Африка в огне
Шрифт:
Брен пулемет, кстати, неплохой, только магазин маловат, и, между прочим, вовсе не аглицкий, как все думают. Пулеметик этот разработали чехи, и гордые британцы, дабы не изобретать велосипед, купили у чехов патент ZB-26 – ZGB-34 Брно, запустили производство на своем заводе Энфильд и гениально скомпоновали аббревиатуру из Брно (Brno) и Энфилда (Enfield), и получился-таки Британский BREN.
Но, тем не менее, нас насторожило такое количество однотипного оружия (часовых, по словам разведки, было три раза по пять пальцев на одной руке) и мы решили, так как делать все равно было нечего, помочь братьям по классу. Тем более, что местный команданте хотел провести героический штурм в лоб, и его гвардейцев было просто жалко.
В этом разделенном пополам городке по традициям местных гражданских войн были определенные объекты экстерриториальности, как то:
Итак, Таракан с Птицей убыли на рекогносцировку, откуда вернулись, веселясь доупаду. "Пулеметами" в руках охранников оказались родные СКСы, просто часовые почему-то воткнули обоймы сверху, но не продавили вниз, как положено. Вот и получился абрис Бренов. А предыдущие разведчики по молодости приняли откидной штык за откидные же сошки. Но это все, как говорится, лирика, ибо надо было разрабатывать операцию.
Мы тоже не стали изобретать бицикл и предложили прием, испытанный еще Одиссеем под Троей. Для него нам понадобилось десятка четыре голов чего-нибудь парнокопытного типа Зебу. Команданте, которому очень понравилась эта разработка, даже выделил Тарасюку деньги на закупку скота, почему Тарасюку спросите вы? А потому, что у Тарасюка, естественно, уже были информационные наработки по местным торговым инфраструктурам, и когда местный провиантмейстер назвал сумму, требуемую ему для закупок, наш старшина назвал цену на 30% ниже (думаю, еще тридцать он наварил в процессе закупок). Короче, скотина была доставлена, правда, Аким сразу же стал распространять слухи, что это не Зебу, а дикие ослы, которым коварный Тарасюк приделал рога и горбы.
Андрей жутко обиделся, и только субординация мешала ему по достоинству ответить обидчику. Барон взял верного старшину под защиту и пообещал кое-кому обломать рога и проткнуть ими слишком длинный язык. Обрадованный поддержкой командира Тарасюк проворчал: "Коли у чоловіка мова, як у жінки, то йому и за рогами далеко ходити не треба".
А утром закрутилась операция "Троянская война". Два стада Зебу с многочисленными погонщиками сошлись на встречных курсах, прямо у ворот губернаторского дворца. Никто не хотел уступать дорогу, и разгорелся не шуточный скандал, переходящий в потасовку, в которую вмешались часовые, так и не вставившие обоймы в карабины, потом набежала охрана из дворца, а потом на задах правительственного комплекса началась стрельба, а погонщики преобразились в штурмующие войска и локализовали (в упор) наймитов империализма. Выстрелы с тыла были, естественно, нашей работой, и силы социализма опять победили. Аким с Тарасюком помирились и на радостях наложили лапу на два десятка СКСов, а так как мы еще не уезжали, затеяли легкую переделку этих устаревших дивайсов. С помощью смекалки и напильников, они что надо и где надо подточив, сделали СКСы полностью автоматическими. То есть, всю десятипатронную обойму можно было выпускать разом одной очередью. Чуть сложнее было наладить фиксацию штыков под углом 90 градусов, но и это не стало большой проблемой.
Тарасюк по быстрому обменял карабины, ставшие легкими пулеметами, на два тяжелых грузовика, с турельными люками в крышах кабин, что очень способствовало передвижению по местным дорогам, где складывалась весьма непростая ситуация. Так что, к нашему роверу присоединились трофейные грузовики в купе с пикапом местного товарища, и очередной небольшой анабазис начался.
А теперь на счет ситуации на дорогах… Самое хреновое, что место и время для путешествия было выбрано не самое лучшее. В этом месяце наши союзники решили пощупать соседей, где в который раз возросли сепаратистки-центробежные веяния в несчастной Катанге. Сепаратисты тоже вроде считались теперь нашими союзниками (хотя не все из них это знали), но и у центрального правительства появились друзья, типа Марокканских гвардейцев, Иностранных легиона и американских "гражданских добровольцев". Из-за этого до пригодного для нашей миссии аэродрома нужно было пилить сотни лье и, хотя путь наш лежал севернее основной зоны военных
Наш "спецгруз" попросил заехать по пути в одно место, где его ждал небольшой отряд соратников и была нычка, которая может весьма пригодиться в пути. Тарасюк при слове нычка пришел в дикое возбуждение, переросшее в восторг, после того как командир благосклонно согласился заехать на "Тропическую заимку" (курсив Акима).
Дорога была практически мирная (всего пара перестрелок с непонятными вооруженными личностями и одна превентивная акция, против подозрительно дикого животного с копытами и вкусным мясом), но когда мы практически выехали из отрогов гор Мутумба и по кустистой пересеченке взяли курс на реку Кассаи, невдалеке послышались выстрелы танковых орудий. Танков было, явно, два и один из них, безусловно, был "тридцатьчетверкой", гарканья её пушки не узнать было невозможно. На "Тропической заимке" нас встретила пара дюжин серьезно экипированных типов, у всех были уоки-токи и винтовки FN FAL, частично со снайперскими прицелами. И еще там стояла заглохшая "тридцать четверка" 44/85 с полным БК, это была вторая, первая только что вела бой, который, судя по наступившей тишине, закончился.
Рекогносцировка показала не радостную картину… Два горящих броневика противника, наш дымящийся Т-34 и целый и невредимый вражеский М-48, помимо этого штук десять пехотинцев, явно марокканцев, и пара белых советников. Местность представляла из себя небольшое холмистое плато, заросшее высоким кустарником, а весь этот бронетанковый натюрморт стоял в аккурат в районе дальнего выезда с плато. Надо было прорываться и прорываться срочно, так как это, наверняка, была разведка и, вполне возможно, она уже сообщила о боестолкновении основным силам.
БК нашего танка был не совсем штатный, то есть – 50 осколочно-фугасных О-365 и 5 бронебойных трассеров БР-367. А у М-48 броня, увы, присутствует и не самая плохая, только морда у него аж 110 – 148 миллиметров, значит, надо бить в борт или, еще лучше, в корму, а бронебойных, хоть и хороших, всего пять штук, значит, вражину сначала желательно обездвижить, вот этим и займемся. В данном случае Паттон был обшарпанный, без "кварца" и пулеметной башенки, но пушку и броню это, увы, не отменяло.
В нычке нашелся старый советский ротный 50-мм миномет, Аким на артиллерийском матерном доложил, что мины к нему немецкие, а доп заряды французские, то есть – процесс стрельбы будет более чем двусмысленнен, но деваться было некуда.
Еще в этой же нычке, помимо танков, миномета и спецназа с крутым названием "Дети Катангских жандармов", нашлось еще под дюжину экземпляров кроков этой местности, так что было создано три группы наблюдения в составе: снайпер, помощник и радист, которые были украшены ветками местных кустарников, жестко проинструктированы и отправлены на верхушки соответствующих холмов.
А тем временем Барон, Арканя, Тарасюк и Таракан, наконец, завели танк. "Тридцатьчетверка" не смогла присоединиться к своему систер-тэнку по той причине, что местный экипаж не смог её завести, но вопрос решился просто: надо было просто открыть нужный крантик. Машина была чуток "модернизированна", было снято и заварено гнездо курсового пулемета, а в башне стоял М-60 без мушки и электроспуска, но пушка была нашей родной нормальной – 85-мм Д-5Т. Мы проверили все системы, сгрузили часть снарядов и стали выдвигаться на огневую позицию.
По радиосигналу Аким стал садить из миномета по порядкам противника. Пехота стала бестолково метаться, а оба белых советника шустро покинули зону обстрела, причем, побежали в разные стороны, что говорило о выучке и определенном опыте, но нисколько не помешало снайперам. А наша "тридцатьчетверка", следуя подсказкам по рации, выползла из-за холма в зону видимости цели, аж на прямой выстрел и со второго снаряда вроде задела вражине звездочку, а с третьего и вовсе её разбила. Арканя перезаряжал пушку, превосходя все мыслимые нормативы, и противник нам помог тем, что в то время, когда башнеры пытались довернуть в нашу сторону пушку, механик тронул их танк с места и он, естественно, повернулся на одной гусенице и, о, радость, к нам бортом. Так что мы не стали уползать за холм, а открыли огонь на поражение. Бронебойный вошел под башню, как на учениях, потом мы добавили, для порядка, еще двумя в башню и в корпус и, что характерно, попали. Паттон немного почадил, но гореть передумал, в башне было обнаружено только два тела, механик-водитель ранее пытался сделать ноги, но ему не свезло из-за снайперки.