Адель. Звезда и смерть Адели Гюс
Шрифт:
— Ну вот и взяли бы Бонапарта! — смеясь воскликнула Жозефина.
— Да ведь говорю тебе, что его находят слишком молодым и преисполненным слишком фантастических планов. Карно уже склоняется теперь к решению заменить Шерера другим, но имеет в виду кого-нибудь из старых генералов.
— Ну так придумай Бонапарту что-нибудь другое, Поль! — с капризной гримаской взмолилась Жозефина. — Ушли его посланником к шаху персидскому или китайскому богдыхану, только дай мне возможность свободно вздохнуть!
Эта капризная гримаска придала лицу
— Вот как! Ты здесь, Жозефина? Гм… Вероятно, Баррас опять уговаривает тебя… выйти замуж за Бонапарта?
— Тереза, ты? — тщетно стараясь побороть смущение и разочарование, воскликнула Жозефина. — Как это ты очутилась здесь? Ведь у тебя болела голова?
— Потрудитесь ответить на мой вопрос! — властно крикнула Тереза.
Жозефина вспыхнула, вскочила со стула и вызывающе ответила:
— Нет это уж ты потрудись сначала ответить на мой вопрос!
Тальен сделала два шага вперед и впилась в подругу сверкающим бешенством взглядом. Но ее взор встретил такой же пламенный, такой же вызывающий взгляд.
— Вот как? — сказала Тереза после короткой, но многозначительной паузы. — Ты уже чувствуешь себя на положении хозяйки?
— Нет, — отпарировала креолка, — я чувствую себя именно гостьей, которая не может признать хозяйские права ни за кем, кроме человека, пригласившего ее! Хозяйкой держишь себя ты!
— Ну ты достаточно знаешь мои отношения с Баррасом, чтобы признать это! — с горделивой улыбкой сказала Тальен.
— А ты достаточно знаешь, что связывает меня в прошлом с Баррасом, чтобы не удивляться, почему я здесь! — отпарировала Жозефина.
Тереза слегка растерялась и взглянула на Барраса, Жозефина тоже обернулась к нему, но директор тщательно рассматривал на свет вино, налитое в его стакан. Было видно, что он решил держаться «принципа невмешательства», предоставив соперницам разбираться, самим.
Это еще более смутило Терезу. Она не знала, как далеко зашла вновь ожившая привязанность Барраса к Жозефине, было ли это просто обычным капризом скучающего без «дивертисмента» директора или доказательством того, что старая любовь действительно «не ржавеет». Конечно, Тальен ни на минуту не подумала о том, чтобы сдать свою позицию без борьбы, для которой она была достаточно хорошо вооружена. Но пассивность Барраса до известной степени делала эту борьбу единоборством с креолкой, вот почему надо было изменить тон и прием нападения.
Но и Жозефину тоже немало смутила пассивность Барраса. Она увидела, что тот ни единым движением бровей не поддержит ее. Можно ли было при таких обстоятельствах продолжать борьбу? Нет, победа могла принести не так много, а поражение — унести все. Если Баррас равнодушно предоставил соперницам самим как-нибудь решить вопрос, — значит, он так же равнодушно даст Терезе добить ее. Поэтому
Мозг Жозефины лихорадочно заработал; с быстротой, с которой в минуту опасности у самого ограниченного человека созревает важное решение, креолка отчетливо увидела свое положение и единственный выход. Тереза не потерпит, чтобы они с Баррасом встретились еще раз. Вместе с окончательным разрывом отпадет и этот единственный солидный источник существования Жозефины. Значит, надо решиться на единственный возможный шаг — замужество. Но, кроме Бонапарта, кандидатов нет; придется взять Бонапарта. Однако за это Тереза должна помочь устроить Наполеону то назначение, которое даст ему блестящее положение и хороший доход. Это — единственный выход!
— Итак, — начала Тереза после молчанья, в течение которого обе они так много обдумали, но которое продолжалось всего лишь несколько секунд. — Ты хочешь, чтобы я первая объяснила тебе свое появление здесь? Изволь! Около девяти часов моя мигрень так же сразу кончилась, как и началась вчера около девяти вечера. Я приказала дать одеваться и поехала в театр. Там я узнала, что спектакль по непредвиденным обстоятельствам отменен, и решила поехать к Баррасу. Надеюсь, ты не найдешь ничего особенного в таком решении, зная, что связывает меня с Полем? Я понимаю, ты так обиженно ответила на мой вопрос потому что предположила, будто я выслеживала вас, шпионила… Нет, Жозефина, это не могло бы прийти мне в голову! Я знаю, что ты — моя искренняя подруга, что дружба ко мне удержит тебя от многого. Когда я ехала сюда, я даже не предполагала застать тебя здесь. Но… пойми и мое положение тоже! Теперь я уже в четвертый раз застаю вас. Три раза я совершенно так же случайно находила вас в оживленной беседе, и каждый раз оказывалось, что Баррас… сватает тебе Бонапарта!
— Ну и представь себе, что четвертый раз происходит то же самое! — горячо подхватила Жозефина. — Ты знаешь, что мы с Баррасом — старые друзья. Он очень близко принимает к сердцу мои интересы, он знает, что Бонапарт — единственный человек, о котором можно серьезно говорить в вопросе о моем замужестве; он знает также, что вопрос о замужестве — самый насущный вопрос для меня в данный момент. Что же удивительного, если Баррас воспользовался свободным вечером, чтобы поговорить со мною опять на эту тему?
— И так же безуспешно, как и в прошлые разы? — с еле заметной иронией спросила Тереза.
— Ну да, но это зависит не от меня! — тем же горячим тоном ответила Жозефина. — Вот ты только что дала мне понять, что с моей стороны было бы не по-дружески, если бы… я… Ну, я не из таких, я уважаю чужие права… понимаю… Но, Тереза, тут есть от чего на стену полезть! В таком положении, как мое, махнешь рукой на всякую порядочность! Подумай сама: мне уже нечем жить, я старею, мне нужен муж…
— Так чем же для тебя плох Бонапарт?