Адмирал Эндрю Каннингхем
Шрифт:
«Растяп» на Средиземноморский флот и не направляли. Капитан III ранга Джеффри Оливер оказался единственным из командиров кораблей, не имевшим опыта предшествующей службы на эскадренных миноносцах. Когда он явился для доклада к командиру своей флотилии, тот его приветствовал фразой: «Как вы понимаете, мы вас сюда не звали»! На всю жизнь запомнил Оливер свою службу на эсминцах Средиземноморского флота. В походе или во время стоянки все должно было соответствовать высоким «стандартам» адмирала Каннингхэма. Ничто не ускользало от его всевидящего ока. Когда флотилии возвращались в гавань, крейсер командующего останавливался у входа, пропуская вперед все корабли, с тем, чтобы Э.Б.К. (так звали матросы Каннингхэма) мог проследить, как проходит постановка на якорь.
Потомок знаменитого аристократического рода капитан III ранга Луи Маунтбэттен, командовавший в то время эсминцем «Дэринг» в составе Средиземноморского флота, вспоминал, с каким невероятным мастерством Каннингхэм управлял в море 36 кораблями одновременно. Ничто не могло укрыться от его взора. Каждую мелочь он замечал первым, гораздо раньше вахтенного офицера или востроглазого сигнальщика. «Это был величайший театр одного актера, какой когда-либо мне доводилось наблюдать с мостика корабля, и я этого никогда не забуду».
«Всевидящее око» Каннингхэма вскоре стало притчей во языцах на всем флоте и обросло множеством легенд. Любопытно, что адмирал читал флажные и семафорные сигналы лучше и быстрее любого сигнальщика. При этом он питал странное недоверие к последним: «Все сигнальщики — прирожденные вруны, у них тут же на все готов ответ, и выгораживают друг друга, как воры».
В марте 1934 г. состоялись большие совместна учения Средиземноморского и Атлантического флота итоги которых оказали большое влияние на последующее развитие тактики британских военно-морских и нашли применение в годы Второй мировой войны, Суть маневров заключалась в следующем. Атлантический флот («Синие») под командованием адмирала Бойла эскортировал большой конвой транспортов с войсками, идущий от Азорских островов для высадяг десанта и захвата порта на атлантическом побережье Испании или Португалии. Об этом намерении становилось известно Средиземноморскому флоту («Красным»), который выдвигался из Гибралтара с целы уничтожить конвой и эскорт «Синих» и не дать им выполнить эту задачу.
Предполагалось, что на атлантическом побережье Испании и Португалии имелось только две подходящих цели для «Синих» — бухта Ароса в Испании, Лиссабон в Португалии, расположенный в 250 миль южнее. Перед «Красными» стояла достаточно сложна задача. Несмотря на то, что Средиземноморскому флоту были приданы два авианосца, район возможного плавания «Синих» составлял много сотен квадратных миль, а плохая погода, обычно стоявшая ранней весной в открытой Атлантике, могла свести на нет все усилия авиаразведки. В последнем случае противника пре: стояло искать только силами надводных кораблей, не неизбежно влекло за собой большое рассредоточена крейсеров и эсминцев, имевшихся в распоряжении Уильяма Фишера. Проанализировав ситуацию, все младшие флагманы Средиземноморского флота пришли к заключению, что «противник» воспользуется южным маршрутом и двинется на Лиссабон. Командующий флотом, напротив, настаивал, что условный противник выберет северный путь и пойдет к заливу Ароса. Понятно, что мнение «Великого Агриппы» возобладало.
Кроме эсминцев и авиации, в остальном силы «Синих» превосходили «Красных». Взвесив все обстоятельства, Фишер решил не полагаться на одну только авиаразведку, и постарался по возможности перекрыть все подходы к заливу Ароса крейсерами и эсминцами задействовав все корабли, кроме тех, которые потребовались для сопровождения линкоров. Эскадренные миноносцы и крейсеры, расставленные с 12-мильными интервалами в дозорную линию, должны были в течении дня двигаться в западном направлении, а ночью возвращаться на восток. В случае обнаружения линейного флота «Синих», значительные силы эсминцев отвлекут его, в то время как остальные поисковые силы смогут атаковать транспорты.
Близ мыса Сан-Висенти Средиземноморский флот встретил штормовой северо-западный ветер и сильное волнение. Огромная волна залила нижний ангар «Глориеса» и разбила 6 самолетов. Командир авианосца посчитал, что в мирное время бессмысленно так рисковать машинами и летчиками, и решил не поднимать авиацию в воздух. В течение суток эсминцы Каннингхэма медленно продвигались в северном направлении. Временами они практически стояли на месте. Адмирал очень беспокоился за свои корабли, понимая, что им приходится несладко. Некоторые эсминцы докладывали о повреждениях на верхних палубах, но в целом, они держались неплохо. «Ковентри» тоже крепко доставалось: при его низких бортах волны свободно перекатывались через палубу, к тому же крейсер испытывал жесточайшую качку. Море казалось вымершим. Ночью эсминцы поддерживали контакт друг с другом, включая на несколько секунд огни на мачтах. Флотилии опоздали на 24 часа в достижении заданной точки, откуда они должны были начать движение на запад.
На рассвете 13 марта одна из средиземноморских подводных лодок обнаружила два линейных крейсера «Синих» на южном фланге патрульной линии. Они двигались прямым курсом от Азорских островов к Лиссабону. Дивизион эсминцев «Красных» начал их преследовать. Однако Фишер не стал вносить поправки в свои планы и оказался прав: несколько часов спустя крейсер на северном фланге дозорной линии доложил о линейном флоте «Синих», идущем самым северным из возможных маршрутов в направлении залива Ароса. Все оставшиеся в распоряжении Каннингхэма эсминцы пошли на сближение с противником. Линейные крейсеры «Синих», находившиеся в 200 или 300 милях к югу, очевидно, имели своей целью увлечь флот Фишера в ложном направлении.
Во второй половине дня командующий флотом «Красных» понял, что линейные крейсеры «Синих» не успеют соединиться со своими главными силами до рассвета следующего дня. В то же время, местоположение линейного флота «Синих» позволяло кораблям Фишера вступить с ним в боевой контакт вскоре после полуночи. Таким образом, он решил навязать им сражение, понимая, что на его стороне преимущество внезапности. К тому же второй случай сразиться с превосходящим противником в благоприятных условиях был маловероятен. Фишер приказал всем своим кораблям идти наперехват.
Несмотря на сильное волнение, Каннингхэм гнал свои корабли вперед со скоростью 19 узлов. С наступлением темноты эсминцы шли без навигационных огней, соблюдая полное радиомолчание. Во время этого преследования произошел инцидент, который едва не кончился самым плачевным образом. С мостика Каннингхэм неожиданно увидел корабль, идущий на его крейсер на приличной скорости. Это был эсминец «Делайт», двигавшийся 19-узловым ходом в прямо противоположном направлении. Поскольку «Ковентри» держал такой же ход, скорость сближения составляла 38 узлов, т. е. почти 20 м в секунду, так что времени на размышления почти не оставалось. Руководствуясь старой инструкцией, которая около года тому назад была отменена, Каннингхэм скомандовал: «Лево руля»! Командир «Ковентри», видя ошибку командующего, немедленно крикнул: «Право руля»! Рулевой, получив два взаимоисключающих приказа, не выполнил ни один из них, и это было лучшее, что он мог сделать. «Делайт» проскочил справа по борту от «Ковентри» на расстоянии не более 3 м. Огромная волна окатила палубы обоих кораблей, после чего «Делайт» проскочил через строй эсминцев за кормой у крейсера и исчез в темноте.
«Ковентри» и возглавляемые им флотилии вступили в контакт с линейным флотом «Синих» вскоре после 1.00 14 марта, и получили приказ атаковать его с кормы. Вспышки прожекторов и осветительных снарядов с эсминцев дали возможность Фишеру окончательно скорректировать свою позицию. Его линкоры выстроились в колонну точно перпендикулярно направлению движения кораблей «противника», поставив тем самым знаменитую «палочку над Т». Они возникли перед линейными кораблями «Синих» во вспышках осветительных снарядов совершенно неожиданно и вступили с ними в «бой» с дистанции 7000 м. Ничего не подозревавшие дредноуты Бойла даже не успели расчехлить орудия главного калибра. Это был полный разгром.