Адские чары
Шрифт:
На эти слова, столь неожиданные в устах атеиста, раздался зловещий треск и послышалось странное шуршание, словно какая-то тяжёлая масса тащилась по трубе камина.
На дворе бурный порыв ветра потряс вековые деревья сада. Кира в эту минуту схватилась руками за голову, вскрикнула и упала без чувств.
Маркиз поспешил закрыть окно, так как, по-видимому, надвигалась гроза, затем он перенёс жену в спальню и позвонил Жюльетте.
Горничная прибежала вместе экономкой, и обе стали приводить в чувство Киру, лежавшую без движения.
Снаружи,
В этот миг оглушительный раскат грома, точно пушечный выстрел, потряс стены замка, стекла в окнах разлетелись вдребезги, и в комнату влетела шаровидная молния, которая покружилась несколько раз над головой Киры, а затем поплыла к камину, где и исчезла.
Минут через десять гроза прошла, тучи разогнало, и яркое солнце засияло на голубоватом небе. И не будь разбитых стёкол да вырванного с корнем столетнего дуба у окна, можно было, усомниться, что чудная погода нарушалась.
Новое происшествие возбудило в людской бесконечные пересуды, только и разговоров было, что про дьявола, прицепившегося к молодой барыне. Но относительно причин такого наваждения мнения разделились, одни видели в этом наказание за явное безверие маркизы, другие считали его следствием какого-нибудь тайного греха, совершенного Кирой, а третьи приписывали тому, что она схизматичка и носит варварское имя, не имеющее святой покровительницы.
Жаклина взяла барыню под свою защиту, доказывая, что та, хоть и схизматичка, а добрая, ласковая, что она очень её жалеет и посоветует маркизу обратиться к тётке Лебретт, чтобы та изгнала из неё беса.
Решившись на такой шаг, экономка в тот же вечер отправилась к маркизу, сидевшему в кабинете, и высказала своё мнение.
— Очень вам благодарен, добрая Жаклина, и непременно последую вашему совету. А кто же она такая, эта женщина? — спросил Керведек, с трудом удерживаясь от смеха при мысли, что он будет советоваться с деревенской колдуньей.
— Ноэми Лебретт, или тётка Лебретт, как её у нас зовут, вдова старого пастуха. — Она очень стара, но силой обладает большой. Она чудесно исцеляет от болезней, тушит пожары, очищает неспокойные дома и вызывает усопших в долине долменов. Но беда тому, кто её обидит, и на кого она напустит. Такой человек на всю жизнь остаётся испорченным. Только она, по-моему, и может Вам помочь.
Маркиз ещё раньше решил обратиться к оккультистам, чтобы они отрешили от него и Киры преследовавшую их нечисть. Тем лучше, если в этом деле ему поможет бретонская колдунья.
Тётка Лебретт жила в соседней общине, а так как у Керведека неподалеку от села был хутор, служивший пристанищем во время охоты, то он решил провести там несколько дней.
Дачка очень понравилась Кире. После бури она страдала тупой головной болью, словно от сильного удара в темя, и теперь ей казалось, что на вольном воздухе она лучше себя будет чувствовать, чем за массивными стенами замка.
Переезд был назначен на следующий день. Супруги решили пожить там с неделю, а тем временем маркиз посетил тётку Лебретт и постреляет дичь.
Как только это известие дошло до людской, Пьер заявил, что немедленно отправляется на хутор.
— Умираю от любопытства, такая охота повидать вблизи беса! А если он вздумает заявиться завтра со своим протухлым букетом, так я ему пулю всажу, — со смехом говорил он.
— Не делай этого, Пьер. Ты ведь тоже из тех, которые ни во что не верят. А между тем ясно, что тут замешан дьявол, — испугалась Жаклин.
— Там увидим, — ответил смелый бретонец. — Во всяком случае, я не упущу случая поглядеть на заправского чёрта, явившегося прямо из ада. А если я его прогоню, так он ещё может быть, оставит мне на память свои рога, копыта и хвост.
Храбрость Пьера имела и другую подкладку, кроме любопытства.
Он был влюблён в хорошенькую дочку фермера, Нанон, и рассчитывал, не без основания, что если удастся избавить господ от беса, в котором он подозревал просто какого-нибудь негодяя, то маркиз даст ему средств, чтобы жениться и устроиться.
Переговорив с Нанон, он посвятил её руки в свои планы, и влюблённые решили с зари сторожить у дома, откуда была видна далеко дорога, так что никто не прошёл бы незамеченным.
Было около семи часов утра, когда Нанон, чистивший горох, показалось будто на дороге, вдали появился всадник на вороном коне.
— Не забудь наставлений, Наннет. Если это тот мерзавец, который дурачит господ, и если он опять будет передавать тебе букет из белых лилий и камелий, ты крикни и беги во двор. А я здесь спрячусь, за дверью, и как только ты крикнешь, выскочу и выстрелю в него из револьвера.
Едва парень скрылся за дверью, как из соседних кустов появился какой-то господин с большим букетом белых цветов в руках. При первом взгляде на бескровное лицо незнакомца и блестевшие глаза, безумный ужас овладел девушкой. Она дико крикнула и, опрокинув миску с горохом, со всех ног бросилась бежать.
Пьер мигом выскочил и дал выстрел по человеку, который с криком отскочил в сторону.
— Да что вы все ослепли или взбесились? Ты меня чуть не убил! Пуля на палец от головы прошла. А эта недотрога Нанон, бежит, словно, от дьявола, — кричал здоровый крестьянин в бретонском наряде, сопровождая свой оклик отборной руганью.
Бледный Пьер ошалел, глядя на стоявшего перед ним рабочего с фермы. На скамейке, у опрокинутой миски, он увидел злополучный букет.
— Прости, Иван, я тебя не хотел убивать, а вот того подлого… чёрта, который преследует нашу молодую барыню…