Абсолют. Время перемен

Гончаров Александр Георгиевич

Глава 18

Утром, после лёгкого завтрака, каждый, подгоняемый своей причиной, все быстро собрались и двинулись в путь. Поведение гнома немного всех настораживало. Линни постоянно озирался, вставая в стременах своего пони, прикладывал козырьком руку ко лбу, что–то пытался рассмотреть сквозь редкий лес, окружавший путников, ёрзал в седле и невпопад отвечал своим спутникам, которых начало тревожить поведение гнома.

Ближе к полудню Диана распрощалась со своими новыми знакомыми и повернула обратно. Лекс повел свою команду, предварительно оговорив с наездниками краткий маршрут в сторону Лок–Райдхани.

Когда впереди стали виднеться знакомые очертания

гор, гном обрадованно что–то пробурчал и стал активнее нахлёстывать и без того уставшего пони.

— Что ты так дёргаешься, Линни? Так по дому соскучился, или от скачки устал? — сказала Геда. — Ты второй день сам не свой. Говори. Если это и нас касается, мы должны знать. Если это только тебя касается…тоже должны знать. Мы столько вместе перенесли, что практически стали родней.

Гном нахмурился, зыркнул на девушку через кустистые брови, помолчал немного, потом выдал:

— Меня преследует то ощущение, которое я испытал во время нападения в лесу, когда смертельно ранили магистра Рольтофа. Что–то давит мне в голове, сердце как–то учащенно бьётся и руки немного трясутся. В таком состоянии я не только к наковальне не подойду, даже нормально есть не смогу.

— Мы это заметили, — напряжённо ответил Лекс. — Сегодня на привале дежурим по двое. Под утро — втроём. Я буду чаще дежурить. И не спорьте. Нам надо доставить вождю Яргу новости. Хоть они и не радостные, и тем не менее. Сейчас сворачиваем к той вон горке, — указал следопыт, и пришпорил своего коня.

Все дружно повернули за своим лидером. Замыкал отряд Баэль на своём олене. Альв тревожно осматривался вокруг, поглаживая своего Гарда и, казалось, мысленно о чём–то с ним говорил, приближая свою голову к голове оленя. Когда до выбранного места отдыха оставалось совсем немного, в воздухе раздался резкий звук горна и к путникам из–за деревьев и из–за больших валунов бросились шукши. Их оказалось больше трёх дюжин. Все как один в приличных кожаных доспехах, с кривыми мечами наголо, у некоторых были короткие пики с широкими листообразными наконечниками. Лекс, понимая, что к горе они не успеют и выгодной позиции им не занять, дал команду своим спутникам:

— Идём на прорыв. Их цель, скорее всего, — это Линни. За ним давно охотятся. Но если в первый раз с ним был магистр Рольтоф, то сейчас его тут нет. Держимся вместе. Когда прорвёмся, надо постараться увеличить отрыв от них. Берегите гнома!

Баэль, пока была возможность, стрелял по нападавшим из лука. Ему удалось подстрелить насмерть троих и тяжело ранить ещё двоих, пока не произошла сшибка. Его Гард поднял на рога ещё одного шукша, и вышиб дух копытами у другого. Близнецы с двух сторон окружили гнома и не подпускали к нему отчаянно рвавшихся шукшей. Лекс был на острие группы и отчаянно пробивал дорогу в сторону спасительной прогалины, через которую можно было прорваться из окружения.

Гному не досталось пока никого. Он дико вращал своим топором и пытался достать хотя б одного шукша. Когда навстречу пробивающимся из окружения путникам вышла фигура, облачённая в серый плащ, с надетым на голову капюшоном, гном взбешённо закричал, сильно пришпорил своего пони, который от удара шпор буквально вылетел из окружения друзей гнома и понёсся на фигуру в сером плаще. Увидев мчащегося пони с гномом на спине, он снял капюшон, протянул вперед обе руки и что–то закричал на гортанном языке. Из груди колдуна, это оказался полукровка, родителями которого были, скорее всего, шукш и человеческая женщина, ударил тонкий луч тёмно–серебряного цвета. Гном едва успел выставить перед собой своё оружие, когда луч угодил прямо в щеку топора. На нём загорелись золотом руны, топорище тоже начало светиться, но с меньшей интенсивностью. Столкновение двух сил было

такой мощности, что оба, и гном, и колдун просто разлетелись в разные стороны.

Близнецы, увидев состояние Линни, бросились к нему. Геда наклонилась над гномом, стала прощупывать шею, и попыталась прослушать пульс. Марк стоял спиной к сестре, отбивая наседавших шукшей. Бросая взгляды на сестру, он прикидывал, сколько ещё сможет продержаться. Парень отметил для себя, что на этот раз в действиях шукшей было больше организованности в совместных действиях, и больше мастерства во владении оружием.

На пятачке перед небольшой горой образовались три островка сражения: вокруг Лекса, вокруг Баэля и его оленя, вокруг близнецов и поверженного гнома. Альву со своим оленем пока успешно удавалось отбрасывать наседающих шукшей. Природная лёгкость и точный расчёт в движениях пока не давали даже близко подойти к нему. Лекса уже несколько раз сильно зацепили, и он уже просто отмахивался мечом, чтобы к нему просто не приближались. Следопыт понимал, что в таком темпе они не продержатся и нужно было что–то быстро предпринимать.

Первым упал Марк. Его достали ударом в спину. Парень громко вскрикнул от боли и упал под ноги нападающих. Его боль передалась Геда. Она, чтобы не закричать и не потерять сознание, до крови закусила губу и бросилась в атаку на шукшей, когда увидела поверженного брата. Мыслей о защите гнома у неё уже не было. Её волновал только Марк. Девушка сконцентрировалась и ударила огненной плеткой по шукшам, которые были возле тела брата. Дикий рёв, перешедший в бульканье, оповестил о смерти этой группы нападавших. Геда не думала уже о других шукшах, её пугала накатывающая внутренняя пустота. В голове был хаос мыслей. Неужели брат погиб? Как же так? Подбежав к Марку, она упустила подкрадывающегося со стороны поверженного гнома шукша, и тот, воспользовавшись её состоянием и переключенным вниманием на брата, ударил девушку булавой по затылку. Темнота поглотила её сознание.

Лекс громко зарычал и бросился на помощь поверженным близнецам, нисколько не заботясь о своей безопасности. Снеся две головы самых нерасторопных шукшей, следопыт получил два сильных удара под ребра рогатинами и замертво свалился, так и не добежав до брата с сестрой.

Баэль и Гард, чётко работая в тандеме, уничтожали наседавших шукшей. Альва так и не достал ни один удар врагов. У оленя было несколько незначительных царапин, но они нисколько не влияли на его боевые качества. Вдруг шум битвы прорезал звук трубы, и шукши дружно отскочили от последних обороняющихся. Крупный шукш занес на лежащим гномом большую шипастую булаву и крикнул хриплым лающим голосом:

— Бросай свой меч и сдавайся, иначе я размозжу голову гному. Нам велено доставить вас живыми нашему Богу. Но он далеко, а нам не с руки тут подыхать. Если сдашься, то ещё поживешь, сколько решит Акхорн Всемогущий. Или всё равно сдохнешь. Но прежде увидишь, как мы на ленты порежем твоих друзей.

Баэль постоял в задумчивости, потом бросил свой меч под ноги шукшей и сделал шаг назад. Те незамедлительно набросились на альва и на оленя. Спутали плотно их тела веревками и заткнули рот кляпом. Потом начали проверять тела убитых и осматривать степень поражения раненых. В итоге убито было шестнадцать шукшей, тяжело ранено — три, остальные двадцать два имели множество порезов, которые не угрожали их жизням. Старший шукш дал команду разбить лагерь, заняться ранами и что—то приготовить на ужин. Получив команду, шукши снесли убитых в овраг и прикрыли их тела нарубанными деревьями. Тяжело раненных решили просто добить, так как они будут мешать передвижению. Перевязав друг друга и расставив посты, шукши занялись приготовлением ужина и досмотром вещей своих пленников.