Адмиралъ из будущего. Царьград наш!
Шрифт:
– Думается – ты сгущаешь краски. Делай что хочешь, но снабжение Кавказской армии должно быть восстановлено.
– Да? – Морской министр просто перешел на откровенно издевательский тон. – И как ты себе это представляешь? Перевозить грузы и солдат для твоей армии на «Ядигаре», «Нумуние» и «Мидилли»? Это единственные корабли нашего флота, которые способны уйти от русских крейсеров. Но не способны оторваться от их новых миноносцев. Крейсер в этом случае, может, и отобьется, и то не факт… И машины наших даже самых современных кораблей будут убиты весьма скоро…
– Идет война, Джемаль. – Глава турецкой
– А кто втянул нас в эту войну? – немедленно парировал Джемаль. – Не ты ли вместе с этим немецким мерзавцем Сушоном?
– Прекрасно знаешь, что за наше участие было заплачено еще летом. Немецким золотом…
– Так пусть твои солдаты на Кавказе и едят это золото, пусть топят им свои печки, чтобы не околеть нынешней зимой.
– Извини, – благодаря этому ты получил под свое командование два современных корабля, у русских ничего подобного…
– Что я получил? – перебил Энвера взбешенный «адмирал». – Я имел возможность хоть сколько-нибудь распоряжаться прибывшими «Гебеном» и «Бреслау»? Нет! Твой ставленник Сушон повел их на авантюру. Да еще взял с собой наши корабли. И угробил почти их все.
– Поздно все это обсуждать и осуждать. Надо решить, что делать дальше…
– Заключать мир!..
– Ты с ума сошел! Какой мир?! Еще одно слово на эту тему, и я прикажу тебя арестовать…
– Не уверен, что это у тебя получится – «партия войны» уже показала себя. Из-за вашего желания побряцать оружием за германские деньги Турция уже бита и на суше, и на море. А перспективы еще более унылые…
Впрочем, не беспокойся, я прекрасно понимаю, что из войны так просто не выйти. Но и на победу в ней рассчитывать глупо. Разве что молить Аллаха, чтобы войска кайзера и австрийского императора поскорее разбили гяуров. Сами мы ничего уже сделать не способны. Или у тебя имеется некий гениальный план, как без поставок по морю наши войска на Кавказе могут пережить эту зиму и отсидеться хотя бы в обороне?
– Разумеется, нет. Без снабжения армия не выживет. Поэтому придумывай что хочешь, но уголь, продовольствие и подкрепления должны поставляться на Кавказ.
– Энвер, ты ведь неглупый человек. Почему считаешь глупым меня? Я ведь прекрасно понимаю, что ты хочешь проблемы, которые возникли у вас, авантюристов, втащивших империю в войну, переложить на меня и на флот… Повторяю: любые поставки для армии Черным морем весьма и весьма рискованны. И чем дальше, тем опаснее будет становиться каждый рейс любого судна вплоть до парусной фелюги вдоль Анатолийского побережья. Мне нечем прикрыть наши коммуникации, понимаешь? НЕЧЕМ!
– Подожди, – Энвер все-таки пытался сохранить хорошую мину при плохой игре, – есть все-таки броненосцы, «Меджидие»…
– Слушай, – нетерпеливо перебил Джемаль, – ты не перед парламентом выступаешь. Кого и в чем хочешь обмануть? Меня? Тебе подробно расписать, что произойдет с нашими старыми утюгами-броненосцами, если на них навалятся хотя бы два линейных корабля Эбергарда? А в том случае, если «Хайреддин» и «Торгут-Рейс» будут сопровождать конвой, то и одного русского хватит, чтобы связать их боем. И в это время их миноносцы или крейсера разобьют наши транспорты в пух и прах. Да дело даже не в этом. Я удивляюсь, что Эбергард еще не завалил минами
– Возможно, несколько субмарин, не более. Они крайне опасаются отправлять мимо Мальты надводные корабли. К тому же Италия все еще может выступить на стороне наших врагов.
– Скорее всего, так и произойдет. Русские здорово набили морду цесарцам в Галиции, и ослаблять свой флот в Адриатике те не рискнут. Так что все опасения по поводу англо-французского флота – просто отговорка. При желании проскочить вокруг Греции в Дарданеллы из-под «каблука итальянского сапога» можно так быстро, что на Мальте даже якорей поднять не успеют.
– Согласен с тобой. Так что приходится рассчитывать только на свои силы…
– А я уже в который раз повторяю, что «своими силами» я совершенно не гарантирую безопасность судов, идущих с грузами в Трапезунд или Самсун. Больше скажу: предрекаю, что большинство этих грузов и кораблей, их перевозящих, будет уничтожено русскими. И очень скоро возить станет нечего и нечем. А через пару месяцев очередные подкрепления, которым ты прикажешь отправляться на Кавказ, а реально на дно морское, проследуют не на борт парохода-смертника, а сюда, к тебе, и просто поднимут тебя на штыки.
– У тебя есть конкретные предложения? – Сказать, что лицо Энвера выражало просто неприязнь к своему коллеге, – ничего не сказать.
– Есть. И ты о них знаешь – начать переговоры с Россией о мире. Да, придется многим пожертвовать, но пока можно будет обойтись «малой кровью». Гарантируем свободный проход всем их транспортным судам через проливы, отдадим какую-нибудь малость на Кавказе…
– А если они потребуют проливы не только для торговых судов?
– Да ради Аллаха! Если русские сойдут с ума и направят свои боевые корабли в Средиземное море из Черного – возрадуемся. А какой линейный корабль, крейсер или миноносец они имеют возможность направить в Севастополь с других морских театров? Ты не интересовался этим вопросом? Информирую – никакой. То есть теоретически – крейсера их Сибирской флотилии. Вернее, крейсер, «Жемчуг» потоплен «Эмденом» в Пенанге – остался только «Аскольд». И следовать к нам ему далеко и очень долго. За время перехода война наверняка уже закончится.
– А если нет?
– А если нет, то мы всегда имеем возможность дезавуировать любой договор по поводу проливов в одностороннем порядке, что и делали уже неоднократно на протяжении двух последних веков. И снова вступить в войну, если появится серьезная перспектива победы Центральных Держав. Если увидим, что Россия готова рухнуть под напором тевтонов, поможем ей это сделать – подтолкнем…
– Умный, да? – Военный министр презрительно посмотрел на своего визави. – Думаешь, русские этого не понимают? Не попытаются иметь гарантий на тот случай, если мы поступим именно так, как ты предполагаешь? Это во-первых. Во-вторых, у них есть союзники. Которые тоже будут участвовать в переговорах. А они не удовлетворятся мелочными уступками царю Николаю и затребуют свою долю. И эта «доля» окажется немалой. Я не прав?