Адвокатура России и зарубежных стран
Шрифт:
Одним из первых государств, перешедших в новую формацию – буржуазного государства, и где впервые были выявлены признаки конституционного строя, – Англия XVII в. Если по гражданским делам юридическая помощь оказывалась довольно активно, то по отношению к праву обвиняемого на защиту ситуация была совсем плачевной. Статутом Вильгельма III 1696 г. обвиняемым во время рассмотрения дел «о высокой измене» было предоставлено право приглашать защитника. Затем защитника стали допускать и в дела о фелониях. Дольше всего продержалось правило, запрещающее защитнику обвиняемого обращаться к суду с защитительной речью. Но уже в 1836 г. законом Вильгельма IV были устранены все ограничения по оказанию юридической помощи в уголовных делах.
Потребность в юридических услугах способствовала появлению в Англии профессии
Барристеры – юридические советники приглашающей стороны – могли действовать на стороне как государства, так и частных лиц. Их функции заключались в выступлении в высших судах, допросе свидетелей, произнесении речей. Барристер непременно должен был принадлежать к одной из четырех мощных судебных корпораций Иннов. Последние занимались приемом новых членов, организацией их обучения и практического стажа, осуществлением дисциплинарного надзора за их деятельностью. Именно из среды барристеров пополнялись штаты судей. Барристеры не имели права лично договариваться с клиентами о ведении дела и размере гонорара. К участию в деле барристер приглашается только солиситором.
Солиситор ведет деловые переговоры с клиентом, согласовывая с ним вопрос о гонораре, подыскивает и собирает необходимые для ведения дела доказательства. Его судебная деятельность по уголовным делам ограничивалась выступлениями в судах малой сессии, а по гражданским – в судах графства. Кстати, широким слоям населения именно они и оказывали основной объем юридической помощи. Высшим органом управления солиситоров являлась ассоциация «Юридическое общество».
Но если в Англии отсутствовала и по сей день отсутствует писаная конституция, то уже первые закрепленные в едином документе конституции содержали в себе личные права и свободы. Эти конституции непосредственно предоставляли конституционную защиту частной жизни граждан, свободы человека от непомерного и неправомерного вмешательства государства во все сферы его частной жизни. Данная сфера общественных отношений получила ставший позже интернациональным термин «прайвеси» – право быть оставленным в покое. В категорию данных прав попал и один из элементов права на юридическую помощь – право на защиту при привлечении к уголовной ответственности.
25 сентября 1789 г. первый Конгресс нового федерального правительства США предложил первые десять поправок к Конституции США. Шестая поправка, в частности, устанавливает право обвиняемого требовать принудительного вызова своих свидетелей и пользоваться помощью адвоката для защиты. Право на юридическую помощь является настолько важным, что свое закрепление оно нашло уже в первой конституции. Но так как юридическая помощь особенно важна на стадии задержания лица и привлечения его к уголовной ответственности, первые конституции и закрепляли именно этот вид юридической помощи.
Юридическая помощь в Соединенных Штатах Америки в XVIII–XIX вв. осуществлялась адвокатами. Адвокаты делились на отдельные группы в зависимости от своей специализации. Так, одни занимались только приемом дел и подготовительной работой, другие – выполняли обязанности юрисконсультов, третьи – выступлениями в суде.
Право на юридическую помощь в Германии в XIX в. реализовывается также посредством деятельности адвокатов. Любопытно, что прусский король Фридрих II в 1780 г. попытался «выдать портфели» чиновникам, профессионально занимающимся оказанием юридической помощи, в том числе и в качестве защитников по уголовным делам. Это были ассистенты суда, получающие определенное жалованье, для которых плату за защиту следовало собирать в общую кассу. Об этих лицах в пояснительной записке говорится: «Они никаким образом не наемники и не простые управляющие делами, но пособники и помощники судьи; существо их обязанности состоит в том, чтобы содействовать суду в его стремлениях к отысканию истины, соединиться с ним для этой цели и честно и открыто указывать суду на все, что они при этом обнаружат, без малейших изъятий, и не считаясь с тем, какой стороне
Увы, данный эксперимент организации юридической помощи не удался. Начала появляться так называемая подпольная адвокатура. Со времен Фридриха II соблазн создания государственной адвокатуры в последствии возникал у многих правителей, но каждый раз эти попытки заканчивались ничем. Адвокатура, оказавшись в рамках государственной службы, сразу теряла возможность реализовывать возложенные на нее функции.
Нормативным актом, регулирующим предоставление юридической помощи в Германии, было Положение от 1 июля 1878 г. Здесь не производилось разделения лиц, оказывающих юридическую помощь по виду оказываемых ими юридических услуг. Если в Англии и Франции адвокаты делились на правозаступников и поверенных, то в Германии адвокат сам подготавливал дело, сам выступал в судебном заседании, сам участвовал в исполнении судебных решений.
Началом оказания профессиональной юридической помощи в России можно считать создание присяжной адвокатуры по Судебному уставу 1864 г. Государственная власть наконец-то пришла к выводу, что без присяжных поверенных «решительно невозможно будет введение состязания в гражданском и судебных прениях в уголовном судопроизводстве с целью раскрытия истины и предоставления полной защиты тяжущимся и обвиняемым перед судом».
Тем не менее, вопрос об оказании юридической помощи лицу в стадии расследования не был решен положительно. Устав уголовного судопроизводства участие защитника в досудебном производстве не предусматривал. Хотя на государственном уровне неоднократно предпринимались попытки добиться допуска защитника к участию в уголовном деле еще на стадии расследования, с правом присутствия на всех без исключения следственных действиях, обращая внимание судебного следователя на все обстоятельства дела, «могущие служить к оправданию обвиняемого». Данное предложение в 1864 г. было отклонено Государственным советом ввиду того, что «при предварительном следствии нет особого обвинителя, весьма трудно поставить защитника в надлежащие границы»[8]. В дальнейшем предпринимались попытки обеспечить юридической помощью лицо, находящееся на стадии следствия, но были безуспешны. Кроме того, в Государственной Думе в 1908 г. потерпел поражение проект о допуске защитника на предварительное следствие.
При рассмотрении вопроса о лицах, оказывающих юридическую помощь, Россия пошла по немецко-австрийскому пути, согласно которому защитник (адвокат) совмещал две функции – правозаступничество и судебное представительство. Но необходимо отметить, что данное разделение не нашло безоговорочной поддержки в научных кругах. Так, проф. Е. Васьковский отстаивал необходимость разделения указанных функций адвокатуры: «адвокат из ученого эксперта и судебного оратора, каким он был в качестве чистого правозаступника, становится практическим дельцом, имеющим тем больше успеха в публике, чем больше сметливости, юркости и даже неразборчивости в средствах он проявляет при устройстве материальных интересов своих клиентов».
Организационное же построение адвокатуры было перенято из французской системы. Лицо, оказывающее юридическую помощь, должно было удовлетворять следующим требованиям: высшее юридическое образование, пятилетний стаж службы в судебном ведомстве или такой же стаж практической работы в качестве помощника присяжного поверенного. Кроме того, возможно, было отклонение кандидатур по «формальным основаниям». Под ними понимались случаи, когда образ жизни и занятия кандидата представлялись несовместимыми со званием адвоката.
Первые 10–15 лет своего существования адвокатура как сообщество лиц, профессионально оказывающих юридическую помощь, демонстрировала свои лучшие черты. Юридическая помощь рассматривалась тогда как общественное служение. Но уже в 80-х гг. широкое распространение получает взгляд на правозащитника, «как на производителя труда, составляющего известную ценность, оплачиваемую эквивалентом, в зависимости от тяжести работы и способности работника. Для защиты нет чистых и грязных, правовых и неправовых дел, а есть лишь даваемый обвинением повод противопоставить доводам прокурора всю силу и тонкость своей диалектики, служа ближайшим интересам клиента и не заглядывая за далекий горизонт общественного блага».