Абонент временно недоступен

Анишина Наталья

Спала в эту ночь Марина Евгеньевна плохо. Можно сказать, вообще, не заснула. Сквозь поверхностную дрёму слышала, как в ванной шумела вода, периодически раздавался приглушенный смех дочери в коридоре, хлопанье дверки холодильника из кухни. Из-под не плотно прикрытых век видела под дверью комнаты полоску света. Молодые не спали, и она не могла уснуть. Встать и выйти на кухню, выпить горячего молока с мёдом, чтобы успокоиться, постеснялась.

Влюблённые в эту ночь были тоже возбуждены и долго пребывали в состоянии бодрствования. Светлана радовалась, что объяснения с

матерью прошли гладко, без неприятностей. Конечно, мать могла бы, увидев её в наспех накинутом халате, прочитать мораль. В доме мужчина: его туфли и куртка висят на вешалке, дверь заперта, они в постели. Но она оказалась молодцом: ни намёка на упрёк, проявила сдержанность и доброжелательность, пригласила к столу.

Всё чинно и достойно. Узнав о беременности, не устроила истерики. Её благородное поведение окрылило девушку: при таком благосклонном понимании можно попытаться решить важный вопрос жилья. И тут всё прошло без сучка, без задоринки. Светлана отметила, что мать вела себя просто прекрасно. Самое главное - не задавала лишних вопросов, типа: где работаете, какое ваше материальное положение. Она бы сгорела со стыда, если бы родительница проявила себя при знакомстве таким образом. Похоже, мать была ошарашена новостями. Ничего, со временем всё утрясётся. Главное, она приняла Антона и её беременность абсолютно спокойно. Просто чудо, а не мама! Регистрироваться или нет, они решат сами, это их сугубо личное дело. Раздеваясь перед сном, донимала Антона:

– Ты сидел, как пришибленный. Испугался или было неловко?

– Представь, я чувствовал себя не в своей тарелке, пока не попросил у неё твоей руки. Услышав согласие, моя застенчивость улетучилась, я, словно обрёл второе дыхание. Когда надел на твою руку кольцо, было уже ничего не страшно.

– Я заметила, какие чувства охватили тебя. Вышло замечательно: нам теперь не нужно прятаться и искать места уединения. У нас есть своя комната, супружеское ложе, это же чудо! Можно жить и радоваться!
– она похлопала ладошками по постели.

Светлана наклонилась над ним и поцеловала. После продолжительного поцелуя он сказал:

– Всё-таки, у меня осталось чувство вины перед твоей мамой. Мы встревожили её. Наверняка, не спит, представляю, что сейчас у неё в голове и на сердце. Наверное, правильнее было бы сделать всё по-другому.

– Как?

– Очень просто. Можно было или пригласить её в кафе или мне в назначенный день прийти в дом с букетом цветов и просить твоей руки. Мы взяли её атакой, она была совершенно неподготовленная.

– Ладно, всё позади. Хватит тебе переживать. Всё обошлось. Мы ведь планировали: сообщим, что я беременна, будем жить вместе. Понимаешь, я нигде, кроме дома, находиться не могу.

Помолчав, добавила:

– Знаешь, я ревнивая, ты должен всегда помнить обо мне.

– А ты обо мне, - сказал он.

– У меня жуткий характер. Например, люблю командовать и не терплю, когда со мной не считаются.

– Не беспокойся, имею точно такие же комплексы, - усмехнулся Антон.
– Придётся приспосабливаться друг к другу. Меня это не пугает. Жизнь длинная, надеюсь, мы не испортим её семейными разборками. В итоге станем идеальной парой.

– К какому рубежу?

– К последнему, к старости. Ты у меня будешь терпеливой, незлобной старушкой.

– Заманчивая перспектива, - засмеялась Светлана.
– Старость, это сколько лет? Сорок, пятьдесят, шестьдесят?

– Бери выше, отсчитывай от восьмидесяти, - улыбнулся Антон.

– Жуть, какую цифру ты назвал. Неужели, доживём до таких лет?

– А как же? Несомненно! Иначе начинать семейную жизнь не стоит. Что-то я не прочь чего-нибудь перекусить, - Антон погладил себя по животу.

– Пошли на кухню, мигом приготовлю омлет, - с готовностью предложила она.

– Не стоит, поздно, отложим до утра. Марина Евгеньевна отдыхает, можем потревожить.

– Я принесу сюда, не беспокойся, будет всё тихо.

Она накинула на плечи халат и вышла. Вскоре вернулась с подносом в руках, на котором стояла большая кружка с горячим какао и тарелка с бутербродами.

– Ешь, отыскала в недрах холодильника, - Светлана поставила поднос на тумбочку рядом с кроватью.

Антон быстро встал, пересел на стул и принялся есть. Расправившись с едой, посмотрел на часы. Стрелки показывали пять утра.

– Через час за мной придёт машина. Позвоню водителю, назову новые координаты.

Он достал мобильный телефон и стал набирать номер.

– Скажи адрес.

Она назвала, он кивнул и передал шофёру.

В семь пятнадцать утра Марина Евгеньевна, выйдя из спальни, с удивлением отметила, что в коридоре нет куртки Антона и его ботинок. Комната дочери была плотно закрыта, но её уличная одежда висела на плечиках. Она постояла в раздумьях перед дверью комнаты Светланы, взялась за ручку, но открыть не осмелилась. Дочь всегда с вечера просила её будить, так как боялась опоздать на работу. Вчера такого указания не было, и она решила не беспокоиться.

Приняв душ, принялась готовить на кухне завтрак. Он был по обыкновению очень прост: овсяная каша на воде без сливочного масла и сваренные всмятку яйца. Когда заканчивала есть, в кухне, широко зевая, появилась дочь.

– Доброе утро, - Светлана поцеловала мать в щёку.

– Здравствуй, - приветливо ответила Марина Евгеньевна.
– Присоединяйся, еда готова.

– Опять кашу варишь?

– Что ты хочешь? Скажи, приготовлю.

– Неужели, мы по утрам будем всегда есть твою кашу?

– Не вижу в этом ничего предосудительного. Во всяком случае, меня вполне устраивает такая пища.

– Но у тебя зять появился!
– укоризненно произнесла Светлана.
– Думаешь, захочет её есть?

– Почему бы и нет? Во всяком случае, о его вкусах ничего не знаю. Можешь сама готовить, только и всего. Он ещё спит?

– Нет. Уехал на работу. Хочешь знать, где работает Антон?

– Скажи.

– На телевидении. Он ведёт шоу. Включи в девятнадцать часов телевизор и посмотри передачу «Звёзды нашего города». Антон принимает в студии талантливых людей и берёт у них интервью.