когда же они стрелять будут?! Скорее бы уж — или пан, или пропал! Еще одно усилие!
Громыхнули два выстрела — и раздался взвизг пуль, угодивших в преграду, каменная крошка, выбитая ими, посыпалась Андрею на голову.
«Вот только как вставать теперь? — подумал Сабуров. — Знать бы точно, когда у них патроны кончатся, но ведь неоткуда. А то совсем близко подползу, встану и под последнюю пулю угожу. Как-то это совсем обидно будет!»
Грохнул еще один выстрел. И одновременно с ним у Андрея возникла изумительная идея.