Адмирал Ушаков. Письма, записки
Шрифт:
Я дружески вашему превосходительству объясняюсь, таковым вашим объяснением вред будет общей нашей пользе; когда я и дела мои уважены, тогда моя и ваша польза больше. Таковым объяснением государь император может на меня понегодовать, и я через самое таковое ваше объяснение при сем случае могу потерять даже и то, чем вы меня по дружбе вашей благосклонно обнадежили. Монаршая милость для меня и для вас полезны. Ежели вы меня каким-либо негодованием отвлечете, и вы теряете тем из вашей пользы. Много раз со мною случалось, когда я ласкал себя верною уже надеждою, часто был отвлечен от оной. При всем том я доволен моим состоянием и не ропщу, но сожалею, что за старательности мои и усердие предвижу несоответственность (объяснение в письме графу Григорию Григорьевичу явственно означает оную). За всем тем рекомендую
С каковым истинным моим желанием и совершенною преданностью имею честь быть, милостивый государь мой, вашего превосходительства покорнейший слуга.
Федор Ушаков
ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА Г. Г. КУШЕЛЕВУ О НЕКОМПЛЕКТЕ ОФИЦЕРОВ И О ПЛОХОМ СНАБЖЕНИИ ЭСКАДРЫ
7 июля 1799 г.,
корабль «Святой Павел»
Почтеннейшее письмо вашего сиятельства, при котором прислана ко мне копия с журнала эскадры вице-адмирала Макарова, и другое вслед за ним, мая от 2-го дня писанное, оба на сих днях через Вену и Триест я имел честь получить и доношу вашему сиятельству: журнал как следует быть выписывается, и как дела вверенной мне эскадры в великом превосходстве разных исполнениев, потому требуется время, и как скоро он готов будет, буду иметь честь представить.
Крайне опечаливает меня, что по убедительному моему прошению не имею счастья в снабжении меня письмоводцами, каких я требовал, тож историографа, рисовального мастера и кригс-комиссара с потребными чинами, что все при флоте быть должно и законом полагается. Но оные чины остались при главном командире, а со мною не имеется при столь необъятных надобностях, как я уже вам многократно объяснялся.
Замечаю и чувствую вашего сиятельства негодование, но это только меня печалит, а помоги не делает. Многие должности, разным чинам надлежащие, я один собою обнять и исправлять не могу; в офицерах при эскадре и к исправлению своих должностей великий недостаток, к следует, чтобы я снабден был, как и господин вице-адмирал Макаров, даже необходимая нужда требует и гораздо превосходнее. Заметно, надобные чины ему даны и сверх того лейтенантов определено к нему на эскадру на каждое судно по одному сверх комплекта и по два мичмана. Дела оной эскадры обыкновенные, а в даль еще не случились, да и не предвидится быть подобны, дабы, так сказать, целые государства освобождать от неприятелей, удовлетворять всякого рода просьбы, жалобы и потребности обывателей, учреждать и узаконивать их правления и во все стороны иметь важные и во множестве переписки по разным делам и обстоятельствам, вести войну во всех местах, драться с неприятелем, исправлять всякие худости на эскадре, изыскивать всякие средства к содержанию служителей, беспримерно долгое время не получая жалованья, мундира, провианта и никаких припасов, и спасать суда, некоторые почти погибающие от худостей и особо от течи, и за всем тем исправляться и действовать неупустительно, как из донесениев моих усмотреть соизволите.
Эскадрою, мне вверенной, в нынешнее время почти все Неаполитанское королевство освобождено от неприятелей, покорено и утверждено в верности королю Обеих Сицилий и около Анконы все освобождено ж, остается только один город и крепость — и Венецианский залив свободен от неприятеля. За всем тем по сие время при всем моем старании изыскать ко мне ваше благоприятство еще не успеваю, не получаю ни одного письма без вашего негодования и почти за один только журнал. И как только что возможно, исполняю, исполню и [журнал], и к вам доставлю.
Во втором письме соизволите писать — пребывающий в Константинополе министр господин тайный советник Томара в отношениях своих к министерству, между прочим, пишет, будто бы он никаких почти сведений от меня в рассуждении вверенной мне эскадры о плаваниях оной не получает. Я с удивлением таковое описание вижу и получаю от вашего сиятельства. Даже из многих писем моих к вам, надеюсь, заметить соизволили всегдашнюю мою переписку. Нет ни одного дела, так сказать, нет ни одной ступени производимых мною дел и всех всякого рода
Касательно ж до провизии, в бытность мою в Константинополе об оной я предупреждал и несколько раз прежде сего времени писал и всегда почти ни одного письма нет, в котором бы не писал о присылке провизии, и во оной с моей стороны и малейшего ни в чем упущения нет. Его превосходительство Василий Степанович Томара со мною всегда в хорошей дружбе и такового представления я от него никогда не ожидал; вся письменная переписка моя (к нему) и вашему сиятельству в письмах небезызвестно меня оправдают.
Я ищу вашего ко мне только обо мне благоприятного и доброго расположения и уверяю, что по всей возможности обо всем стараюсь и возможного ничего не упущу. Я от малолетства моего никогда прилежности моей не терял и о пользе всемилостивейше-го государя нашего императора неустанно стараюсь и старание иметь никогда не упущу: недостатки только всякого рода по эскадре во всем меня затрудняют, а чтобы всему этому возможно было верить, надобно быть свидетелем, а инако многому, что и как делается, почти поверить нельзя. Все оное представляю в справедливость благосклоннейшего вашего суждения.
Федор Ушаков
P. S. Я уже многократно вашему сиятельству объяснялся: излишество дел письменных, какими я отягощен беспредельно, отнимает от меня деятельности полезнейшие. Всякий день, который упражняюсь я в письме, ущерб наносит пользы государевой во всех работах и исполнениях. Где бываю я беспрерывно, под моим обозрением все дела вдвое и втрое идут успешнее, когда имею время, от зари до зари беспрестанно осматриваю и учреждаю все потребности, без такого важного присмотра не могут дела так скоро исполняться. Я с малолетства в успешных исполнениях всегда был счастлив, имел всегда отличные одобрения и благоволения. Теперь много дней беспрерывно упражняюсь в письмах. Всякое дело должен я диктовать, потому что письмоводцы мои знают обыкновенные дела, а важных переписок сочинять ничего не могут. Это время упражняясь в письме, теряю я от пользы. Письмоводцы, каких я требую, гораздо меньше стоят, нежели я теряю в моем письменном упражнении.
Повторяю покорнейшую просьбу мою, не оставьте, ваше сиятельство, меня снабдить достаточным числом письмоводцев, которые бы могли сами собою сочинять дела и на переписки ответствовать, также кригс-комиссар с чиновниками непременно и необходимо мне надобны, историографа, из лейтенантов, способного здесь нет, да и лейтенанты все определены в необходимых надобностях и отделить их нельзя; во всех чинах на всех судах недостаток; рисовальный мастер также необходимо надобен…
ПИСЬМО Ф. Ф. УШАКОВА АЛИ-ПАШЕ ЯНИНСКОМУ С ТРЕБОВАНИЕМ ПРЕКРАЩЕНИЯ НАПАДЕНИЙ ТУРОК НА СУДА ИОНИЧЕСКИХ ОСТРОВОВ
9 июля 1799 г.,
корабль «Святой Павел», при Корфу
Высокородный и превосходительный господин Али-паша
и губернатор Янина!
Милостивый государь мой!
С поданного ко мне и командующему эскадрою Блистательной Порты капитану-бею Кадыр-бею от депутатов острова Кефалония, при Сенате в Корфу находящихся, сего июля от 4-го дня прошения копию при сем препровождаю, из которого [прошения] усмотреть соизволите справедливую жалобу островских обывателей, терпящих неожиданное и бесподобное утеснение тем, что суда ваши берут в плен их суда и с товарами и люди оных судов содержатся закованные в тюрьме, а суда и товары арестованы.