Адской игры, грешник! Том 1

Кельт Владимир

Я достал из кармана червя и долго смотрел, как тот копошится на ладони. Может попробовать использовать навык «Сны погубленных душ», чтобы узнать о том, как именно умерла Люська и что она чувствовала?

Стоило лишь представить, что я прочувствую момент ее смерти так же четко, как смерть несчастного Тонки, я содрогнулся. Содрогнулся от ужаса, ведь я посмотрю на себя ее глазами… Увижу чудовище.

Я убрал червя обратно в карман. Так, Леха, хватит рефлексий! Соберись, завтра тебя ждут великие дела! И вообще не мешало бы выспаться.

Выспаться не удалось.

До самого утра я думал о Люсиль.

* * *

— Внемлите жители Города Грехов! Грядет голод и смута! Если не принесем достаточно жертв Миносу, то все падем обнулёнными! Попомните мое слово! — орал седой бородатый мужик в обносках, из его беззубого рта брызгала слюна. — Жертвы! Нужно больше жертв!

— Завали хлебало, Пабло! — огрызнулся проходящий мимо конюх.

— Не веришь, глупец?! Скоро придут Палачи!

— Палачи придут за тобой, дохлая собака! Потому что не смогут вытерпеть твои дурацкие вопли!

— Ха-ха! Палачи доберутся до всех нас и убьют! Попомнишь мое слово!

Конюх презрительно сплюнул и пошел своей дорогой, а мужик продолжал орать о конце света и брызгать слюной.

— Кто такие Палачи? И почему они должны убивать грешников? — спросил Ким, когда мы прошли чуть дальше по улице.

— А? Что?

— Леха, проснись. Сол свидетель, ты сегодня какой-то странный, и выглядишь как-то…

— Паршиво?

— Да, если честно.

— Кошмары замучили, — признался я. — Все время думаю о том, как искупить грех. Знаешь, иногда становится как-то не по себе. Страшно, в общем становится. А вдруг не смогу искупить? Что тогда? Меня обнулят, выданное Системой тело превратится в гниющего зомби, а моя душа будет обречена на вечные муки. Так себе перспективы.

— Но все же ты выбрал искупление, а не остался существовать в Аду, как все эти люди. Таких смельчаков, как мы, здесь мало.

— Ты хотел сказать «таких идиотов»? Я, кстати, тоже заметил, что условных «игроков» почти нет. А еще среди грешников не так много наших современников. Это странно.

— Наверное, все просто выбирают другую таблетку.

— Не думаю. Мне кажется, тут есть что-то еще. Что-то, о чем мы пока не знаем, и хотелось бы это выяснить.

Дальше шли молча, каждый думал о своем.

Когда подходили к городской тюрьме, я спросил:

— Ким, у тебя квест на обретение веры. Тогда почему ты все время вспоминаешь вашего Сола? Ведь именно за лже-веру ты сюда и попал. Не стрёмно?

Ким помрачнел.

— Не знаю, Леха… Просто меня растили и воспитывали с верой в Сола, я не могу вот так просто взять и все перечеркнуть.

Я остановился и пристально посмотрел на друга.

— Такими темпами ты провалишь генеральное задание, а я этого не хочу. Ким, пожалуйста, пересмотри приоритеты. Забей на этого Сола!

— Я тут недавно размышлял… — философски свернул Ким.

Я вздохнул. Ким и «размышлял» — это гремучая смесь, ну его.

— Так вот, — продолжил кореец, — мне кажется, что эти квесты нам выдали не просто так. Следуя по цепочке, мы должны измениться и искренне пожелать искупления.

—

Что ж, в чем-то ты прав, и даже не знаю: плакать или смеяться. Ведь если перемен требует Система, то ничего хорошего не жди. Казино всегда в выигрыше. Но ничего, это мы еще посмотрим.

У доски объявлений оказалось довольно людно, чему я удивился. Обычно в Городе Грехов народ собирается на пьянках, в борделях и на оргии, а тут у доски. Это что-то новенькое, ей Богу, порадовали разнообразием.

Только мы собрались подойти поближе и протиснуться к доске, как меня жестко толкнули в бок.

— С дороги, чернь! — гаркнул воин в латных доспехах.

— Эй! Полегче! — возмутился я.

Нахальный рыцарь обернулся, смерив меня надменным взглядом. Это оказался «игрок».

Грешник Олаф. Охотник.

Уровень 15.

— Ты что-то там вякнул? — набычился Олаф.

Руки чесались наложить на него проклятье и как следует съездить по морде, но я сдержался. Во-первых, разница в уровнях ого-го. Во-вторых, у него в ножнах увесистый двуручник, а у меня только жажда справедливости, которую судя по всему, придется утолять в другой раз. К тому же из-за угла соседнего дома показались еще двое таких же закованных в жестянки «Олафов».

Толпа перед рыцарями расступилась, некоторые грешники шарахались от них, будто от демонов. Послышались робкие перешептывания:

— Это будущие Палачи.

— Да-да, Палачи…

Люди боялись поднять на рыцарей глаза, многие вдруг вспомнили, что забыли дома утюг выключить и спешно разошлись.

— Тэкс, что тут у нас? — протянул Олаф, рассматривая выгоревшие на солнце объявления.

— Гарпия, упырь, гнездо и снова гарпии, — зачитал второй «жестянка».

— Нафиг гарпий, за них опыт почти не капает и золота дают мало, — отмахнулся Олаф.

— Олаф, смотри, кто тут у нас! — заржал «жестянка» тыкая в объявление. — Магда, принцесса суккубата! Сто тысяч дают!

Услышав имя Магды, я напрягся. На нее объявили охоту?!

Олаф нахмурился:

— Да пусть хоть миллион дают! Эту сучку просто так не уложить. Мэр никак не простит ей уничтожение квартала шлюх, вот и бычится. Пусть сам за ней охотится, ну нафиг, мне моя шкура дорога.

— Это точно, — кивнул второй «жестянка».

— Вот-вот, — поддакнул третий. — У мэра, наверное, и денег таких нет. Вывесил объявление в качестве пустой угрозы. Наверное, надеется, что Магда прочитает и испугается.

— Парни, хватит трепаться, — оборвал Олаф и ткнул металлическим пальцем в объявление. — Вот идеальный вариант. Ну что, принимаем квест?

«Жестянки» дружно закивали, и все трое на несколько секунд замерли, обращаясь к меню Системы.

— Все, по коням! — скомандовал Олаф.

Когда железные дровосеки ушли в закат, место у доски наконец-то освободилось, и народ потянулся обратно.

— Пошли, — позвал я Кима.

— Леха, ты видел? Это же грешники на искуплении! Очень сильная команда.