Адской игры, грешник! Том 1
Шрифт:
— Издеваешься?! — снова начал закипать Олаф. — Может их еще и в долю надо было взять? Мы ведь договорились: валим всех, снимаем проклятье и делим деньги. Или ты хочешь вечность проторчать на Втором круге? Часики ведь тикают, Ульрих. Тик-так, тик-так…
Конечно же, Олаф знал куда бить — при упоминании таймера Ульрих сразу скис, браваду и человеколюбие смело на раз-два. Чтобы скрыть замешательство, маг растерянно поправил расшитый золотом голубой балахон. Встречаться взглядом с Олафом он избегал.
— Вот так бы сразу, — смягчился Олаф. — Теперь выкладывай
— Да-да, конечно. Сейчас все будет.
Ульрих спешно расстелил расшитое рунами красное покрывало и достал из седельной сумки хрустальный шар. Сев в позе лотоса, маг прикрыл глаза, монотонно зашептал заклинание. Он поводил ладонью над шаром, вскоре в мутной сердцевине начали вырисовываться размытые образы, отрывисто и хаотично поплыли тени. А маг все шептал и шептал свою тарабарщину, пока, наконец, не открыл глаза.
— У них нет магической защиты, — хмыкнул Ульрих. — Я проследил за ними. Они идут по следу из энергии Темного плана. Идут к заброшенным рудникам.
— Отлично, — кровожадно ухмыльнулся Олаф, потирая руки. — Я как раз знаю короткий путь к рудникам. Этим недоумкам не должно попасть в руки то, что там спрятано.
С этими словами он громко свистнул. На сигнал и из-за холма понеслись вооруженные до зубов всадники — двенадцать будущих Палачей из отряда Олафа.
Ким хоть и обладал навыком «чтение карт», но видимо читал жопой, потому как «совсем рядом» превратилось в час унылой пешей прогулки вокруг поля через бурелом и овраги. Я сильно подозревал, что мы ходим кругами. Конечно, я мог бы идти в правильном направлении, но не хотелось обижать друга. К тому же приходилось сбавлять темп, то и дело становиться на карачки и высматривать в сухой траве крохотные ручейки слизи, улавливать энергию. Все это время меня терзали вопросы: что за рудники? Кто на них работает? Что там добывают?
— Сейчас оно напоминает речушку, — с улыбкой сказал Ким, рассматривая текущую под ногами слизь. Мелкие потоки и ручейки слились воедино, и теперь действительно походили на мелкую речку.
Я заткнул ладонью нос.
— Очень вонючая речушка, надо сказать.
— Не придумывай. Она почти не вонючая, я уже привык к этому запаху. Если мы пройдем еще метров сто, то увидим, как в нее впадают новые ручейки, — Ким указал в сторону поросшего кустарником холма. — Есть что попить? — спросил он. — У меня вода во фляге закончилась.
Я демонстративно потряс своей флягой, внутри печально плюхнул одинокий глоток воды.
— Ничегошеньки не осталось.
Тяжело вздохнув, Ким сглотнул вязкую слюну.
— Есть святая вода, — тут же добавил я, и достал из сумки серебряную флягу. — Будешь?
— Конечно! Пить хочется, как в пустыне! У меня во рту пересохло, и язык к нёбу прилипает. Последний раз такое было после эля, которым ты меня угощал в Городе.
— Ха! Мой корейский друг, не путай сушняк и жажду.
В этот момент Ким как раз жадно пил. Пил кореец так жадно, что умудрился расплескать драгоценную воду. Из фляги потекло
— Дай сюда! — я выдернул флягу из рук ошалевшего Кима. — Потом попьешь. Эта водичка нам еще пригодится.
— Оно боится святой воды… О, Сол! Оно боится святой воды! Леха, ты понимаешь, что это значит?!
— Ага. То, о чем я тебе почти сутки талдычу — это не проклятье, — мрачно отозвался я. — Теперь надо следовать за белым кроликом.
— Какие еще белым кроликом? — выпучил глаза Ким.
Я вздохнул.
— Забей. Давай просто идти вслед за речкой из слизи.
Как и предполагал Ким, вскоре речушка перестала быть маленькой — многочисленные мелкие ручейки и невидимые на первый взгляд потоки превратили ее в речку в метр шириной. Черная слизь в реке булькала, заходилась пузырями, и текла, текла, текла… Вопреки законам физики эта хрень текла в гору!
— Рудник там, — ткнул пальцем Ким на поросшую кривыми соснами гору.
— И слизь поднимается туда, будто ее качают гигантским насосом, — кивнул я. — И ежу понятно, что на рудниках нет никаких рабочих, иначе бы слышались голоса, удары кирки о камень, или чем они там орудуют. Предлагаю передохнуть десять минут, провести ревизию зелий, проверить оружие и выступать. Ставлю всех своих червей на то, что перед нами чертов данж.
Сегодня ночью Стикс был спокоен и удивительно прекрасен. Темные воды серебрила луна, благодаря ее свету у самой поверхности можно было разглядеть утопленников. Их руки — позеленевшие, со сморщенной кожей, поросшие тиной, — тянулись к лодке-дракару; острые грязные ногти царапали дно.
Харон не обращал на утопленников внимания, пускай себе скребут, сколько влезет. Некромант уверенно правил дракаром, вглядываясь во мрак, рассеиваемый закрепленным на носу лодки фонарем. Дракар мерно плыл по тихим водам Великого Стикса. Рабы-скелеты иногда налегали на весла, чтобы прибавить ходу, а остальное делал горячий ветер. Волны бились о костяной борт дракара, в глазницы черепов на бортах попадали брызги.
Сегодня дракар был набит пассажирами — двенадцать свежих неокрепших душ. Грешники испуганно жались друг к другу: кто-то иступлено глядел на реку, кто-то плакал, матери прижимали к себе детей.
— Не стоит бояться, — сказал Харон, обернувшись к душам. — Вы чисты, и попали сюда по ошибке. Я отвезу вас туда, где ваше настоящее место.
— Н-н-о… — начала женщина. Ее голос дрогнул, в больших голубых глазах застыли слезы. — Но… нам нечем заплатить за переправу.
Харон устало вздохнул. Как же надоели эти протокольные фразы…