Абсолютный штиль
Шрифт:
– Я тоже не сомневаюсь в победе, но здесь есть один вопрос: какую цену мы заплатим? Сколько населения мы потеряем? Сколько планет? – сказал Майкл. Именно сказал, а не спросил, так как если бы это был вопрос, на него никто не смог бы ответить. Слишком много переменных, даже для лучших аналитиков и самых быстрых компьютеров подобные предсказания были невозможной задачей.
– Предлагаю рассмотреть вариант упреждающего нападения, – вмешался адмирал Илайджа.
– Мы никогда не начинали войн, – возразил Майкл.
– Потому что у нас никогда не было причин. Но если ты
– Пожалуй, в этом есть смысл, – признал министр иностранных дел. – Но насколько это действительно нам поможет?
– Зависит от того, как это будет спланировано. У разведки есть некоторые данные, но их недостаточно. Но если представить, что мы получим новые, то хорошо спланированная операция может выиграть войну, – объяснил Роланд.
– Даже так? – Майкл выглядел удивлённым.
– Да. Просто представь, что мы узнаем, в каких системах у них верфи и другие ключевые производства. Я имею в виду те системы, которые специализированные. В десятке таких, кораблей могут строить больше, чем во всех остальных вместе взятых. Это условный пример, но я думаю, ты понял, о чём я говорю. И представь, что мы атакуем эти системы и уничтожим там всю инфраструктуру. Я даже не говорю о строящихся кораблях, которые не смогут уйти. Это не закончит войну одним днём, но позволит нам выиграть её и сократить наши потери.
– И насколько это реально? – спросил Портер.
– К сожалению, у нашей разведки нет данных об их ключевых системах. Рэнгулы очень закрытые, в некоторые области они не пускают никого и никогда. А это десятки и сотни тысяч звёзд, тут не угадаешь, на какие нужно смотреть в первую очередь. Конечно, год назад мы начали куда больше внимания уделять разведывательным операциям, но это слишком малый срок для такого количества. Некоторые ключевые объекты могут быть скрыты в системах, где вообще нет никаких обитаемых планет. А звезда – голубой гигант, белый карлик и тому подобные типы, на которые традиционно не обращают внимания.
Мы можем отправить больше кораблей, но возрастёт риск того, что их обнаружат. А это будет для рэнгулов отличным поводом к войне, который, как я понял, мы давать им не хотим. Они его найдут, конечно, но зачем дарить им его? Сейчас наши разведывательные корабли выходят из гиперпространства далеко за пределами гиперсферы, очень медленно подбираются к системе и исследуют её. В основном пассивными методами, а они требуют много времени, иначе есть риск не заметить даже крупные объекты.
– То есть, вариант, при котором у нас будет возможность напасть первыми, маловероятен?
– Напасть первыми мы можем всегда. Мы знаем, где их главный мир и ещё сотни планет, некоторые из которых можно отнести к важным. Я говорил про эффективность нападения, а без точного понимания, где у них сосредоточено военное производство, оно будет очень низким, – пояснил Роланд. – Они про наши верфи и другие важные производства тоже не знают, здесь я уверен. И это может привести к тому, что война затянется надолго.
– Это насколько? – спросил Портрет.
– Кто знает… нельзя сказать
– Десятки лет!? – удивился Майкл.
– Подобных конфликтов в истории ещё не было. Я имею в виду масштабы и силы, которые будут задействованы. Многие просто не представляют себе то, как выглядят боевые действия в космосе. Я имею в виду стратегию, а не тактику. Пусть Илайджа объяснит, тем более, они проводили учения и отрабатывали разные варианты.
– Всё довольно просто. Быстро победить можно, только если иметь большое преимущество над противником, – начал адмирал. – Под «большим преимуществом» здесь стоит понимать флот, который раза в два больше, чем у противника. Разница в 10-30% это примерно тоже самое, что и паритет по силам.
– Как это возможно? Тридцать процентов это должно быть серьёзным преимуществом! – перебил его Майкл.
– Это потому что вы не представляете, как происходят войны в таких масштабах. Да и мало кто представляет, поэтому я попытаюсь объяснить в упрощённом виде. Допустим, есть система, которую охраняют десять кораблей. Очевидно, атакующий не может отправить такое же количество аналогичных кораблей, равный бой ему не интересен, есть вероятность проиграть, либо понести слишком большие потери. Поэтому ему нужно отправить большие силы, которые превосходят защищающих в два раза минимум. Ведь у них могут быть не только корабли, но и боевые станции, минные поля и другие сюрпризы. Но нельзя отправить весь свой флот в атаку, нужно защищать свои системы.
Тут можно рассматривать две доктрины. Например, 90% флота прикрывает свои системы, а из оставшихся формируют крупное соединение или даже два. Они гарантированно проломят оборону и захватят любую систему. Но даже если будет три таких соединения, то всё это слишком долго. Систем сотни и тысячи, это потребует десятилетий. Другой вариант это создание мелких атакующих групп и попытка атаковать слабые системы, которые наименее защищены. Но и тут есть минусы.
Всегда есть шанс, что противник пришлёт подкрепление и атакующая группа, которая находится в гиперсфере, не сможет уйти в гиперпространство. То есть, окажется в ловушке. При этом приз в случае успеха будет незначительным, ведь система не представляет особой ценности, иначе её бы защищали лучше. Почему-то многие представляют подобные войны совсем иначе. Например, когда сталкиваются два флота и в одном сражении решается судьба всей войны. Но так никогда не будет. В моём понимании подобная война – очень долгое и сложное дело, если у одной из сторон нет огромного преимущества. А его нет.
– А рэнгулы об этом подозревают? Если всё так сложно, то зачем им такой долгий конфликт? Майкл считает, что им нужно короткая война, с быстрой победой, – спросил Портер.
– Не могу сказать, что они на самом деле думают. Возможно, недооценивают наши силы. У них больше кораблей даже сейчас, в ближайшие годы они только увеличат разрыв. Но он будет недостаточным, чтобы они смогли победить хотя бы за пять-семь лет. Особенно если учитывать помощь цефейцев и наше технологическое превосходство, пусть оно и не слишком большое.