Адепт Грязных Искусств
Шрифт:
Одноклассники зашептались.
Питер наконец оторвал от меня взгляд и с недоумением уставился на профессора.
– Чувствовать материалы? С закрытыми глазами, что ли?
– Не с-совсем.
Капелли приподнял обе руки ладонями вверх, применяя кинетический эрг, и все мешки, что ровными рядами стояли на столе в углу, такими же ровными рядами поднялись в воздух и медленно двинулись в нашу сторону. Зависли над головами.
Профессор опустил руки.
Шесть мешков рядком легли у ног Питера,
– В каждом из этих м-м-м-мешков находится определённый материал, – сообщил Капелли, снова еле справившись со звуком «м». – Ж-железные опилки, битое стекло, древесные щепки, песок, колотый лёд и речная галька. И только я знаю, что в каком м-мешке лежит. А вы, не п-прикасаясь к ним, должны не только определить материал, но и покорить его… если с-сможете. Вы, как я вижу, оба уже не инфиры. М-мистер Соло, у вас индекс кодо где-то пятьдесят пять, верно? Это начальный уровень медиона.
Класс снова зашушукался.
– Я же говорил, что Соло – медион, а ты мне не верил, – тихо сказал Дарт Гудьеру, но тот лишь поморщился.
Профессор повернулся ко мне.
– А у вас? – Он нахмурился, внимательно оглядел моё лицо, ещё больше нахмурился. – Какой у вас индекс кодо, м-мистер Ринг?
Я пожал плечом.
– У меня нет под рукой измерительного прибора, профессор.
Его жёлтые глаза, и правда, похожие на птичьи, всмотрелись в меня ещё внимательнее.
– С-странно, я не вижу… – сказал он, после чего отвернулся и перешёл к инструкциям: – К мешкам не п-п-прикасаться, держите руки на расстоянии десяти сантиметров, не ближе. На определение содержимого м-мешков и мутацию, я даю вам обоим по две м-минуты. И ещё. Прошу вас снять верх спортивной формы, мне нужно видеть ваши руки до п-плеч, чтобы всё было без обма-а-на.
Мы с Питером переглянулись.
Он прищурился и взглядом послал мне флюиды ненависти и пожелания в очередной раз опозориться прилюдно, потом стянул куртку и швырнул её Митчелу. Я тоже снял куртку и бросил за зону поединка прямо на пол.
Я никогда не видел Питера в такой одежде и, как оказалось, он только в пиджаке выглядел худосочным, как и многие долговязые парни. На самом же деле его руки овивали рельефы тугих мышц, а под чёрной майкой угадывался крепкий пресс.
И на фоне Питера Соло моё собственное тело имело вид куда более скромный.
– Чтобы определить м-материал, не видя его, – продолжил профессор, – вы должны иметь п-п-онятие о физических свойствах, вроде плотности и теплопроводности. П-перенаправляйте энергию в кожу ладоней, делайте кодо продолжением вашей руки, чтобы почувствовать м-материал, отправляйте волны кодо в сторону предмета и принимайте их обратно, п-прощупывайте, анализируйте информацию. Ваша задача будет самой лёгкой: м-мутировать материал с сохранением его свойства
Питер поморщился.
– Что за идиотская игра? В мешках ковыряться. Это что, пригодится в бою?
– А вы сначала п-попробуйте, мистер Соло. Поверьте, в бою пригодится любая м-мелочь, – спокойно ответил Капелли, вынимая из кармана халата секундомер. – Итак, адепты, приготовиться. Думаю, никто из вас не хочет п-проиграть в такой дурацкой и лёгкой игре, п-п-правда?..
Наши с Питером взгляды снова встретились, и, если бы ненависть могла гореть огнём – между нами бы уже вспыхнуло.
– Рэй… справа, второй… – прошептал Дарт.
– Тихо-о-о! – рявкнул Капелли, будто забыв, что он заикается. – Ещё слово – и выведу весь класс!
Все стихли.
Я покосился на Дарта и еле заметно кивнул.
Мастер элементалей, уж точно, должен был почуять хотя бы лёд. На самом деле, мешки выглядели совершенно одинаково, если не считать лент разного цвета. Сначала я подумал, что лёд, и правда, должен был начать таять и хоть как-то обозначить себя, но нет, ничего подобного.
Видимо, профессор Капелли – тоже мастер элементалей, раз не даёт льду растаять.
Мужчина посмотрел на секундомер.
– У вас две минуты. Время пошло, – сказал он и начал отсчёт.
Одноклассники не сдержались и начали скандировать.
Одни орали:
– Рэй! Рэй!
Другие:
– Пи-и-итер, сделай Ринга!
Игра началась.
Наклонившись, я приблизил ладонь к первому мешку с синей лентой, постарался сделать так, как говорил профессор: отпустить кодо, сделать энергию продолжением руки и прощупать материал за холщовой тканью мешка.
Ничего.
Совсем ничего. Пустота.
Питер в это время хмурился и тоже держал руку над первым мешком, только с красной лентой. Мы опять переглянулись и, будто сговорившись, перешли ко вторым мешкам.
Значит, как бы Питер Соло не бил себя в грудь, утверждая, что он крутой мастер, идиотское на первый взгляд задание оказалось ему не по зубам. Увы, как и мне.
Со вторым мешком вышло то же самое – я ничего не почувствовал.
Как и Питер.
Оба переключились на следующие мешки.
Казалось, что мыслили мы сейчас одинаково – шаблоном, выработанным привычкой. И именно этот шаблон не давал нам понять принцип невидимой мутации. Обычно, когда я плавил материал, я точно знал, что использую, знал примерную плотность, видел объём предмета и машинально вычислял, сколько индекса кодо мне нужно.
Тут же никакой информации не имелось.
Доподлинно мне было известно только, что в мешке находится один из шести материалов: стекло, железо, дерево, песок, камень или лёд. Из них, кстати, только стекло мутировало легче всего.