Адепт Грязных Искусств
Шрифт:
Кто-то грубо посылал их, кто-то шарахался, а кто-то начинал торговаться. В тёмном углу за крыльцом кабаре одна из рунных ведьм уже вовсю отрабатывала плату, стоя на коленях и мерцая нательными татуировками.
– Господи милостивый… – прошептала Джо, разглядев обитателей площади, и приостановилась в нерешительности, чем сразу же привлекла внимание.
Наверняка, такого буйства человеческих пороков она не видела никогда.
Я опять взял её за локоть и, прикрывая собой от случайных взглядов, повёл дальше, в сторону улицы Ламот
Нас заметили.
Мы не вписывались в обстановку площади, и это бросалось в глаза. На мне была школьная форма, а Джо, хрупкая и невысокая, утопала в плаще, и всё выдавало в ней совсем юную девушку.
– Приготовься отбиваться, – шепнул я ей и огляделся в поисках материала для мутации (револьвер использовать не спешил, чтобы не шуметь). Наклонился и подобрал обломки каменной брусчатки, взял по камню в обе руки и снова обратился к Джо: – Не раздумывай. Сразу насмерть, чтобы время не тратить. И далеко от меня не отходи.
– Может, обойдётся?.. – тихо сказала Джо.
– Не обойдётся.
Когда к нам потянулись тени со всех сторон площади, мы остановились и встали спиной друг к другу. С тыла нас прикрывал высокий кирпичный забор, но вот по флангам мы были открыты, и стояли, освещённые луной, как на ладони.
– Сразу насмерть? – переспросила Джо.
– Сразу насмерть, – повторил я.
Нас окружили профессионально и быстро.
Но близко подошли не все, человека четыре притаились в тени забора, шестеро остались позади главарей. А тех было трое, и заправлял всеми низкорослый крепыш, приземистый молодой парень в заводском комбинезоне, надетом на голое тело. Замызганная кепка каким-то невообразимым образом держалась на его затылке, как приклеенная.
Его пальцы на крупных руках были увешаны перстнями, выполняющими роль кастета. Он поигрывал увесистой стальной трубой, и его любовь к металлу была видна невооружённым взглядом. Передо мной однозначно стоял мастер мутаций.
Он и заговорил с нами первым, переводя взгляд с меня на Джо и обратно.
– Ну и что тут за крысы прошмыгнуть пытаются? Знаешь, парень, – он посмотрел на меня, – ты зря вышел прогуляться, да ещё и с дамой. Кажется, ваша прогулка закончилась. Уж извини, ничего личного.
Рядом с ним стоял другой парень, постарше, но такой же приземистый. Возможно, его родственник. Он уронил взгляд на мои руки, держащие камни, и сказал, усмехнувшись:
– Смотрите-ка, да у него оружие.
Краем глаза я заметил, что Джо принялась развязывать узел на поясе плаща. Окружившие нас парни тоже это заметили и оживились.
– А крошка своё дело знает… – ощерился крепыш.
Джо торопливо развязала узел, и плащ соскользнул с её плеч под ноги. Странная на ней была одежда. Рубашка от мужской школьной формы, длинная юбка с глубокими разрезами по бокам, оголяющими ноги до середины бедра, и армейские ботинки на
Парни вокруг нас даже малость опешили, но тут же весело загоготали. Наряд Джо им пришёлся по душе. В это время она быстро провела по правому бедру ладонью, активируя татуировки призыва, и с тихим скрипом на её руках начали вырастать когти.
– Ой, а крошка-то царапается, – улыбнулся крепыш.
Это была его последняя фраза. Последняя в жизни.
Пока он пялился на Джо, лаская взглядом её ноги, оголившиеся в разрезах юбки, я коротко размахнулся и метнул в него один из камней. Тот мутировал на лету…
В горло крепыша почти бесшумно вошло лезвие стального клинка. Парень дёрнулся, яростно хватанул ртом воздух, потом ещё раз… и захрипел, давясь кровью. Из его худой шеи смачно брызнуло, и тёмный поток начал заливать комбинезон.
Я не стал ждать, пока главарь упадёт, и швырнул камень в его подручного. На этот раз клинок вонзился в правый глаз.
Душераздирающий вскрик парня заглушили воющие вихри Джо.
Чёрная буря взметнулась над нашими головами и устремилась к третьему помощнику. Девушка скрылась в плотных тенях и атаковала остальных – тех, кто стоял дальше.
Я видел лишь, как девичья фигура в белой мужской рубашке то возникала, то пропадала, охваченная мраком, как блестели серебристые когти, как они резали, кромсали и рвали тела, что попадались на пути, как чёрные локоны волос метались, будто потревоженные змеи.
Больше я не стал вмешиваться. Отошёл к забору и с интересом наблюдал, как сражается Джо.
Сейчас она не нуждалась в моей помощи. У шайки обрюзгших адептов-алкашей не было шансов. Зато меня заинтересовало другое: а ведь эта бешеная девица умела драться. Да, с надрывом, да, излишне тратя силы, но всё же умела…
В облаках мрака, охватившего поле схватки, изредка вспыхивали искры, молнии и всполохи огня, звенела сталь клинков – кто-то отчаянно пытался отбиваться от натиска Джо, но она не давала им ни единого шанса уклониться или сбежать. Вспыхивала густой тенью, исчезала и появлялась уже на пути противника, а потом безжалостно убивала его одним ударом когтей по горлу.
Минут через десять всё было кончено.
Сизый туман медленно рассеялся, и пространство вновь наполнилось светом луны. Гвардейская площадь опустела и смолкла. Погрузилась в смиренную благочестивую тишину. Наверное, такой тишины не слышали даже в церкви…
Посреди площади стояла Джо, а вокруг неё лежали мёртвые тела. Я насчитал двенадцать человек. Девушка тяжело дышала и оглядывала поле боя. Белая рубашка Джо пестрела чужой кровью, как и её лицо, юбка, голые ноги и ботинки. Она вся была в крови. С её когтей стекали чёрные тягучие капли.
Вот такой она мне нравилась больше, и я отметил про себя, что перестал на неё злиться и даже допускал, что всё же попрошу её помочь мне на церемонии Питера Соло.
– Джо, – негромко позвал я её. – У нас мало времени.