Адмирал Ушаков. Письма, записки
Шрифт:
К Александру Васильевичу нужно объяснить, что с эскадры Сорокина вся команда батальонная и несколько матросов и канонир находятся в Неаполе, они все осторожности и караул там содержат и не могут оттоль быть отпущены, пока их не сменят вой-ски сухопутные. Следовательно, вся сия эскадра на то время, фрегаты без солдатской команды к другим действиям употреблены быть не могут (и они отсель идут к Неаполю).
Адмирал Ушаков
ИЗ ПИСЬМА Ф. Ф. УШАКОВА В. С. ТОМАРЕ О ГОСУДАРСТВЕННОМ УСТРОЙСТВЕ ИОНИЧЕСКИХ ОСТРОВОВ И ОБ ОТПРАВКЕ СЕНАТОМ ОСТРОВОВ ДЕПУТАТОВ В ПЕТЕРБУРГ И КОНСТАНТИНОПОЛЬ ДЛЯ ПРИНЕСЕНИЯ БЛАГОДАРНОСТИ ЗА ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ ФРАНЦУЗОВ
1 июля 1799 г.,
корабль «Святой Павел»
По почтеннейшему письму вашего превосходительства,
Все дела и касательности по оному отправлены отсюда с депутатами всех островов; две недели как они отсюда уже поехали водою, напервее в Занте, а оттоль в Корею и в Константинополь; одна половина из них отправились через Константинополь в Санкт-Петербург, а другие к Блистательной Порте Оттоманской, и все они явятся к вам, вашего покровительства и наставления требовать будут, которых и рекомендовать честь имею, прося о благосклонном принятии и милостию вашей оных не оставить.
По оной депутации, кажется, дела решение свое иметь будут сходное с опубликованным манифестом Патриарха Константинопольского и нашими с Кадыр-беем прежними прокламациями. Али-паша о том, что писал он о неприличном письме и требовании своем против острова Святой Мавры, признался сам в неследующем ему и чрез присланного ко мне старался во оном примириться, почему я просил его только быть к ним благосклонным и оставить их в покое, не вводя в тревожность. Теперь только настоит он о высылке из островов его людей — разных албанцев. Я и на оное к нему отвечал, что от меня все исполнено, и печатные строгие прокламации о том посланы, и еще подтверждение сделано. В прочем, до кого надлежит, дам я наставление, как от вас мне означено.
Все островские обыватели ничего более не желают на свете, как ежели бы можно было им быть под одним покровительством и протекциею России, что бы им ни приказано было, во всем будут они послушны, ко мне неограниченную имеют они во всем доверенность и во всякой защите полагают свою надежду, без которой, бог знает, что бы с ними последовало, столько напугали их турки и Али-паша. Мысль одна тревожит их бесподобно, чтобы не попасться к ним, под их волю и распоряжение, но я во всем их успокоил совершенно, так они и надеются…
Федор Ушаков
ИЗ ПИСЬМА Ф. Ф. УШАКОВА В. С. ТОМАРЕ О ДИСЛОКАЦИИ ФРАНЦУЗСКОГО И ИСПАНСКОГО ФЛОТОВ, ПРЕДПОЛАГАЕМОМ СОЕДИНЕНИИ ЭСКАДРЫ С АНГЛИЙСКИМ ФЛОТОМ И ПЛОХОМ СНАБЖЕНИИ ЕЕ ПРОДОВОЛЬСТВИЕМ
1 июля 1799 г.,
корабль «Святой Павел»
Почтеннейшее письмо вашего превосходительства минувшего июня от 12 дня и приложенную при оном ведомость об отправляющемся на эскадру на фрегатах «Николай» и «Поспешный» провианте я имел честь получить, за которое и за отправление писем моих, куда следует, покорнейше благодарю. О флотах французском и гишпанском, вошедших в Средиземное море, я вас имел уже честь уведомить. По дошедшим ко мне известиям, хотя, однако, необстоятельным и требующим еще подтверждения, известно: гишпанский флот в двадцати двух линейных кораблях находится в Карфахене[80], а французский в девятнадцати [кораблях] и десяти фрегатах — в Тулоне или близко где оного места; также вероятно или невероятно известие: сильние аглицкие эскадры вышли в Средиземное море и над ними делают поиски и блокируют; лорд Нельсон с осьмнадцатью кораблями недавно подошел к Неаполю. Суда наши, с провиантом к нам из Константинополя отправляющиеся, кажется, совершенно безопасны и никакой надобности в препровождении себе не имеют; во всем здешнем крае ничуть французских судов и крейсеров не слышно, даже всякого рода мелкие купеческие суда взад и вперед ходят безопасно; одно только мое сумнительство, что они прийти сюда опоздают теперь.
Теперь в провианте настоит крайняя необходимая надобность, мы в самой скорости отсюдова отправимся к Мессине и оттоль в соединение к аглицкой эскадре к Неаполю или где находится, не зная, как они попадут или как может провиант к нам доставиться. Преудивительное дело: половина лета уже прошла, а провианты только теперь лишь в Константинополь пришли, а сюда привозятся в разное время по нескольку только одних сухарей, да и тот провиант, который к Сорокину отправлен был на двух фрегатах, почти весь испорченный сюда доставлен. Теперь у нас только сухари и булгур, малое число худого, совсем испортившегося коровьего масла и несколько горячего вина, а протчего ничего нет. При этом провианте, кроме бедствия, ничего ожидать нельзя.
Эскадра под командою господина контр-адмирала
Федор Ушаков
ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА В. С. ТОМАРЕ О НЕСПРАВЕДЛИВЫХ ОБВИНЕНИЯХ ЕГО В НЕРЕГУЛЯРНОЙ ПЕРЕПИСКЕ С РУССКИМ ПОСОЛЬСТВОМ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ
1 июля 1799 г.,
с благополучного корабля «Святой Павел»,
при Корфу состоящего
С крайним сожалением моим и прискорбностью получил я письмо Государственной Адмиралтейств-коллегии от вице-президента графа Григория Григорьевича Кушелева, в котором объяснено: «Пребывающий в Константинополе российский министр господин тайный советник Томара в отношениях своих к министерству, между прочим, пишет, что он никаких почти сведений от вашего высокопревосходительства в рассуждении вверенной вам эскадры о плаваниях оной не получает, хотя находящийся в соединении с вами Кадыр-бей каждый раз при отправлении от него курьеров вас извещает, что самое некоторою причиною было и нескорого доставления от Порты на эскадру провизии, столь нужной к продовольствию служителей; и как министру крайне нужно знать о эскадре, где оная имеет свое плавание и не настоит ли в чем по оной недостатков как в жизненных припасах, так и в других вещах, дабы он, получая о всем оном благовременное извещение, мог о доставлении нужного делать зависящие от него распоряжения, испрашивая, что по транспортам следует от Порты, а о другом делать донесении и своему двору, по каковым обстоятельствам и нахожу за необходимое сказать вашему высокопревосходительству, дабы вы о всем касательном до эскадры, вам вверенной, почасту извещали сказанного министра и непременно при отправлении каждого Кадыр-беем курьера; равно и донесении ваши к государю императору обо всех случайностях, хотя бы таковые отправлены были через Триест или другое какое место, доставлять дубликаты и через Константинополь, посылая оные для сего к нему, господину Томаре, коего и о содержании оных уведомлять, чтоб оный на случай каковой-либо надобности мог о эскадре всегда иметь полное сведение».
С ответу моего на оное письмо, к графу Григорию Григорьевичу писанного, при сем прилагаю копию.
Ваше превосходительство, по всегдашней моей с вами дружбе и дружеской переписке я никогда не ожидал таковых напрасных на меня объяснений. Сколько есть мне времени, никогда я не упущаю с вами переписки и обо всех делах к обстоятельствах до основания всегда и обо всем вас уведомляю, получаю от вас всякие сведения и вам ответствую безнедостаточно, а когда никакой надобности в чем нет, то чаще оного и писать нужды не предвидится, излишнее с моей стороны письмо отнимет время, на дела мне потребное.
О провианте предупредительно я просил вас, будучи еще в Константинополе, чтобы прислать его благовременно и непременно к первому числу ноября, чтобы можно его получить было предупредительно одним месяцем, и сию просьбу повторял к вам из Дарданелл ей, из Занте, из Кефалонии и по приходу в Корфу. Писем моих к вам несколько недель декабря и января месяца пропустил, тогда и надобности никакой не случилось, как из ответу моего изволите усмотреть графу Григорию Григорьевичу Ку-шелеву. После стольких моих к вам донесениев не было надобности мне повторять о присылке провизии, а после пяти или шести недель опять беспрерывно обо всем я к вам пишу и никогда в недостатках переписки моей не было. За что ж, милостивый государь, подвергаете вы меня негодованию даже и до высочайшего сведения? Журнал и письма ваш меня оправдают, что кроме того, так сказать, ненужного времени переписки я не прекращал и она достаточна, а более нигде необходимых ни времени[81] к тому не имею.