Адрес: Центавр

Уоллес Фредерик

Только Нона беспокоила Доччи. Она не явилась с роботами, ее нигде не было видно. Не похоже, что Кэмерон обнаружил Нону и запер в госпитале. Все происходило слишком быстро; доктор сразу пустился вслед за роботами. Доччи нерешительно шагнул на трап, но тут же вернулся обратно. Поблизости Ноны нет, он сам это видит, а времени на возвращение в главный купол не осталось.

Бассейн доставили к кораблю, передний край уже скользнул на платформу аппарели. Но тут усилия ронов ослабли, емкость почти перестала перемещаться и

замерла. Озадаченно выпрямившись, роны совсем остановились.

Емкость покатилась назад. Вибрируя и жужжа, роны бросились врассыпную, вопросительно оглядываясь по сторонам. И тут они заметили Доччи, который сразу понял их намерения и скользнул внутрь корабля, закричав:

— Закрывай пассажирский шлюз!

В дальнем конце коридора появился Джордан.

— Ладно. А что случилось?

— Фогель, инженер. Должно быть, увидел ронов на сканере, когда они прибыли в главный купол. Пытается сделать то, что следовало сделать Кэмерону, только у доктора ума не хватило.

Джордан исчез, и пассажирский трап, тяжеловесно поднявшись, с металлическим грохотом захлопнулся. Убедившись, что опасность с этой стороны не грозит, Доччи поспешил в отсек управления.

— Теперь мы не видим, что делать, — пожаловался Джордан.

— Может, и увидим, — успокоил его Доччи. — Попробуй поймать обзор по телекому.

С боковых камер рассмотреть что-либо было трудно. Объективы располагались слишком близко к корпусу, и закруглявшаяся обшивка заполняла большую часть экрана. Поворачивая камеры, они сумели поймать угол бассейна. Похоже, он оставался там, где его в последний раз видел Доччи. Казалось, он нисколько не сдвинулся.

— Не представляю, как мы его затащим, — сказал Джордан, явно нервничая. — Может, оставим. Справимся сами.

— Улететь без бассейна? Ни за что. Фогель пока не получил полного контроля над роботами. — Похоже, Доччи говорил правду. Роны сбились в кучку поодаль от корабля, посматривая то на емкость, то на ракету, но вели себя безучастно, словно парализованные.

— Да, но скоро получит. Взгляни на них.

— Я вижу, потому и думаю, что у него трудности. Дай мне полную мощность на аварийной радиосвязи.

— Какой смысл? У него приоритет.

— Это так, но может ли он донести до них свой приказ? Моя идея в том, что не может, что он под невыгодным углом и расходует слишком много энергии на сигнал. Между ним и роботами слишком много стали, и она ослабляет радиолучи.

— Может, ты и прав, — согласился Джордан. — Я сожгу аварийный передатчик. Даже если он выйдет из строя, все равно нам больше не понадобится. — Он принялся вертеть ручки настоек, пока огоньки над ними не замерцали тревожным светом.

— Требуется помощь всех включенных ронов. Аварийная ситуация. Поместить емкость в корабль. Немедленно. Сейчас же.

Ронов разрабатывали не для того, чтобы они анализировали противоречивые команды почти

одинакового уровня важности. Мыслительные способности у них были слабые, но механизм, позволяющий думать вообще, — весьма сложный. В одном отношении они очень напоминали людей: пограничные решения давались им с трудом. И корабль терпит бедствие, и астероид в опасности. Обе команды велели роботам погибнуть, если потребуется. Похоже, только на самоуничтожение они сейчас и были способны.

— Добавь мощности, — прошептал Доччи.

— Больше нет, — ответил Джордан, но каким-то образом выжал еще каплю резервов.

Марионетки. Но они и создавались такими — куклами на невидимых ниточках. И теперь одна из ниточек оказалась натянутой сильнее. Другой, более важный по сути, приказ звучал не так напористо, и он отодвигался на задний план. В электронных мозгах перегревались микросхемы. Микроволновая оптика вибрировала от напряжения. Они не знали, что делать. Просто не знали.

Но, в конце концов, сделали выбор.

Скованно двигаясь, роны приблизились к бассейну и вцепились в него. Решение далось им с невероятным трудом. Они толкали больше друг друга, чем емкость, но дюйм за дюймом огромный перекосившийся бак вползал на аппарель.

— Когда окажется полностью на аппарели, поднимай ее. — Доччи шептал себе под нос, не осознавая, что Джордан может его и не услышать.

Аппарель начала подниматься. Набирая скорость, бассейн скользнул внутрь корабля.

— Роны, работа выполнена. Спасайтесь! — закричал Доччи и увидел, как металлические тела посыпались с рампы.

Джордан с облегчением перевел дух.

— Получилось. Не думаю, что теперь они сумеют как-то навредить нам.

— Еще ничего не кончено. Дай связь корабль-станция, если у нас еще есть радио.

— Удивлюсь, если есть, — проворчал Джордан, скептически качая головой. Но он ошибся — радиопередатчик функционировал. Джордан настроил его.

Доччи заговорил без обиняков.

— Фогель, мы улетаем. Не пытайтесь остановить нас. Откройте купол, чтобы уберечь его от повреждений.

Ответа не последовало.

— Он блефует, — заметил Джордан. — знает, что шлюзы в главном куполе закроются автоматически, если мы прорвем ракетный.

— Конечно, — согласился Доччи. — Все в главном куполе останутся в безопасности. Если там все. Фогель, вы знаете, где сейчас Кэмерон? Уверены, что сюда не забрела медсестра или инвалид — посмотреть, что случилось? Мы даем вам время подумать.

Им снова приходилось ждать. Каждая секунда казалась осязаемой, вещественной протяженностью, которой измеряют жизни и события, причем измеряют очень медленно. Джордан тем временем включил телеком и осмотрел ракетный купол. Он никого не увидел; даже роны не попались на глаза. Доччи бесстрастно глядел на экран; мысли и переживания не отражались на его лице.