Агент хаоса
Шрифт:
– Прости, что потревожил, мам, – вина была такой сильной, что грозила сокрушить его.
– Спокойной ночи, милый. Я люблю тебя.
– И я люблю тебя. Спокойной ночи, – Малдер дождался, пока она повесит трубку, держа телефон у уха, пока не раздались гудки.
Фиби забрала из его руки трубку и вернула на место.
Сердце Малдера колотилось в ушах, знакомое жжение растекалось в груди. Саманта пропала пять с половиной лет назад, а его мама все еще страдала от потери каждый день. Она не говорила вслух, но ей и не требовалось, потому что он ощущал то же самое.
Фиби
– Твоя мама в порядке. Не терзай себя.
– И не терзаю, – он пытался отвернуться, но она крепко прижимала ладони к его щекам.
– И не ври мне.
– Я не терзаю себя, но не могу перестать думать о случившемся, – он старался сохранять голос ровным. Они оба знали, что он говорит о ночи, когда его сестра пропала.
– Когда ты в последний раз спал?
Он пожал плечами.
Фиби закрыла глаза на секунду и глубоко вдохнула, а Малдер выбрался из своих мыслей и посмотрел на нее. Она была прекрасна. Ее длинные ресницы задевали щеки, ее полная нижняя губа выглядела так, словно она дуется… или пытается соблазнить его. Хотя ей не нужно было стараться. У него был десяток журналов «Плейбой» под кроватью, но, если бы ему пришлось выбирать между женщинами на тех страницах и Фиби, он бы выбрал девушку, стоящую перед ним.
Веки Фиби трепетали, глаза начали открываться. Тело Малдера пылало, сердце ужасно болело. Ее губы всегда забирали боль, даже если после их поцелуев он ощущал боль другого рода.
Он перестал думать и прижался губами к ее губам. Ее губы раскрылись, и она тихо выдохнула.
Малдер скользнул ладонями по ее телу и обхватил ее попу.
– Фокс? – прошептала она.
Он сходил с ума от того, как она произносила его имя, едва дыша. Они направились в его комнату, Малдер вел ее спиной вперед по коридору, не отпуская ее губы. Его локоть ударился о дверь по пути, но от этого все внутри него лишь разгорелось жарче.
Он опустил ее на кровать, она прижала ладонь к его груди, удерживая его.
– Я знаю, зачем ты делаешь это.
Малдер смотрел в ее большие голубые глаза.
– Нет.
«Потому что я боюсь говорить тебе о чувствах».
Она все еще тяжело дышала, ее грудь вздымалась и опадала быстрее обычного.
– Поцелуи не помогут тебе забыть.
– Я не хочу забывать. Я хочу найти психа, забравшего мою сестру.
– Но этих детей может забирать и не он, – она смотрела на него. – Ты ведь это знаешь?
– Нет, пока не найду виновного.
– Фокс…
– Если есть хоть малейший шанс, что такое было с Самантой, я должен проверить, – сказал он.
Фиби печально посмотрела на него, как было в день, когда он переезжал.
– Обещай, что не станешь одержимым этим. Что будешь осторожен.
Малдер придвинулся ближе.
– Обещаю, – сказал он у ее губ. А потом он целовал ее, пока их губы не опухли, пока они не устали.
Фиби уткнулась носом в его шею, он крепче обхватил ее талию, слушая ее дыхание у своего уха. Пока он держал ее, он ощущал себя нормальным, будто он был просто парнем, любящим играть в баскетбол и зависать с друзьями. Парень, решающий такие важные проблемы, как выбор колледжа, или как пригласить на свидание девушку, которую он целовал пять минут назад.
***
Часы спустя на небе появились первые сине–черные признаки рассвета, а Малдер все еще не спал. Желание поцеловать Фиби, ощутить ее губы сменилось другим желанием. Оно заставило его встать с кровати, не беспокоя Фиби, и открыть дверь шкафа в другом конце комнаты.
Он взял маркер с полки и поднял измерительную линейку, которую привез из Мартас–Ванъярд с собой. Этой линейкой мама измеряла рост Саманты на каждый день ее рождения. Малдер перевернул ее, там он оставлял свои записи.
Он написал над числом, что оставил вчера.
1952.
Количество дней, которые он не видел сестру.
ГЛАВА 15
Библиотека Лоингер, университет Джорджтаун
2 апреля, 10:40
Малдер проснулся от шума душа. Он перекатился и посмотрел на смятую постель рядом с ним. Он видел едва заметный силуэт, где спала прошлой ночью Фиби.
То, что она уже не спала и была в душе, спасло его от неловкого момента, когда она точно сказал бы ему, что такое не может повториться.
Он натянул джинсы, рубашку и закатал рукава. Он прошел по коридору, погруженный в свои мысли, и не заметил, что дверь ванной была открыта. Фиби вышла, и он чуть не сбил ее.
Малдер поймал ее за плечи.
– Прости. Не заметил, – Фиби была в цветочном топе с джинсами и в сандалиях с деревянной подошвой, и его пальцы касались ее обнаженной кожи.
– Впервые,– пошутила Фиби. Ее голос был ниже, чем у многих девушек, и от этого она звучала сексуальнее утром. Ее влажные светлые волосы и выражение лица просили его поцеловать ее еще раз. Она склонила голову, взвешивая варианты.
Это позволяло ему действовать?
– Я хотел… – начал говорить он, а она в это время сказала:
– Насчет прошлой ночи….
«Неловкий момент избежать не удалось».
– Что ты хотел сказать? – спросила она с надеждой на лице.
– Язык заплетается, когда я пытаюсь говорить, – он робко улыбнулся. – Начинай.
Вдруг Фиби занервничала. Она разделила волосы посередине, собрала одну часть и подвязала резинкой, делая хвостик.
– Знаю, ситуация с Сарой Лоуэ всколыхнула твои воспоминания и эмоции, и я здесь для тебя, – она закончила закручивать и перешла к другому, ее пальцы теперь двигались быстрее. – Но я не могу быть тебе запасным одеялом, когда тебе одиноко.
– Я не так о тебе думаю, – выпалил он. И не врал.
«Запасное одеяло?».
И вдруг он понял.
У него хватало смелости действовать в согласии с чувствами, когда жизнь становилась напряженной. Остальное время он боялся действовать или признать свои чувства. Как ей не подумать, что она интересовала его, только когда ему было одиноко?
– Я идиот, Фиби, – Малдер провел ладонями по лицу. – У меня совсем не такие к тебе чувства.
Она смотрела на него.
– Тогда какие?